Уинслоу Элиот - Опасности прекрасный лик Страница 9

Пока Грэм вел машину, Пенни, Билли и Мэри пили пиво и курили сигарету с марихуаной. Когда они добрались до концертного зала, все, кроме Грэма, были уже хороши.

— Забудь об этом, мне надо вести машину, — возразил он, когда Пенни стала настаивать, чтобы и он затянулся.

— Нам надо выкупить билеты в кассе, — сказала Пенни. — Пошли.

Пока они стояли в очереди, она закурила еще один «косяк».

Как только Пенни вручили конверт с четырьмя билетами, появился Джастин Грум. Пенни подпрыгнула от испуга, когда увидела его.

— Я так и думал, что это ты, — сказал он, хватая ее за локоть и вырывая из рук конверт. — Ты что, и в самом деле думала, что эта выходка сойдет тебе с рук?

— Ох, вы делаете мне больно. — Она видела, как Билли и Мэри спрятались за спинами их соседей по очереди. Грэм мужественно продолжал стоять рядом, пока Грум не обратил на него свой полный холодной злобы взгляд.

— Эти билеты получены жульническим путем. Лучше сразу отправляйтесь домой, если не хотите иметь серьезных неприятностей. Я позабочусь о Пенни.

Грэм боролся с собой.

— Со мной все будет в порядке, — пришла ему на помощь Пенни. — Иди.

Волоча Пенни за локоть, Джастин двинулся к автомобильной стоянке.

— Полезай, сказал он, распахивая дверцу машины и заталкивая туда Пенни.

Она села на переднее сиденье, сожалея о том, что не выкурила последний «косяк».

— Как вы узнали?

— Моя дорогая, как только я обнаружил, что мою кредитную карточку украли, я сразу же дал поручение банку проследить, как ее использовали. Когда оказалось, что карточкой воспользовались для покупки билетов на рок-концерт, я тут же подумал о тебе и твоих друзьях — малолетних преступниках.

Он направил «линкольн» к выезду со стоянки.

— Вы расскажете об этом Сьюзан? — вполголоса спросила Пенни.

— Посмотрим, — ответил он сурово.

Они ехали молча. Пенни украдкой бросила на него взгляд, размышляя, сможет ли она убедить его не рассказывать Сьюзан о том, что случилось.

— Простите. Я больше никогда этого не сделаю.

— Это уж точно — не сделаешь.

Он повернул на незнакомую ей проселочную дорогу. Пенни недоумевала, но ничего не говорила, пока он не свернул на пустынный проселок и остановился.

— Вылезай, — приказал он.

— Что?

Он вылез из машины. Пенни, нервничая, сделала то же.

— Зачем мы сюда приехали?

Он стоял перед ней всего в нескольких сантиметрах.

— Пенни, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. Ты лгунья, карманница, воровка. Я наблюдал за тобой и слышал, что о тебе рассказывали. Я ничего не говорил, зная, что летом ты пережила страшный удар, потеряв отца. Но Сьюзан не по силам справиться с тобой. Чтобы держать тебя в рамках, нужен кто-нибудь поавторитетней. Вот я и собираюсь наказать тебя.

Глаза у Пенни округлились.

— Что вы собираетесь делать?

— Ты получишь такую трепку, какую тебе не доводилось получать за всю свою жизнь, — ответил Грум. — Спускай штаны.

— Вы шутите!

— Делай, что говорю.

Она только во все глаза смотрела на него.

— Ну хорошо, тогда я помогу тебе.

Почти не прилагая усилий, он расстегнул молнию на ее джинсах и сдернул их до колена. Потом развернул ее так, что придавил ее животом к машине, одной рукой схватив ее за шею.

Пенни закричала, когда он ударил ее другой рукой.

— Это тебе за то, что врала Сьюзан. Это за то, что куришь наркотики. Это за то, что украла мою кредитную карточку. Это просто за то, что ты дрянная девчонка. — Он остановился, оглядывая ее. И когда Пенни вытянула шею, чтобы увидеть его, она заметила, что он улыбается. — А вот тебе еще, потому что порка тебе необходима.

Наконец он отпустил ее. Задыхаясь от боли, Пенни потянулась за джинсами.

— Не могу поверить в то, что вы сделали! — прошептала она. — Если бы Сьюзан узнала, она бы убила вас!

Он с иронией посмотрел на нее.

— Думаешь?

Пенни была в замешательстве. Разве может Сьюзан подумать, что ее нужно наказывать таким образом? Она знала, что было нечто ужасное в том, что сделал Грум, и все еще не была уверена, заслужила ли это.

Всю жизнь ей говорили, что она дрянная девчонка. Это говорили учителя, это говорил отец. Говорили снова и снова, без всякой надежды на то, что она когда-то изменится. Ясно, словно это случилось только сейчас, она помнила, как отец увещевал ее не пролить молоко, когда Пенни доставала ведро из-под коровы. Корова лягнулась, и ведро было выбито из рук.

— Дрянная девчонка… дрянная, дрянная девчонка! — кричал отец. — Нет, я никогда не дождусь от тебя помощи, дрянная ты девчонка!

Было ей тогда всего пять лет.

— Садись в машину, — приказал Грум.

Возвращались на ферму они молча. Сьюзан уже легла. Пенни скрылась в своей комнате. Она была рада избежать встречи со Сьюзан.

«Ох, папа, — думала она грустно, улегшись прямо в одежде на кровать. — Зачем же ты это сделал?»

Гнев на отца за то, что тот бросил ее, покончив с собой, не давал ей заснуть до полуночи. Всю ярость, которая могла бы быть обращена на Джастина Грума, она вместо этого направила на мертвого отца. Если бы отец был жив, Грум никогда бы не осмелился сделать то, что сделал.

Утром она услышала, как Сьюзан и Джастин разговаривают на переднем крыльце. Очевидно, они не представляли себе, что ее окно расположено как раз над крыльцом и она может слышать каждое слово.

— Дом разговаривал со своим адвокатом относительно страховки отца Пенни, — говорила Сьюзан. — Адвокат сказал, что с иском ничего не выйдет, поскольку он совершил самоубийство.

— Ах, Сьюзан, Сьюзан. Ты слишком полагаешься на советы Дома. Доверься мне.

— Я доверяю тебе, Джастин, но тут, я думаю, Дом прав. Он учитывает также и состояние Пенни. Подача такого иска связана для нее с большим стрессом.

— С другой стороны, получение от страховой компании кругленькой суммы поможет отчасти снять этот стресс.

— Не думаю. Хотя, конечно, стыдно, что отец так глубоко погряз в долгах, что после продажи фермы ей совсем не осталось денег. Большая их часть ушла на уплату налогов.

— Почему бы нам не спросить Пенни, хочет ли она добиваться получения отцовской страховки?

— Я бы не стала у нее спрашивать, — твердо сказала Сьюзан.

Грум засмеялся.

— Ты же знаешь, она ухватится за соломинку.

— Это не порядочно, Джастин. Она все еще пребывает в шоковом состоянии после смерти отца: отказывается говорить об этом, никогда не плачет. Дом говорил, она не плакала даже когда все это случилось.

— Но, Сьюзан, я же добиваюсь перевыборов. Эта история окажется для меня бесценной. Юная девушка, обманутая страховой компанией, интересы которой защищает чуткий конгрессмен. Опросы общественного мнения сразу это отразят.