Если целишься – стреляй - Ванэсса Авакова Страница 5

— Понял. — так же хищно как и друг улыбнулся Чагатай. — Тогда за дело, нечего рассиживаться здесь. — и, выставив руку из укрытия, начал стрелять.

Спустя несколько часов пыль осела на землю. Грохот выстрелов прекратился и Холодов начал раздавать указания:

— Череп, — обратился он к одному из своих людей, — расставь людей по периметру, без моего ведома тут и мухи летать не должны.

— Понял, — согласно кивнул тот и поспешил выполнять приказ.

— Пуля, займись ранеными, — продолжал он. — Двоих на допрос, остальных убрать.

— Холод! — окликнул его Чагатай. Дэн обернулся и увидел, как его друг держит за шкирку паренька. — Совсем ребёнок ещё, с ним что делать?

— Убрать. — не раздумывая, ответил ему Денис.

— Он же пацан ещё совсем, — начал протестовать Чагатай. — Пускай уходит, — и выпустил парня из захвата.

— Ладно, пускай убирается, — нехотя согласился Денис и, повернувшись, направился в ангар, где находилась большая партия оружия, за которой он охотится уже целый месяц, но остановился услышав выстрел за спиной. Машинально Денис выхватил пистолет из-за пояса и, резко обернувшись, несколько раз выстрелил в того самого юнца, которого только что помиловал. В руках у паренька было оружие, а в нескольких метрах от него лежал и захлебывался собственной кровью его лучший друг.

— Чагатай, ты слышишь меня? — спросил, падая перед ним на колени. — Дружище, держись. Сейчас я помогу тебе, ты только не умирай. — повторял парень, ложа голову друга себе на колени. Их окружили ребята, а присевший рядом их штатный доктор только обречённо помотал головою.

— Мне жаль, Холод, но, судя по всему, пуля прошила лёгкое.

Посреди импровизированного поля боя, в окружении своих людей, сидел Холод и держал на своих коленях голову тяжело раненого Чагатая.

— Мы вернули товар, а это главное, брат. — проговорил он и закашлялся чуть повернувшись набок. Кровь ручьём полилась изо рта и носа, стекая по подбородку, заливая, и так окрашенный в бордовый цвет, песок. — Позаботься о Софийке, ей будет тяжело, — прохрипев это, парень безжизненно упал назад, на колени друга.

— Не смей умирать, брат! Слышишь? Не смей! — орал Денис, но тот его уже не слышал.

Три дня спустя. Москва

На кладбище яблоку не было где упасть. Члены их угропировки, бизнес-партнёры, друзья, и даже недруги сегодня были здесь. Если бы когда-нибудь Чагатаю сказали, что на его похорон соберется весь бомонд криминального мира, он бы смеялся до слёз. Все подходили, прощались, приносили соболезнования… Только кому это все нужно?

Денис стоял в стороне от всех с каменным лицом, не выдавая ни каких эмоций, и крепко сжимал в объятьях рыдающую Софию. Он знал, её сердце разрывается также, как и его собственное.

Глава 8

Десять лет тому назад. Один из детских домов Москвы

— Стоп! Стоять гаденыши! — за спиной послышался оглушающий крик охранника детского дома. Они были уже возле самой сетки, натянутой по периметру.

— Давай, София, ещё чуть-чуть, — тянул девушку за руку Чагатай.

— Я не могу больше, не могу. Уходите сами, — произнесла худенькая девчонка двенадцати лет, опираясь на колени. — со мною вам не выбраться отсюда, — поднимая голову, продолжила она. И действительно, София была права, оба парня это понимали. Но они так близко.

— Холод, уходи один. Я не оставлю сестру тут одну. — обратился Чагатай к другу. Уже совсем близко были шаги работников детдома, парень перепрыгнул через сетку и в последний раз посмотрел на друзей.

— Я клянусь, я вернусь за вами, а если нет — значить меня нет в живых. — произнеся клятву, Денис побежал со всех ног от этого богом забытого места.

Полтора года спустя

— Это для нас такая честь, господин Гюлизаров. — уже наверное в сотый раз повторила директриса детского дома, чуть ли не под ноги стелясь бизнесмену, и не самому чесному человеку в городе — Гюлизарову Вахтангу Георгиевичу. А он, скривив в отвращении губы, произнёс со всей холодность на которую только был способен:

— У вас должны находиться Абдулов Чагатай Исмаилович и Абдулова София Исмаиловна, и я надеюсь, они находятся в добром здравии? — угрожающе закончил мужчина. Услышав эти имена директриса поменялась в лице, побледнела, глазенки забегали в разные стороны. Женщина начала нервно шарить по столу руками, перекладывая с места на место бумаги:

— Понимаете, это очень проблемные дети и...

— Меня не интересует, — перебил Ваха женщину и, с силой ударяя по столу, произнёс, — я хочу видеть парня немедленно.

Через десять минут Чагатай стоял в кабинете перепуганной директрисы. С рассеченной губой и подбитым глазом он выглядел настоящим забиякой. Парнишка криво усмехнулся и, смотря директрисе в лицо, произнёс:

— Что, опять усыновители. Так я в сотый раз повторяю — без сестры я отсюда не уйду! — Вахтанг про себя усмехнулся “Да, действительно говорил Денис, борзый парень этот его друг.”

— А если я скажу, Холод за вами вернулся. Что ты на это скажешь? — вопросительно поднял бровь Ваха. Чагатай криво усмехнулся:

— Скажу, что если это так то ты, старик, знаешь — без сестры я не уйду.

Глава 9

Наше время. Москва

— Что теперь делать, Дэн? Как жить дальше? — между всхлыпами спросила София. Они сидели в маленькой однокомнатной квартирке, которая являлась их тайным местом.

— Я не знаю, Соня, но нам, любой ценою, нужно оставаться вместе. — ответил Денис заплетающимся языком. Он уже выпил одну бутылку виски и ополовинил другую, но состояние его опьянения проявлолись только в речи и жестах. Мысли же, которые он пытался приглушить, оставались ясными."Позаботься о Софийке, ей будет тяжело" то и дело всплывало в его голове. Если бы она только позволила, он бы положил к её ногам целый мир. Денис любит эту девчонку ещё с подросткового возраста, но, однажды признавшись ей в своих чувствах, получил отворот поворот. Но как быть теперь? Чагатая больше нет, как её защитить?

— Послушай, Соня, выходи за меня замуж. — произнёс парень сделав долгий глоток янтарной жидкости. Девушка горько разсмеялась и ответила:

— Денис, ты мой брат, и неважно, что родила нас не одна мать. Так было и будет. — София опустила голову и снова заплакала. Как ей это пережить? Её брат умер, мужчина которого она любит сейчас с другою, и, судя по тому, что она видела, он счастлив, а Денис никак не выкинет из головы эту бредовую идею о большой любви. Но её нет, той любви которую он нарисовал у