Екатерина Гринева - Гений страсти, или Сезон брачной охоты Страница 7

Тамара Петровна по-прежнему подпирала ладонью щеку. Никита уставился куда-то в сторону, в стену. Марк смотрел на меня внимательно, словно хотел своим взглядом просверлить насквозь. Ульяна наконец оторвалась от процесса изучения собственных ногтей и подалась вперед.

– У нас украли ролик, который мы готовили для Канн. Вот… Какие будут вопросы? – выговорила я и села.

Вопросов не было. Была немая сцена. Все медленно переваривали услышанное, но каждый по-разному. Никита нахмурился, Марк еще крепче стиснул кулаки, Ульяна широко раскрыла глаза, Ирочка громко охнула, а Тамара Петровна воскликнула:

– Как?

– Не знаю. – Я развела руки в стороны. – Поэтому и вызвала вас.

Мой жест словно прорвал плотину. Все дружно, наперебой начали выкрикивать вопросы.

– Вы хорошо все проверили?

– Когда это было?!

– Что же теперь делать?

– Кто это обнаружил?

Внезапно со звоном разбилась чашка. Все как по команде обернулись и посмотрели на Ирочку.

– Господи! – выдохнула она и прижала руки к груди. – Боже мой! Как все хорошо было! Канны, наша премия, интервью журналистов… А теперь…

Картина, нарисованная Ирочкой, совпадала с Гришиными ахами и охами, и я не могла этого не отметить.

– Дело не только в Каннах, – начал было Гриша. – То есть, конечно, в Каннах… но… – Он посмотрел на меня, явно прося поддержки. «Ты начальник, тебе и выпутываться!» – «просигналил» его взгляд.

– Дело в том, что ролик взял кто-то из своих. Кто-то из нас, – подытожила я. – Все компы защищены нашими паролями, и так просто, со стороны никто не влез бы в наши компьютеры. Вот для чего я вас и вызвала. Теперь вам все более или менее понятно?

– Да уж куда понятнее, – выдохнула Тамара Петровна. – И кто же из нас? – обвела она всех взглядом. – У вас есть какие-то версии, Владлена Георгиевна?

Я открыла было рот, чтобы сказать: «Версий никаких нет», но тут же его и закрыла. Этих слов от меня и ждет человек, укравший ролик и все материалы. Он хочет, чтобы я расписалась в собственной беспомощности и подняла вверх лапки. Он сидит и наблюдает за мной, за моей растерянностью, злостью и непониманием. Что делать дальше? Кажется, этот вопрос задала Ульяна. Так вот: я не должна показывать свое смятение – я должна быть ловкой, хитрой и опережать своего противника на несколько ходов. В противном случае мне и моему делу придет полный капец.

Все внимательно смотрели на меня. Я держала паузу – четкую красивую паузу. Она длилась и длилась, а я вбирала в себя эти лица, еще несколько часов назад бывшие для меня самыми родными и близкими, а теперь…

Что теперь? Кто из них пошел на такое? И каков главный мотив? Деньги? Многое в нашей современной жизни упирается в деньги. Тогда Ульяна отпадает сразу – деньги ей не нужны, недостатка в них она и так не испытывает… Остаются… Кто? Марк? Да, ему вечно не хватает денег: он молодой, холостой, привык водить к себе девушек, а девушкам нынче подарки нужны, просто так с тобой водиться никто не станет. Хорошо еще, если ты встретишь такую, которую достаточно разок-другой в ресторан сводить и подарить флакон духов. А если такую, которой требуется колечко бриллиантовое на палец и поездка на Антибы… тогда – что?

Стоп! У Марка ведь – большая неразделенная любовь! Я даже взмокла под водолазкой. А если эта «большая и неразделенная» требует много денег? Очень больших денег…

Кто еще? Тамара Петровна? Ей деньги тоже нужны. Она живет в маленькой квартирке, Вазген то трудится, то – временно не работает. Для его восточного самолюбия это большой удар. Финансовую лямку в основном тянет Тамара. И еще, она страстно мечтает о своей даче где-то в ближнем Подмосковье. И как далеко могли ее завести эти мечты о даче?

Я тряхнула головой и невесело усмехнулась. Кого еще подозревать? Гришу? Ему точно не хватает денег. Все уходят на его полоумного брата. Гриша держит его в каком-то хорошем санатории, где за ним присматривают сиделки. А все это требует изрядных денег… а Гриша вот уже который год ходит практически в одном костюме. И только недавно он купил второй – из-за моего нажима. Но подозревать Гришу – все равно что подозревать саму себя, потому что мы знакомы с незапамятных времен, прошли боевое крещение в «лихие» девяностые, с их перманентными кризисами, безденежьем и полным отсутствием каких-либо заказов. Мы поднимали эту контору практически с нуля, и, если меня предал Гриша, значит, мои дела совсем плохи, и я ничего не понимаю ни в окружающих людях, ни в разумном устройстве мира.

Остается еще Ирочка… жалостливая Ирочка, которая заплатила за меня в универмаге и довезла до дома. Ирочка, которая живет с теткой и мечтает о принцах на «порше». А если ей уже осточертело житье с теткой, и до такой степени, что она решилась украсть, а потом продать ролик нашим заклятым конкурентам в рекламном бизнесе – Хризенко и Подгорову? Они отхватят его за немалые деньги с руками и ногами, и Ира купит себе отдельное жилье. Разве это не здравая и подходящая мысль? И разве такое невозможно?

– У меня есть версия! – наконец выдохнула я. – И не одна. Но озвучивать их сегодня я не собираюсь. Мне важно, чтобы вы взвесили свои шансы, и тот, кто взял ролик, вернул бы его на место. Я даю срок… – Для большей убедительности я подняла глаза и посмотрела на часы, привезенные мною из Лондона. – Ровно три дня. Во вторник срок истекает. Если этого не случится, я озвучу все свои версии и привлеку милицию.

– Полицию, – машинально поправил меня Гриша.

– От перестановки слагаемых сумма не меняется… Итак, три дня.

– Мы можем разойтись? – спросила Тамара Петровна. – У меня мальчики дома одни. И тесто для пирога еще не готово.

– Расходитесь, – кивнула я. – Только помните, что я вам сказала.

Сотрудники начали одеваться. Марк все сидел злой, сжав кулаки. Ульяна не попала рукой в рукав шубки, Гриша подскочил и помог ей, за что был вознагражден кроткой милой улыбкой. Тамара Петровна шумно отодвинула стул, поправила воротник и сказала, не обращаясь ни к кому персонально:

– Я пошла. Хорошего вечера, – спохватилась, что сказала что-то не то, и прибавила: – Если что, звоните мне на сотовый. Завтра я у мамы. Целый день, с ночевкой.

Марк рывком поднялся с места и, буркнув: «До свиданья» скрылся за дверью, чуть не столкнувшись с Тамарой.

Ирочка застыла, словно впала в столбняк.

– Ирочка! – Я окликнула ее. – Вы можете идти.

– Спасибо! – всхлипнула она. – Можно, я еще чаю выпью?

– Тебя никто не гонит.

– Я пошел, – громко сказал Никита и сморщился, словно у него внезапно заболели зубы. – Я-то думал, что… – он махнул рукой и, резко развернувшись, скрылся за дверью.

Никита был основным творцом этого ролика. Он вложил туда свои силы, талант, время…