Лайза Хелл - Любовный марафон Страница 5

Естественно, этим вечером чашечкой кофе не обошлось. Нита была так голодна, что уже через несколько минут после их появления в «Ривер-Кафе», элегантном плавучем ресторане (отсюда хорошо был виден Манхэттен) под Бруклинским мостом, произнесла с коротким вздохом:

— Ребята, не сердитесь на меня, но если мне сейчас не дадут что-нибудь съесть, то я тут же на месте упаду мертвой и мир лишится талантливой актрисы!

— Вы всегда так потрясающе скромны? — смеясь, спросил Ред. Впрочем, он тут же предложил пойти в известный хорошей кухней и открывающимся из него видом ресторан на Ватер-стрит. У Фелициаты и Ниты просто дух захватило от восторга, когда они, заняв места у одного из гигантских окон, посмотрели вниз на темную Ист-Ривер, отделяющую городской район Бруклина от Манхэттена. Желтый свет нескольких старых фонарей отражался в черном потоке воды. На противоположном берегу сиял бесчисленной световой рекламой и множеством уличных светильников Манхэттен, никогда не погружающийся в темноту.

— Как прекрасно! Как великолепно! — тихо произнесла Фелициата и с благодарностью взглянула на Джерми. — Я редко видела что-то более потрясающее.

Джерми с удовольствием бы повторил ее слова. Они, правда, относились бы не к ночному Нью-Йорку, а к самой Фелициате, к ее прекрасному лицу, удивительным темно-синим глазам и роскошным светлым волосам.

— Вы живете на Манхэттене или в Бруклине? — спросила тем временем Нита у зеленоглазого Реда, который восторженно-мечтательным взглядом смотрел на нее, подперев голову рукой. Он не ответил.

— Вы что, глухой? — резко спросила она. — Ведь я задала вам вопрос!

Ред наконец очнулся от грез.

— Как же можно быть такой прекрасной?

Нита смущенно закашлялась.

— Ты еще не ответил на мой вопрос! Итак, ты живешь на Манхэттене или в Бруклине?

— Ни там, ни тут. Мы с Джерми только гости Нью-Йорка. Приехали с Западного побережья, из Сан-Франциско. Ты слышала о Сан-Франциско?

— Я там, правда, никогда не была, но знаю, что это один из самых прекрасных городов в мире.

— Это просто сокровище! — гордо уверил ее Ред. — Прекраснейший город Америки. Нью-Йорк ему и в подметки не годится.

Как все жители Сан-Франциско, он был страстно влюблен в этот замечательный город, раскинувшийся на холмах и омываемый с трех сторон Тихим океаном. Теперь, после обсуждения с Джерми планов на будущее, Гарретт едва мог дождаться, когда они начнут снимать фильм о Сан-Франциско. Он так увлеченно говорил о нем, как будто речь шла не о городе, а о поразившей и очаровавшей его женщине. Нита нашла восхищение Реда каким-то по-детски трогательным. С другой стороны, она почувствовала необходимость тоже расхвалить до небес свой родной Берлин и принялась это делать так энергично, что, когда официант поставил перед ней внушительных размеров антрекот с завернутым в фольгу картофелем в мундире, а также масло, сливки и огромную порцию салата, Нита с трудом заставила себя замолчать и принялась наконец за еду.

Фелициата заказала только кофе, поскольку не была голодна. Ее беспокоило и смущало соседство Джерми, и она вряд ли смогла бы проглотить даже маленький кусочек. В отличие от Реда и Ниты, занятых оживленным разговором, они с Джерми молча сидели рядом. Так же как и Фе, Джерми ощущал некоторую скованность: прекрасная молчаливая девушка совсем вывела его из равновесия. Ему хотелось говорить ей нежные слова, с любовью погладить ее маленькую ручку, лежавшую на белой скатерти стола. От изящной фигурки Фелициаты, казалось, исходили теплые волны, вызывавшие в нем какие-то тревожные и прекрасные чувства. Но Джерми только молча пил кофе и вместе с Редом и Фе смотрел на голодную Ниту, которая тем временем, не обращая на них внимания, спокойно, кусок за куском, отправляла антрекот в свой красивый рот.

Мужчины — это одно, а еда — совсем другое дело. Конечно, этот Ред ей очень понравился, но ее желудок не мог больше ждать, а антрекот оказался сочным и вкусным. Всему свое время!

— Как долго вы пробудете в Нью-Йорке? — спросил Ред и внимательно уставился на большой кусок мяса, который Нита поднесла ко рту. Так как Фелициата сидела в глубокой задумчивости, то отвечать пришлось Ните, хотя в этот момент ее рот был полон:

— До следующей среды, то есть еще пять дней!

— А потом? — снова поинтересовался Ред, с удовольствием наблюдая, как Нита отрезает от антрекота очередной кусок.

— Что будет потом, мы еще не знаем, — бодро ответила девушка. — Это должно решить наше руководство. Или мы будем выступать в одном из городов Америки или вернемся в Берлин. — О третьем варианте, то есть о том, что они могли еще неделю отдохнуть в Нью-Йорке, Нита умолчала. Не стоит сразу все рассказывать этому человеку. Прежде чем снова приняться за еду, она тоже поинтересовалась: — А вы когда возвращаетесь в Сан-Франциско?

— Через пять дней. Мы могли бы вместе провести оставшиеся вечера. Это было бы замечательно.

— Вы так считаете? — Нита резко положила на тарелку уже наколотый на вилку кусок антрекота. — А кто вам сказал, что мы согласны? — вопрошала она, сверкая глазами и хмуря брови. При этом девушка выпрямилась и отбросила за спину роскошную гриву своих темных волос. — Обычно мы сами решаем, как нам провести свободное время. И не привыкли, чтобы кто-то планировал это за нас.

«Да она с темпераментом, эта малышка! — усмехнувшись, подумал Ред. — И, вероятно, не позволит управлять собой». С каждой минутой Нита все больше нравилась ему. «Посмотрим, как она будет реагировать на мой первый поцелуй». В том, что он попытается поцеловать ее после ужина, прогуливаясь по темному берегу, Гарретт не сомневался. Причем ему не хотелось бы ограничиться только поцелуями. Обычно он завоевывал женщин стремительным приступом, при этом они, как правило, не оказывали никакого сопротивления. «И эту сладкую Ниту я тоже, вероятно, быстро завоюю!»

Правда, часом позже «сладкая Нита» ошеломила Гарретта, влепив ему сильную пощечину, когда на парковой скамейке на берегу Ист-Ривер он попытался тесно прижаться к девушке и поцеловать ее.

— Мы так не договаривались, дружочек, — хладнокровно заявила Нита. После этого повернулась на каблуках и громко крикнула Фелициате, прогуливающейся с Джерми вдоль набережной, что им пора возвращаться в отель. И, не реагируя ни на просьбы, ни на энергичные приглашения, не стала возвращаться на Ватер-стрит, где была припарковала машина, взятая друзьями напрокат.