Мы друг другу враги - Алисия Небесная Страница 8

Внезапно, к моему удивлению, рядом со мной появился Максим. Он спросил, можно ли ко мне присоединиться, сначала хотела отказаться, но Макс настоял на том, чтобы я осталась.

— Лиз, я не маньяк, хватит бегать от меня, чего ты боишься?

— С чего ты взял что я боюсь? — выгибаю бровь, смотря на Макса.

— Тогда просто проведи со мной этот вечер, или ты в чем-то не уверенна, — Мак знает, как вывести из равновесия.

— Я уверенна во многом.

Мы отправились вместе в VIP-кабинку, где Макс заказал закуску. Мы смотрели друг на друга, словно пытаясь понять, что происходит и вспомнить все то, что было между нами раньше. Пока играла песня Максим предложил мне потанцевать.

Он обнял меня, прижал к себе, мое тело расслабляется в его объятиях. Ощущение его запаха и его тела возбуждали меня. В этот момент все заботы и загадки моей жизни оставались позади, оставляя пространство только для нас двоих. Песня останавливается, и мы возвращаемся в кабинку.

Сажусь напротив Максима, смотрю на него и вижу, что он так же взволнован, как и я. Боже, он опять хочет утянуть меня в свои объятия, в ту страсть и повиновение, которые мы ранее испытали. Но это неправильно. Он уже предал меня, мы стали врагами друг другу. Нужно разумно подойти к этой ситуации, но как мне сложно устоять и не целовать его снова. Что же мне делать?

— Может, я лучше пойду? — говорю с надеждой в глазах, пытаясь найти способ убежать от него.

Он приподнимает бровь и смотрит на меня.

Так хочется убежать? — задает он вопрос. — Ты так отчаянно доказывала мне, что я для тебя ничего не значу, а после одного танца готова бежать. Интересно, почему?

Стараюсь быть беспристрастной. — У меня дел много, так же, как и нерешенных вопросов.

— Ну, ну, а какие у тебя дела в 20:00 вечера? — спрашивает, оценивающе смотря на меня.

— Рабочие, — отвечаю с улыбкой. Пытаюсь сохранить хладнокровие, но сердце бьется все сильнее и быстрее.

Макс встает из-за стола, садится рядом со мной и берет мою руку, не отводя глаз от моих.

— Прошло два года, и ты до сих пор не научилась врать. Можешь убеждать себя хоть до потери пульса, но твой вид говорит о том, что тебе страшно остаться со мной наедине. Этот страх связан с тем, что ты боишься сдаться, не так ли?

Голос его тихий, шепчущий слова почти касается моей кожи, и мне становится сложно дышать. Горло пересыхает, пульс учащается, а моя растерянность растет.

— Макс, не делай вид, что не понимаешь, почему? — выговариваю ему с трудом.

— Я понимаю, — шепчет он мне на ухо, губами едва касаясь моей кожи. — И мне жаль, что все так вышло. Но я уже не смогу ничего исправить…

Он берет мои волосы и тянет меня к себе, находит мои губы и целует их требовательно, слегка кусая. Мое сопротивление постепенно исчезает. Его язык исследует мой рот, одна рука держит меня за волосы, другая обвивает мою талию. Обхватывая его шею руками, тяну его к себе в ответ, проводя пальцами по его волосам. Мы отстраняемся друг от друга, когда дыхание становится тяжелым.

— Прошу тебя, остановись, — хриплю, прижимая руку к груди в ответ на его действия.

— Лиз, прости, но мне уже не остановиться, — признается он, прижимая меня к себе, гладя по спине и пояснице.

— Макс, умоляю, ты уже сломал меня. Я едва собрала себя снова, — отчаянно сопротивляюсь, пытаясь сохранить последние остатки своего разума.

Максим отстраняется от меня, долго смотрит в мои глаза, а затем встает и молча уходит. Остаюсь на месте еще несколько минут, не двигаясь. Потом, все еще ошеломленная происшедшим, покидаю клуб и направляюсь домой.

Прибыв домой ухожу к себе в комнату, закрываю дверь и позволяю себе расплакаться. Слезы текут по моим щекам, освобождая накопившийся стресс и эмоции. Минуты превращаются в часы, когда я просто сидела там, в тишине своей комнаты, обдумывая все, что произошло.

POV Александр (отец Элизы)

Сижу в своем кабинете, когда слышу, что Лиз пришла домой и ушла в свою комнату. У дочки последние три дня что-то не так. Однако, судя по ее работе в фирме, проблемы кроются в чем-то другом. Решаю позвать Егора.

— Егор, зайди ко мне, — убираю телефон в карман.

— Вызывали, Александр Сергеевич?

— Ты не в курсе, что происходит с Лиз? — спрашиваю, желая узнать больше.

— Она узнала о гибели Мирославы Евгеньевны, а также появился Максим, сына Станислава, — отвечает Егор, его вид выглядит немного озадаченным.

— Вот значит, как. Хорошо, но она не обратилась ко мне со своими вопросами. Опасаюсь, что она решит самостоятельно разобраться в этой ситуации и может попасть в более серьезные проблемы. — Сам факт, что она решает действовать без меня, задевает меня.

— Егор, дай ей знать, что все ее действия небезопасны, и это необходимо сделать не только словами. И по поводу Максима, решите этот вопрос, — прошу Егора сделать то, что считаю нужным.

— Хорошо, сэр, — отвечает, покидая кабинет.

Сажусь в свое кресло и смотрю на картину на стене. Там изображена наша семья в полном составе. Элизе пять лет, и на руках держит ее Мирослава.

Я очень скучаю по Мирославе. Каждый день все больше и больше вижу в Лиз черты Мирославы. Но ее самостоятельность иногда меня тревожит. Мирослава дорого заплатила за свою независимость. Надеюсь, что Лиз учтет этот урок и будет осторожна в своих поступках.

Глава 8

POV Элиза

Моя ночь прошла без снов. Заснула поздно, но, как ни странно, отдохнула. Подхожу к душу и стою под его струями около получаса. Это время помогает мне прийти в себя и настроиться на новый день. Сегодня нужно просмотреть поставки за год, когда погибла мама. Если найду что-то подозрительное, съезжу по указанному адресу.

Выхожу из душа, умываюсь и направляюсь к своему шкафу, чтобы выбрать одежду для пробежки в парке с Отто. После пробежки и небольшой игры с Отто иду завтракать. Папа уже за столом.

— Доброе утро, дочка, — отрывается он от газеты с новостями. — Какие планы на сегодня?

— В офис работать, папа, — присаживаюсь за стол с тарелкой запеченных мюсли и коктейлем.

— Какая-то ты грустная в последнее время. У тебя все хорошо? — рассматривает меня папа.

— Все хорошо, пап, — ухожу от ответа.

— Смотри мне, ты же знаешь, что у тебя есть Егор, который поможет, — напоминает папа.

— Да, пап,