Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли Страница 36

– А мне почем знать? – бурчит Нэплс.

– Может, Гарнетт знает, наш гробокопатель, – говорит Крауч. – Сходи позови его.

Мы молча ждем, Крауч тем временем закуривает сигару, и наконец входит какой-то тщедушный парень.

– Билл, помнишь девушку, которую мы продали как мумию? Как она попала к тебе на кладбище?

Тот чешет в затылке и хмыкает:

– Помню, а то как же: хорошенькая шлюха-хромоножка. Кажется, она разозлила какого-то важного клиента. Была еще теплой, когда ее привезли. Пришлось все равно бросить ее в могилу, а той же ночью мы ее выкопали. Ничего сложного, она сверху была.

Закрываю глаза и сжимаю челюсть, пытаясь избавиться от картинки безжизненного тела Эмили, с которым обращаются как с мешком мусора.

Рука Ридлана крепче сжимает мою, как будто он знает, что я чувствую. Подтверждаю: не надо было мне сюда идти, но я рада, что он здесь. Никто другой мне не нужен.

Эти ужасы на него не действуют, и он сохраняет хладнокровие, которым я похвастаться не могу.

– Эмили не была шлюхой, – сквозь зубы говорю я.

– Ну а мне так сказали, – возражает Гаррет.

– Кто ее принес? – уточняет Ридлан.

– Как будто мне представлялись.

– Высокий, низкий, молодой, старый? – подсказывает он.

– Женщина была. Больше ничего не помню. – И он уходит.

Женщина?

– Достаточно узнали? – спрашивает Крауч.

Я устало качаю головой, глядя на Ридлана:

– Да.

– Выход найдете.

Мы выходим из подсобки и возвращаемся в общий зал, где обстановка по сравнению с прежней ухудшилась еще больше, если это вообще возможно.

Посетители выглядят еще более пьяными, особенно те, которые поставили на боксеров-победителей, и более озлобленными. Ко всем подавальщицам со всех сторон тянутся руки, и никто не собирается этот хаос как-то утихомиривать.

– Уходим отсюда, быстро, – торопит меня Ридлан.

Мы поспешно протискиваемся через толпу, и тут он резко останавливается, а я врезаюсь в его спину.

– Ридлан, что… О боже! – вскрикиваю я.

Перед ним стоит тот пьяница, который напал на меня и которого Ридлан стукнул о стену. Глаза у него налиты кровью, а острие ножа нацелено на горло Ридлана.

– Раз не хочешь делиться своей шлюхой, похоже, придется забрать ее себе. Твое последнее слово?

Но Ридлан не отвечает. Молниеносным движением он хватает нож за лезвие и вырывает его, а затем, прокрутив в пальцах, направляет на противника.

Все заняло долю секунды.

Наглый тип даже не успевает заметить, что в невыгодном положении оказался он сам и что Рид хватает его за правую руку, прижимает ладонью к ближайшему столу и пронзает его же ножом.

Мужчина издает жуткий вопль, но в таверне кричат все, и никто не обращает на нас внимания.

– Мое последнее слово? Вот оно. Твой поганый нож я вонзил в нескольких миллиметрах от лучевой артерии: одно неверное движение – и увидишь, как твоя кровь заливает стену. – Говорит он безжалостно, холодно, но лицо его искажено гневом. – Можешь попробовать вытащить. Приятного развлечения.

22

Бегом добравшись до Лондонского моста, мы ловим экипаж.

Пока мы едем, я замечаю, что перчатка на руке промокла, и в свете луны вижу, что на ладони, той, за которую держал меня Рид, расплылось темное пятно.

– Вы ранены? – спрашиваю я Ридлана, видя, как он сжимает правую руку в кулак.

– Пустяки, – безразлично отвечает он.

– Покажите, – настаиваю я.

– Всего лишь царапина.

Но я не отступаю:

– Вы порезались, когда схватили нож того типа за лезвие?

– Я сделал то, что должен был, – коротко отвечает он.

Он не дает мне шанса продолжить разговор, но, когда мы подъезжаем к дому, я повторяю, что рану должен осмотреть его доктор.

– Азмаля нет, – сообщает он, отдавая сюртук Сунь-И. – Следит вместо меня за одним человеком.

– Тогда позвольте мне обработать рану.

– Мне помощь не нужна.

– Вы меня защищали, это самое малое, что я могу сделать.

– Я затопила камин в твоей комнате, Рид, – сообщает ему экономка.

– Спасибо, Сунь-И.

– Вы позволяете слугам так фамильярничать?

– Сунь-И скорее часть семьи, скажем так. Как и Азмаль, – объясняет он, пока мы поднимаемся по ступеням на верхний этаж. – Сун, ты могла бы принести мне горячий коньяк, пожалуйста?

– Лучше бы крепкого чая, – возражает она.

– Предпочитаю коньяк, – отвечает Ридлан, но Сунь-И окидывает его взглядом, способным замораживать на месте.

– Но чай подходит идеально.

Когда мы подходим к двери, Ридлан пропускает меня в комнату, оформленную в темно-зеленых и серебристых тонах, богато обставленную, да, но с изысканной элегантностью. У дальней стены стоит большая кровать с балдахином, деревянный пол покрыт гигантским ковром с восточным орнаментом, а рядом с камином двухстворчатая распахнутая дверь ведет… в ванную.

В настоящую ванную комнату. И я застываю с открытым ртом.

– Когда я купил этот дом, здесь была гардеробная. Моим костюмам так много места не нужно, – объясняет Ридлан.

– Это прекрасно, – говорю я, входя и касаясь стен, которые выложены мозаикой из керамической плитки с голубыми, белыми и желтыми узорами.

– Эти плитки, «азулежу», привезли из Севильи. Мне хотелось такую же ванную комнату, как и в моей крепости в Гибралтаре.

– Той, где у вас гарем из семи любовниц?

Ридлан озадаченно приподнимает бровь:

– Гарем?

– Так говорят. Это неправда?

Он пожимает плечами:

– Если им нравится так думать, я переубеждать никого не стану.

В комнате также стояла большая ванна, медная и блестящая, и туалет, такие же, как те, что купил Арчи. Но мое внимание привлекает другое.

– Душ! – восклицаю я, встав перед тем, что любому человеку из будущего показалось бы грубой клеткой, больше похожей на вольер для птиц, соединенной с баком и рукояткой. – Как бы мне хотелось принять нормальный душ, как положено…

Принимать ванну неплохо, но мне нравится чувствовать льющуюся чистую воду; вода в ванне, грязная и мыльная, такой и остается, и я никогда не чувствую себя вымытой до конца.

– Если хотите, я позову Сун, она вам поможет.

– Нет, спасибо. Я здесь, чтобы помочь вам с порезом, – говорю я, беря чистое полотенце с полки и наполняя водой таз.

– Азмаль держит свои лекарства в том шкафу, – мотнув головой, показывает он, сдаваясь под моим напором.

В шкафчике с резными створками, также украшенными арабесками, стоят пузырьки, склянки, флакончики и прочие сосуды всех форм и видов, внутри – цветные порошки и жидкости, источающие слабый аромат специй и экзотических трав, все с этикетками для применения.

Будь мы в будущем, я бы сразу знала, что использовать, но