Отражения - Марина Фурман Страница 3

Интересно, сколько ночей призраки должны орать, чтобы она пришла заткнуть их? Местные забеспокоятся уже через день или два, поскольку охотники ходят этой дорогой на промысел. Но как скоро о взбесившихся призраках узнает новая Солнечная Госпожа?

Подготовку пришлось отложить еще на пару недель по крайней мере для того, чтобы охотники не сложили два и два и не выперли его из поселения за вредительство, как только с пустошей понесется древний саркорианский мат. Кто бы мог подумать, что тяга к дурацким розыгрышам — это заразно? Может быть, Сайдири даже оценит и они посмеются вместе?

Если, конечно, он это все не выдумал…

Неважно. Никто не пострадает. Если он ошибся, то достаточно вернуть сокровище на место — и в этих местах снова воцарится покой.

* * *

Два дня обернулись вечностью, а непрекращающаяся саркорианская ругань превратила ее в маленький ад. Лунный свет струился по скалам, окутывая их почти мистическим сиянием, воздух был так прозрачен, что, казалось, его можно пить, и только звуки нарушали эту идиллию.

Ланн не знал, как скоро ожидать визита Солнечной Госпожи, и не мог уйти далеко от алтаря. Призраки его не видели, но орали все равно. Хуже он себя чувствовал только в той гнилой таверне в Алушнирре, когда они с отрядом так устали, что были не в состоянии вернуться в Нексус и решили остаться на ночь там.

— Господа, это была ужасная стратегическая ошибка, — вытирая свои кинжалы от крови воров, решивших поживиться имуществом голарионцев среди ночи, серьезно проговорила Сайдири. — В следующий раз переночуем в борделе.

Регилл, Ланн, Арушалай и, внезапно, Дейран в поразительном приступе единодушия отрицательно покачали головами, поскольку пояснить свою позицию по этому вопросу сил не осталось ни у кого из них.

— Да что вы скучные такие?! — искренне возмутилась она. — Грейбор, скажи им, что бордель не хуже других мест в Алушнирре!

— Хррр, — отозвался дварф прямо с пола. Как только метательный топор вернулся ему в руку и перестало биться сердце последнего вора, он снова уснул. Грейбор жил в Бездне как рыба в воде.

Ланн улыбнулся и потер усталые глаза. Иногда, очень редко, ему хотелось быть таким, как Грейбор. Не тяготиться своим одиночеством, не нуждаться ни в ком…

Звенящая тишина опустилась в низину так резко, что буквально оглушила его. Ланн вскочил на ноги. Внизу, под утесом на котором он расположился, темная фигура в плаще с капюшоном складывала что-то в тайник в алтаре. Очевидно, она решила не тратить время на поиски украденного и просто принесла что-то подходящее с собой. Выпрямившись, она характерным жестом отряхнула руки. Ланн видел этот жест сотни раз.

— Саи… — выдохнул он, но не услышал даже сам себя, так громко в ушах стучало сердце. Сделав еще один отчаянный глоток воздуха, он закричал: — Командор!

Вздрогнув, фигура развернулась с быстротой, на которую едва ли способен хоть кто-то из смертных. Мелькнули над маской широко распахнутые черные глаза…

Сколько проклятых лет, сколько пройденных дорог, сколько одиноких ночей…

Все это закончится.

Сейчас.

Глава 2

— Как я рад тебя… — широко улыбаясь, проговорил он и осекся, когда, натянув капюшон поглубже, фигура растворилась в воздухе, — не видеть. Проклятье!

Ланн прекрасно знал, что она так может, но не предполагал, что она станет прятаться от него. Зачем?

Ответ в метательной склянке разбился прямо под его ногами, Ланн едва успел отступить в сторону. Сайдири не считает его другом. И определенно не рада его видеть.

Одним движением он спрыгнул с утеса, рискуя переломать себе ноги, но чудом устоял. Вокруг алтаря пусто, между камнями утеса — тоже. И если она по-прежнему разбирается в том, как заметать следы, он ее не найдет.

— Попался! — с легким хлопком две ладони опустились ему на ребра, и Ланн вздрогнул, едва не выронив чашку.

С тех пор, как командор разучила заклинание невидимости, покоя в лагере не стало никому, но если за подобные шутки от параликтора Деренге можно было на полном серьезе получить чеканом в колено, то Ланн только делал вид, что злится.

— То есть пока мы в тылу врага пытаемся пробраться мимо полчищ демонов и без того имеем кучу проблем с маскировкой лагеря, — осуждающим тоном начал он и развернулся, с сожалением отмечая, как соскальзывают руки, — доблестная командор Пятого Крестового Похода планомерно доводит лучника до икоты. Я из последних сил надеюсь, что это какой-то коварный план, который в итоге приведет нас к победе.

Сайдири стянула платок и улыбнулась, обнажив ровные белые зубы. Такой улыбкой можно города брать, не то что построенные как попало временные укрепления вроде монгрельских парней.

— Нет, мне просто нравится тебя трогать.

Могла бы сказать, что это тренировка бдительности. Он бы поверил, честное слово!

— Перестань, — отвернувшись и чувствуя, как отчаянно краснеет кончик его единственного уха, проворчал он.

Погоня бессмысленна. Пусть он бегает гораздо быстрее нее, но видеть невидимое так и не научился. Сайдири не будет шуметь и не оставит следов — слишком долго училась этого не делать.

Но это она. И она здесь. Все остальное — лишь вопрос времени. И время у него есть.

Ланн вернулся на утес и осмотрел осколки и жидкость, блестящую на траве в свете луны. Ни цвета, ни запаха — это просто вода.

Святая вода.

Сайдири подумала, что он призрак. Стало быть, в этом отражении он умер. Печально, но все еще лучше, чем найти ее замужем за кем-то поразительно похожим на тебя. Значит, она пойдет проверить могилу, чтобы узнать, что это ему не лежится спокойно. За два года в крестовом походе Ланн мог сдохнуть десятки раз в десятке разных мест, но только в одном из них воскрешать его было бессмысленно.

В Долине Храмов.

* * *

Жизнь возвращалась в Язву медленно, но все же за десять лет из безжизненной пустыни Долина Храмов превратилась в пустыню обитаемую. Тонкий слой трав и мхов тут и там покрывал скалы, песок разрезали пересохшие к лету русла весенних ручьев. Интересно, живут ли монгрелы где-то поблизости или они предпочли уйти подальше от Язвы, как сделали его собственные соплеменники? Дети, с которыми он возился, должно быть, давно выросли. Было бы любопытно посмотреть на них, раз уж дома не пришлось…

По