Ты не посмеешь - Ана Кад Страница 7

Мы втроем потратили уйму времени, чтобы собраться, дойти до нужной «кондиции» перед походом в клуб и выдвинулись в путь.

Место оказалось действительно очень приличным, хоть я и не любитель ночных развлечений. Наверное, у меня просто не остается ни сил, ни времени на такой отдых.

Пройдя фейс-контроль, мы направились к бару и сразу заказали себе по два бокала мартини с тоником. Совсем по-женски, да. После дозы спиртного, вся наша троица осмелела, и мы шагнули на танцпол.

Несмотря на высоченные каблуки и довольно тесное красное платье-футляр, которое обтягивало мою фигуру, как вторая кожа, двигаться было легко. Я извивалась в такт музыке, то покачивая бедрами, то вскидывая руки вверх. Надо заметить, я несколько отличалась от местного контингента. Девицы на танцполе были разукрашены боевой раскраской, а от одежды на них оставалось лишь название — коротенькие юбочки или шортики, ботфорты до колен, маечки-топики, не оставляющие никакого поля для фантазий. Они смотрели на меня, как на инопланетянку. Ну и плевать! Не для одобрения каких-то куриц сюда пришла.

Вернувшись к бару, мы заказали еще выпить, взяли какие-то закуски, много болтали и смеялись. Ленка решила, что неплохо было бы переместиться за столик. Я поддержала её идею и стала осматриваться вокруг, чтобы понять — есть ли свободные места.

Как только я повернула голову, я увидела Игнатьева собственной персоной. Он стоял недалеко от входа в ВИП-кабинку и довольно улыбался, рассматривая меня с ног до головы. Мне стало сразу ясно чем он занимался в уединенной комнате, как только позади него открылась дверь и оттуда шагнула размалеванная девица с неестественно белыми, я бы даже сказала выжженными, волосами. Эта мысль вызвала во мне давно забытое чувство — ревность. Такое липкое, неприятное ощущение. Я все списывала на алкоголь. С какой стати мне ревновать этого ментяру? Мы едва знакомы, Господи!

Я тряхнула головой, надеясь, что Игнатьев — какое-то марево, что он нереален. Но, моргнув пару раз, я поняла, что ошиблась. Он самый что ни на есть настоящий. И он идет ко мне. Твою мать! Сердце забилось где-то в горле, щеки вспыхнули, а ладони вспотели так, что я боялась, что мой стакан выскользнет из рук.

— Привет, красавица, — сказал он, слегка склонившись к моему уху и обдавая горячим дыханием.

— Привет, — проскулила я. — А ты что тут делаешь?

— Да я тут всегда желанный гость, а вот тебя первый раз вижу, — Макс по-хозяйски опустил руку мне на спину. Я вся натянулась, будто струна.

— А меня подруга пригласила. Говорит, здесь тусуются только солидные мужчины, но, судя по тому, что здесь ТЫ, я вижу, что она ошиблась, — я отвернулась от Игнатьева и дернулась, чтобы скинуть его руку. Но его объятия стали только жестче. Он прыснул от смеха в ответ на мою реплику.

— Ты меня не представишь, Катерина? — он поднял взгляд на моих подруг.

— Это Лена, а это Таня — мои подруги, — я по очереди указала на каждую кивком головы и приложилась к стакану. Нужно же как-то снимать напряжение.

— Очень приятно, — Таня расплылась в улыбке и протянула руку. Ах ты сучка! Знаю я этот взгляд. Она уже мысленно раздела его и сама скинула трусики к его ногам.

Я стрельнула в подругу многозначительным взглядом, и она явно поникла. Хоть я и не имею никаких видов на этого мужлана, но подруге не позволю забраться к нему в трусы.

— Привет, Макс. Рада тебя видеть, — Ленка тепло улыбнулась оперу.

— Привет, Лен. Взаимно. Как дела? Как детки? — Макс ответил ей, и я вытаращилась на него обезумевшими глазами.

— Вы что, знакомы? — прошипела я.

— Ну да. Это ж Мишкин лучший друг. Он частенько у нас бывает, — Ленка непринужденно хмыкнула.

Офигеть! Ну точно! Они ж супердрузья. Странно, что я раньше его не замечала. Я нахмурилась.

— Пойду, подышу воздухом, — я сунула руку в сумочку и потрясла в воздухе пачкой сигарет.

— Я с тобой, — сказал Игнатьев, на что я лишь безразлично пожала плечами.

Мы вышли на улицу, отошли к курилке за углом клуба, и я блаженно затянулась. Морозный воздух здорово прояснял мысли. Но несмотря на это, внутри меня бушевал пожар от осознания того, что Макс близко. Слишком близко. И, как бы я не сопротивлялась своему здравому смыслу, мне это нравилось. Большой, сильный, властный. На две головы выше меня даже когда я на двенадцатисантиметровых шпильках. Он нравился мне. Надо это признать. Или я слишком много выпила?

Мы молчали. Странно, что это молчание не было неловким. Макс курил и украдкой посматривал на меня. Я не сопротивлялась.

— Я нравлюсь тебе, да, Макс? — выпалила я и тут же зажала рот ладонью. Ну что за идиотка? Зачем так сразу-то?

Опер хмыкнул и довольно улыбнулся. Подойдя ко мне почти вплотную, он взял пальцами мой подбородок и приподнял вверх, заставляя смотреть ему в глаза. То же самое он сделал тогда, в своем кабинете.

— Ты даже не представляешь, как сильно, Катерина, — его большой палец огладил мою нижнюю губу. От этого прикосновения щеки вспыхнули уже не от мороза.

Я неотрывно смотрела ему в глаза сквозь линзы своих очков. В его карамельном взгляде читалось плохо скрываемое возбуждение, интерес, ярость и еще что-то. Безумный коктейль.

В следующее мгновение Макс свободной рукой за талию притянул меня к себе, впечатав в мощную грудь и шепотом произнес:

— Один поцелуй, милая. Дай мне почувствовать тебя на вкус хотя бы здесь, — он надавил на мою нижнюю губу большим пальцем и медленно склонился ко мне, ожидая, что я его оттолкну.

Но я не оттолкнула. Вопреки здравому смыслу, я положила ладонь на его шею и слегка притянула его к себе. Дважды повторять Игнатьеву не пришлось. Он с бешеной скоростью набросился на мой рот. Его теплые, мягкие губы атаковали мои. Язык проворно проскользнул внутрь и из меня вырвался стон. В ответ я услышала хриплое рычание и Макс прижал меня к стене здания.

Несмотря на морозную погоду, мне было совсем не холодно. Наоборот, я горела. Горела огнем страсти, похоти, желания. По телу разливалось такое забытое блаженство. Мои руки крепче прижали его за шею, пока язык опера играл с моим языком. Это был настоящий танец, а не поцелуй. Макс сминал мое тело, впечатывал в себя так сильно, что мне казалось, будто он хочет растворить меня в себе. И мне хотелось этого не меньше. Я отдавала ему всю себя в этом поцелуе. Его руки уже нахально тискали мои ягодицы. Пальцы