Счастье, разорванное надвое - Елена Александровна Лапухина Страница 9

Павел вновь появился в её жизни, когда Юре было лет десять. Он подружился с сыном, стал приходить и помогать по дому. К тому времени он развёлся со своей женой и вновь пытался завоевать любовь Веры. Бабушка Зина и дедушка Костя стали наперебой убеждать внучку, что это хорошая для неё партия, что она ждала достаточно и нужно наконец-то подумать о себе и сыне.

Вера ничего для себя не решила, но стала подумывать о совместной с Павлом жизни. Возможно на этот раз, она бы вышла за него, но вдруг ей стал сниться Виталий. Он приходил почти каждую ночь, они обнимались и занимались любовью. Вера часто просыпалась, измученная сладкой истомой, и ещё долго ощущала его руки и губы. К Павлу она ничего подобного не испытывала и в конце концов сказала, что не сможет полюбить его. После этого девушка пообщалась с его женой Наташей и убедила помириться с мужем. Сейчас их дочке Риточке уже одиннадцать лет. Она дружит с семьёй Павла, но иногда ловит на себе более чем дружественные взгляды бывшего одноклассника.

Виталий стал приходить к ней реже, с тех пор как заболела бабушка. Её, как и маму сильно беспокоило сердце. Врачи, скорая помощь, постоянный запах лекарств, теперь постоянно присутствовали в доме. Пока Юрочка был маленьким, и Вера нуждалась в помощи, бабуля держалась, а потом силы её покинули. Бабушка Зина умерла от второго инфаркта, Юрочка тогда уже заканчивал школу. Следом за ней угас и дедушка, мысли о личной жизни ушли на второй план. Затем Веру назначили главным бухгалтером, забот и проблем стало намного больше. Всё своё свободное время она посвящала сыну, а теперь у неё были девочки. Вера была очень благодарна Галине, которая вернула её к балету. Когда-то она танцевала, чтобы у мамы было хорошее настроение, а теперь по воскресеньям она занимается со своими маленькими куколками и с удовольствием танцует сама. Прекратив тогда занятия в студии, Вера каждый свой день начинала с комплекса балетных упражнений. Пропустив хоть один раз, она испытывала дискомфорт. Вера часто с любовью вспоминает маму, так как благодаря балету она и сейчас имела стройную фигуру и лёгкую походку.

Женщина встала, подошла к мольберту и критически осмотрела свою работу.

– Мазня! – Сказала она вслух. – Да, такие паузы не проходят даром. Похоже вы девушка теперь художница так себе.

Соскоблив краску с холста, Вера пошла к морю вымыть руки, затем она сбросила сарафан и закинула его подальше на песок. Тёплая вода ласкала и нежила тело женщины. Выходя на берег, Вера вздрогнула, ей показалось, что среди деревьев мелькнула седая голова. Она подняла сарафан и вновь посмотрела в сторону рощи:

– Галлюцинации? Или, правда, там кто-то был? – Думала женщина, собирая краски и кисти.

Недалеко от тети Светиного дома, Вера встретила Владимира Ильича. Он шёл от моря, помахивая шортами.

– О, Верочка! Искренне рад вас видеть! Прекрасно выглядите. Вы у нас, оказывается, ещё и художница? – Широко улыбаясь, спросил он, глядя на мольберт.

– Ну, художницей я была давно. Рисовать хочется, но Муза меня сегодня не посетила. – Грустно ответила женщина, поджав губы.

– Женщины они такие, могут посетить, и побрить тоже могут, чаще конечно мужчин. – Захохотал Владимир.

Сейчас, под лучами яркого солнца, мужчина был особенно хорош. Высокий, красивый, с хорошо развитой мускулатурой и правильными чертами лица, он просто сиял белозубой улыбкой. Проходящие мимо две молодые девушки громко захихикали, явно привлекая его внимание. Владимир расчесал пятернёй свои мокрые чёрные волосы, и, не обращая на них внимания, спросил:

– Домой?

Вера только успела кивнуть, и мужчина ловким движением снял ремень с её плеча и перевесил на своё. Женщина хотела возразить, но передумала и пошла рядом.

– Я жутко голодный. – Давайте заглянем вон в ту шашлычную?

– Ну, вообще-то можно. – Согласилась Вера. – Продуктов в холодильнике много, но в жару готовить совсем не хочется. – Подумала она, шагая рядом с мужчиной.

Владимир Ильич усадил Веру за столик, поставил мольберт рядом и бросил свои шорты на пластиковое кресло, стоящее напротив.

– Сейчас… – Сказал он, направляясь к восточному мужчине, который помахивал вокруг мангала картонной коробкой. Вера посмотрела по сторонам. Раньше этого кафе здесь не было. Небольшое одноэтажное здание, стоящее недалеко от забора санатория было окрашено в яркие цвета. Видимо готовили там, а здесь на летней веранде находились с десяток белых пластиковых столиков, половина из которых была занята. Она перевела взгляд на Владимира, который словами и жестами что-то объяснял восточному мужчине и красивой темноволосой девушке в национальной одежде.

– Красавец, наверняка избалован женским вниманием. – Подумала про своего жильца Вера. – Тело как у спортсмена, видимо не вылезает из качалок. Лицо Владимира тоже притягивало взгляды. Голубые глаза контрастировали с загорелой кожей и чёрными волосами. Прямой нос, резко очерченные губы, волевой подбородок – всё это говорило о том, что он привык подчинять себе людей. Особи женского рода, видимо подчиняются с радостью. – Ухмыльнулась женщина и увидела, что он возвращается.

– Ну, всё, дело в шляпе! Сейчас нам принесут шашлык из молодого, вымоченного в белом вине барашка. Пальчики оближешь! – Говоря это, он собрал пальцы в щепотку, поднёс к губам и изобразил поцелуй. Затем он улыбнулся своей суперобоятельной улыбкой и сказал. – Вы такая тоненькая, так и хочется вас накормить.

– Ветром пока не качает. – Усмехнулась Вера. – При росте один метр шестьдесят четыре сантиметра, мой вес пятьдесят семь килограммов. Для балерины это уже много. – Возразила женщина.

– А вы что, ещё и балерина? – Как-то очень удивился её собеседник.

– Нет. – Ответила она. – Моя подруга Галочка – балерина. И хотя она уже закончила танцевать, но продолжает следить за своим и моим весом. А я – вздохнула Вера – просто стараюсь поддерживать себя в форме, а танцевала давно, в детстве, потому, что моя мама очень этого хотела.

К ним подошла девушка с разносом, и выставили на стол чайник, пиалы, большую лепёшку и блюдо с овощами и травами. Владимир разлил чай по пиалам и предложил:

– Угощайтесь, чай зелёный, с бергамотом, невероятно ароматный. – И продолжил разговор. – А я, при росте один метр восемьдесят два сантиметра, имею вес почти девяносто килограммов. Что бы сказала ваша подруга? –