Элизабет Лоуэлл - Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл) Страница 54

Шон поднял верх синего кабриолета перед выездом с территории отеля. Несмотря на работающий кондиционер, внутри машины царила гнетущая атмосфера.

Они припарковались на тихой улочке позади базарной площади Арубы и дальше отправились пешком.

– Нам сюда, – сообщил Шон. Дэни увидела через узкую улицу здание, на которое Шон указал едва заметным кивком.

– Не останавливайся, – велел он. – Надо осмотреться, прежде чем мы зайдем.

– «Музео нумизматике», – прочла Дэни вслух вывеску. – Нумизматический музей?

– Деньги питают этот райский островок. Триста пятьдесят банков и бог весть сколько казино.

– Самое подходящее место для встречи со шпионом, – еле слышно выговорила Дэни. – Должно быть, этому твоему Бостону дорого заплатили за то, что он сумел внедриться в «Гармонию»?

– Сколько стоит человеческая жизнь?

– Кое-где ужасающе мало, – отозвалась Дэни. Шон не стал возражать. Большую часть своей жизни он провел именно в таких местах.

– Бостон – выходец из старинного рода, издавна живущего на Арубе, – сообщил Шон. – Его отец должен был занять пост премьер-министра, но он неожиданно умер.

– По естественным причинам?

– Если только алчность можно назвать естественной.

– Что же с ним случилось? – спросила Дэни.

– Колумбийцы убили его десять лет назад, когда им понадобилось место, для создания банков.

– А он не хотел пускать их на Арубу?

– Нет, но новый премьер-министр не смог бы сразу принять их взятку. Его излюбленный стиль – ладонь против кулака, – сообщил Шон.

– Это меня не удивляет.

– Бостон презирает деньги, – продолжал Шон. – Он считает их виной гибели острова.

– Корень всего зла – любовь к деньгам, – поправила Дэни. – Деньги – это всего лишь деньги.

Шон улыбнулся быстро и холодно.

– Бостон не разделяет твоего академического подхода к сему предмету, – возразил он. – Он старомоден. Мечтает уничтожить людей, превративших Арубу в клоаку финансового мира.

– Так вот почему он согласился сотрудничать с «Риск лимитед»?

– Нет, поэтому мы выбрали его. Бостон – глава прислуги в поместье Кати.

Дэни медленно покачала головой:

– Судя по рассказам Джилли о Кате, Бостон получает астрономическое жалованье.

– Работать на Катю – неблагодарное занятие, но у Бостона есть мечта.

– Какая?

– Когда-нибудь по самую рукоятку вонзить нож в Катину спину.

Дэни споткнулась. Шон подхватил ее под руку и помог восстановить равновесие.

– Извини, – произнесла она, – земля вдруг поплыла из-под ног.

– Должно быть, по такому случаю полагается заявить «я же говорил»?

– Нет.

– Ты уверена?

– Отвяжись. – Дэни передразнила британский акцент Джилли.

Шон рассмеялся, но не отпустил ее. Не то чтобы Дэни требовалась поддержка – просто прикосновение пальцев к ее коже было приятным.

– Где Бостон прошел подготовку? – спросила Дэни.

Шон недоуменно уставился на нее:

– Подготовку?

– Ну, где его обучили тому, как следует вести себя тайному агенту на вражеской территории и так далее?

– Бостон – умный штатский с большими связями и поводом для злобы. Этим и исчерпывается его подготовка.

– Но Катю не назовешь штатским лицом.

– До сих пор Бостона подозревали не больше, чем всех остальных в этом доме.

Остановившись, Шон загляделся на витрину магазина.

Дэни терпеливо ждала, гадая, какой из запыленных предметов в витрине привлек его внимание.

Но вдруг она поняла: Шон смотрит не сквозь стекло, а на него, проверяя, как в зеркале, нет ли за ними хвоста.

Крупная дождевая капля плюхнулась на потрескавшийся тротуар перед ними. Дэни запрокинула голову, глядя в грозно потемневшее небо.

– В проспектах турагентства не было ни слова о дожде, – заметила она.

– Дожди идут здесь каждый ноябрь, словно по часам.

Дэни безошибочно различила в голосе Шона удовлетворение. Он наблюдал, как люди вокруг них заторопились в укрытия, посматривая на небо.

– Как раз вовремя, – пробормотал Шон. Еще одна тяжелая капля ударилась о потрепанный холщовый навес над их головами. За ней последовали вторая и третья. Внезапно воздух вокруг превратился в воду. Лавки вокруг базарной площади закрывались, покупатели мчались под ближайшую крышу.

– Идем, – позвал Шон. – Вот теперь мы будем выглядеть как туристы; прячущиеся от дождя.

Схватив Дэни за руку, Шон чуть ли не вприпрыжку потащил ее по улице. Вскоре они оказались у дверей музея. Худощавый, импозантный чернокожий мужчина в тропическом костюме и светлой соломенной шляпе опередил их при входе в музей. Он не обратил никакого внимания на Шона и Дэни, торопливо покупающих билеты.

Кроме незнакомца, единственным человеком, находящимся поблизости, был заспанный охранник. Он придерживал спиной дверь в первый зал. Похоже, к этой работе он давно привык.

В первом зале были выставлены образцы валюты Центральной и Южной Америки. Дэни удалось взглянуть на нее лишь мельком – Шон по-прежнему тянул ее за руку.

– Забудь про эти яркие бумажки, – заявил он. – Впереди есть на что посмотреть.

– На что именно?

– На золото.

– Любовь к которому – корень всего зла, верно?

– Как вам угодно, профессор.

– По правде говоря, я еще не профессор. Если повезет, я получу повышение к Рождеству.

Шон промолчал. Он только что заметил Бостона, который изучал экспозицию испанских реалов и золвтых дублонов.

Беглого взгляда Шону хватило, чтобы убедиться: ни в зале, ни у дверей больше никого нет.

– Мы на месте, – объявил он. – Вот оно, настоящее золото высокой пробы.

Несколько минут все трое стояли бок о бок увитрины, но держались отчужденно, словно незнакомцы, восхищающиеся монетами.

Дэни не знала, что делают мужчины, но невольно напрягала слух, боясь уловить шум приближающихся шагов.

Но шагов она так и не услышала.

Помедлив еще немного. Бостон снял шляпу и слегка поклонился Дэни и Шону.

– Прошу простить мой бедный остров, – произнес он. – Солнце скоро вернется.

– Ничего страшного, – отозвался Шон. – Я люблю золото.

– На Арубе золота с избытком.

Бостон широко улыбнулся, открывая два ряда ослепительно белых зубов.

Дэни заметила полное отсутствие подобострастия. Оценивая ее, Бостон не счел нужным скрывать интеллект.

– Больше нам негде поговорить? – приглушенным голосом спросил Шон.

– Охранник – мой брат, – отозвался Бостон. Это объяснение не успокоило Шона.

– Он – один из последних уцелевших борцов Фронта освобождения Арубы, – пояснил Бостон. – Неподкупен, как и я.

Шон быстро огляделся. Вокруг по-прежнему никого не было.