Опиум - Лидия Сивкевич Страница 7

– Да, – Князь безразлично опустил пустое стекло на папку с документами. – Всё это я уже знаю, после просмотра камер видеонаблюдения.

– В конце улицы нет камер. – Заманчиво бросила я и дождалась, пока мужчина поднимет взгляд к моему лицу. – Там его ждала серая ауди. Н 813 СА. – Я подошла к двери и нажала сенсорную кнопку, та загорелась зелёным и дверь щелкнула.

– Приходи во вторник. – Мужчина догнал меня на стальной площадке и протянул чёрную ключ-карту. – Вечером, к восьми. Только подумай хорошенько.

***

Я плюхнулась на диван, который в прямом смысле скрипел от моего дыхания, и уставилась в стену. Пожелтевшие обои с узором в виде цветков ни то лотоса, ни то лилии располагали к мыслям. Я обводила взглядом каждый бутон от пола до потолка и прокручивала в памяти этот странный день.

Воспроизводила перед глазами лица, которые запомнила за сегодня и пыталась предугадать, кем эти люди для меня станут. Быть может, кто-то так и останется лишь незнакомцем, а лицо другого будет изучено и запомнено вплоть до каждой мельчайшей морщинки.

Я сбивалась со счета цветков, хоть и знала уже наверняка, что на каждом листе обоев их по шестнадцать, а затем снова впадала в фантазии. Что будет через неделю, через месяц, через год? Куда уведёт меня жизнь после сегодняшнего дня? В самом углу, на крайней обоине было пятнадцать с половиной лилий. Очевидно, в рулоне не хватило куска всего в пару сантиметров, чтобы покрыть всю комнатушку.

Когда устала от цветков, улеглась на диван, закинув ноги на спинку, которая утратила функцию опускаться – механизм заклинило. Теперь моё внимание было обращено на потолок, пожелтевший в тон обоям. Двадцать пять целых потолочных плиток и пять половинок. Узоры на тонком пенопласте будто стёрлись от воздуха за годы своего существования. Несколько пятен от раздавленных насекомых бросались в глаза. Переводя взгляд от комара в углу до паутины на лампе и обратно, я решилась прокрутить в голове жуткую огненную картину. Мурашки тут же набросились на меня. Елозя по дивану, я достала из-под себя клетчатый плед и спряталась под него от дрожи. «Разумная девушка ни за что не сунется в это место ещё раз. Ни за что не устроится на работу в клуб, после того, что увидела сегодня. Жаль, что я отбитая идиотка!» – подумалось мне.

22 августа, вт

Повернув на улицу, лежащую под клубом, я тяжело вздохнула, ожидая увидеть разруху и сажу. Но стены, тротуар и парковка выглядели так, словно взрыва не было никогда, ни то, что два дня назад. Музыка сквозь двери и стены не пробиралась, а вот земля под ногами трещала. Только у самого входа появились в ушах отголоски киловатт. Я взялась за ручку и потянула дверь на себя. От касания вибрация раскинулась по всему телу.

В этот день мне хотелось выглядеть ещё лучше, чем на собеседовании. И больше походить на себя саму и на это тёмное заведение.

Чёрное платье я надела первый раз в жизни, а купила пару лет назад. Костя запрещал его носить, считал, что ног слишком много. Оно хоть и прятало грудь вместе с шеей, облегая горло, но смело обтягивало и талию с бёдрами. Я не боялась, что меня примут за танцовщицу, потому облачилась в свой любимый макияж – вишневую помаду.

Вечерний клуб тоже изменил своё обличие, как и я, став ярче и увереннее. Черный цвет разбавляли краски светомузыки, бег ледяного стробоскопа и цветная масса на танцполе. Поднявшись по лестнице, я остановилась, чтобы разглядеть заведение получше.

Барменов за стойкой кружилось больше чем днём в три раза, их сложно было сосчитать, так как парни не стояли на месте дольше двух секунд. Я дважды сбивалась после цифры десять и бросила это дело. Все молодые люди за стойкой были похожи как братья. С приятными чертами лица, неплохим телосложением, и сильными руками, будто самолично разгружали все поставки для бара. Их различия присутствовали только в мелочах: цвет глаз, незначительные сантиметры в росте и миллиметры в длине русых волос.

Платформа с ди-джеем, парящая под потолком, слепила огнями. Лицо человека на ней затерялось в свете, только энергичное дёрганье руки бросалось в глаза.

Столики ломились от гостей, закусок, напитков и посуды. «Сегодня вторник» – подумала я. «Что же будет в пятницу вечером?». Втянув полную грудь воздуха, и одернув платье ниже по ногам, я пошла к кабинету хозяина заведения.

Как только дверь щёлкнула за спиной, все звуки погасли.

– Добрый вечер. – Поздоровавшись представительным бархатным голосом, я прошла по кабинету до самого стола. Приглашения сесть не последовало, и я сама позволила себе опуститься в чёрное кресло на металлических ножках.

– Здравствуй. – Наконец отозвался мужчина, но так и не отвлекся от стопки бумаг на своём глянцевом столе. Мне оставалось лишь терпеливо ждать.

Я опустила сумку на соседнее кресло. Закинула ногу на ногу, одернула платье, уложила руки на коленях и стала рассматривать полки. В кабинете мало что изменилось с моего прошлого визита. Все немногочисленные предметы жили на своих местах точно по координатам, даже пылинок не стало больше. Закончив считать пылинки, я перевела взгляд на глянцевый шкаф с другой стороны кабинета. Рассмотрела изящные стальные ручки, сосчитала секции, пригляделась к отпечаткам пальцев, а затем, сфокусировала взгляд на отражении. Присмотрелась к своему лицу и выпрямила плечи, сжала губы, загоняя помаду на все трещинки, убрала прядь волос за ухо. Перевела глаза на его отражение.

Мужчина сидел с завидной осанкой и практически сливался со стеной за счёт черного мешковатого свитера. Он редко моргал, внимательно следуя глазами по строчкам на бумаге, и незаметно дышал, будто и не дышал вовсе. Его тёмные, густые волосы были коротко подстрижены по бокам и чуть длиннее на макушке, но всё ещё назывались короткой стрижкой.

Я перевела взгляд с отражения к оригиналу и сразу подумала, что не будь у мужчины вкуса, он дополнил бы образ украшениями. Непременно привлекала бы внимание пара золотых перстней на пальцах, коллекционные часы на запястье или цепи с громадными звеньями. Но нет. Никаких деталей, которые прятали бы за своей навязчивостью его самого.

Лицо мужчины, чуть вытянутое к подбородку, всё так же не выражало эмоций. Я не нашла за что зацепиться, пока его глаза были спрятаны в бумагах и тоже решила рассмотреть стол. Единственное место, на котором слова «порядок» сегодня не существовало. Вся