Контроль особых посещений (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна Страница 39

  - Кажется, я знаю, кто тот человек, в которого ты вселился, - оглядывая мою одежду, заявил лесник. - Это заключённый. В этих краях есть зона, и оттуда был совершён побег. Меня предупреждали об этом по радио прямо перед тем, как я сюда выдвинулся.

  - По радио? Это как?

  - Чёрт! Ты что, не знаешь, что такое радио? - удивился он.

  Я вздохнул и покачал головой, а потом сознался:

  - Знаешь, я и в газете тоже ничего не понял. Когда я сбежал из психушки, шёл одна тысяча восемьсот девяносто восьмой год, и мы все жили в Российской империи. Куда же она теперь делась и что это такое - СССР?..

  - Вот это да-а-а! - с восхищением протянул лесник. - Ну ты, брат, даёшь!.. Из конца девятнадцатого века в тысяча девятьсот семьдесят девятый... Союз Советских Социалистических Республик - теперь твоя родина, понял?

  - Нет, - честно ответил я.

  - Что ж, Матвей, придётся устроить тебе ликбез.

  - Какой ещё ликбез? - испугался я - звучало так угрожающе, будто голову отсечь собираются.

  - Ликвидация безграмотности, - лесник расхохотался, откинувшись на спинку стула. - А ты что подумал?

  - Ничего, - я хмуро уставился в чашку с чаем. - Просто слово какое-то... страшное!

  - О, таких слов после революции много появилось, не только язык, но и общественный строй изменился... а жизнь!.. Жизнь сделалась совсем другой.

  Ликбез занял несколько дней, и, признаюсь честно, голова моя жутко распухла от обилия сведений. Чтобы переварить всё это, требовалось время. И не только оно. Ведь все эти новые знания и понятия обрушились на меня в чистой теории, и я с ужасом представлял себе, как поплыву, когда нужно будет применить их на практике, то есть появиться на людях.

  - Ничего, - успокаивал меня лесник. - Поживёшь пока у меня. Скажем, что ты мой дальний родственник, приехал лесному делу обучаться.

  - У тебя - это где?

  - В деревне, - он достал карту и показал пальцем. - А сейчас мы вот тут.

  - Далековато, - протянул я.

  - Ничего, если выйдем с рассветом и бодро пойдём, за день доберёмся.

  - Ты там живёшь один?

  - Теперь да. Раньше жил с женой, но она меня бросила. Как раз перед тем, как мы с тобой тут...

  - Оборотнями стали, - закончил я за него и, хоть и не хотел причинять ему боль, а всё ж не удержался и спросил: - А почему она тебя бросила?

  - Скучно, говорит. Сидим тут в лесу, как звери, а настоящие люди уже по космосам летают!

  - По космосам?

  - Гагарин Юрий, в шестьдесят первом году на ракете в космос летал, я рассказывал тебе, забыл, что ли? - почти выкрикнул он звенящим голосом.

  - А-а, ну да, да! - поспешил согласиться я.

  - Ну вот, с тех пор люди туда постоянно летают. Космонавты.

  - Но не всем же быть космонавтами! Кто-то должен и другими делами заниматься, - резонно заметил я. - Вот лес - он ведь тоже ухода требует. Сам говорил - теперь это государственная собственность, очень важный ресурс! - вдруг всплыло у меня в памяти, так что я, весьма этим обрадованный, с воодушевлением продолжил: - И тут уж никто лучше тебя не справится! Лес любит тебя!

  Это была чистая правда, в чём я потом, когда помогал заниматься лесным хозяйством, убеждался ещё не раз. Между тайгой и лесником существовала какая-то особая, мистическая связь, они могли лечить и поддерживать друг друга - именно поэтому 'волк', как только смог двигаться, уходил в лес, из которого его душа человеческая черпала силы для борьбы с подселенцем. Может, только благодаря лесу он и смог победить ртутника... Но, тут надо сказать, лесник тоже немало полезного лесу делал: растения больные одним прикосновением рук вылечивал, а деревья, что он из семян выращивал, вообще потом никогда не заболевали, так что любовь с лесом была у него взаимная.

  Мне очень нравилось с ним работать: он по должности - мастер леса, а я - техник-помощник. Сколько километров мы по тайге намотали - никто в мире, наверное, больше за это время не прошёл - и всегда, благодаря способностям моего начальника, в лесу нам было очень комфортно: ни заболеть там не могли, ни заблудиться. Лесник, при желании, мог привлечь или, наоборот, отвадить кого угодно, будь то зверь или человек. Если мастер хотел скрыться, то мог заставить любого преследователя бесконечно кружить по тайге, невзирая на карту, компас, опыт поисковых работ и ориентирования на местности.

  Но всё это я узнал и испытал уже после того, как мы вернулись в деревню, где был его дом. Про паспорт я заявил, что на два с лишним года просрочил его получение и предоставил свидетельство о рождении, выкупленное лесником у одной тётки. Её умершего ещё в младенчестве племянника звали Клим Брусенцов, и теперь я, Матвей Неклюдов по рождению, должен был носить это имя. Подлог стал возможным после того, как по карте из сапога мы нашли схрон того беглого заключённого, в которого вселилась моя душа, и использовали часть денег на подкуп некоторых должностных лиц и найденной ими 'моей родственницы'. А позже у меня подобным же способом появился ещё и документ об окончании ГПТУ по специальности лесовод, так что я сразу же был зачислен на работу в качестве помощника мастера леса.

  - Радуйся, Клим, что внешность твоя поменялась и ты совсем не похож на того, сбежавшего из тюрьмы, бандита, не то были бы у нас такие проблемы, что не дай Бог! - заявил 'мой троюродный дядя', разглядывая новый паспорт.

  - Ты говорил - в Бога теперь никто уже не верит, - напомнил я.

  - Ну не то чтобы... прямо никто, но большинство - да, воспитаны атеистами и не уделяют внимания религии, хоть она и не запрещена... А присказки со словом 'Бог' остались, и все их используют. Впрочем, и чертыхаются тоже. Даже чаще, чем Бога поминают.

  - А ты? Ты сам в Бога веришь?

  - Я верю в природу. Она - то, что позволяет нам жить, значит, она и есть наш Бог.

  - А сама природа откуда взялась?

  - Оттуда же, откуда и планета наша и вообще вся Вселенная, - пожал плечами лесник.

  - И откуда же? - не отставал я.

  - Что ты хочешь услышать, Клим? - он посмотрел на меня пронзительно, ледяно, глаза-гвозди, он это умеет, с едва заметной, но недоброй улыбкой. - Что всё это создал старичок с белой бородой, который сидит где-то на облачке и за каждым из нас приглядывает?

  - Почему сразу старичок на облачке? - обиделся я. - Я не пятилетка, чтоб так думать! Да, у меня были большие проблемы с психикой, но я же не умственно отсталый!

  - Тогда скажи мне, умственно полноценный, где была твоя душа последние восемьдесят с лишним лет? Неужели с Богом на свиданке?