Крах всего святого (СИ) - Попов Илья В. Страница 58

     Поначалу Амадиу решил направиться прямиком в ратушу, дабы найти как можно больше сведений о таинственном замке и его истории – думается, хоть что-то да могло пролить свет на связь этого места с событиями предыдущей ночи; потом, чуть подумав, он собрался проведать Мечей; но вместо всего этого просто принялся бесцельно бродить по городу, погруженный в собственные мысли. И вот ноги, будто сами собой привели его на вытянутую пристань, пропахшую мокрой древесиной и рыбой. Над водою прозрачной дымкой стелился клочковатый туман, точно окутывая берег периной – отсюда замок , едва-едва видный сквозь пелену, казался детской игрушкой, но что же таили в себе развалины?..

     – Хех, вот и чего все переполошились, – проворчал старик, что сидел чуть поодаль и удил рыбу на небольшую обстроганную палку, свесив ноги к воде.

     Хоть незнакомец явно обращался к Амадиу – собственно, кроме них двоих на причале никого и не было, окромя нескольких птиц – тот оставил его слова без внимания; великий магистр был совершенно не в том настроении, чтобы поддерживать пустые разговоры. Но старика это нисколечко не смутило – он все продолжал бубнить себе под нос, будто разговаривая сам с собой.

     – Ну, подрались на празднике, да кто-то нож достал – вот уж невидаль какая. Каждую ярмарку такое «событие» происходит. Глаза сидором зальют и краев не ведают... Вот в замке том, помнится, такая бесовщина творилась – толпа людев поумирала и то никто так на ушах не стоял...

     Великий магистр, до того бездумно кивавший, вдруг замер и навострил уши, услыхав слова рыбака.

     – Вы о том замке, что на острове? – он аккуратно присел рядом со стариком.

     – Про какой ж еще, – тот пожал плечами. – Тута в округе больше никакого и нету, тока Тихая Длань. Или как его там терь кличут.

     – А вы не могли бы рассказать, что там произошло?

     Старик, явно обрадованный нежданным слушателем в столь скучное утро, откашлялся, напустил на себя важный вид и пустился в рассказ:

     – Так могу, отчего ж нет. Рыбы то и нету все равно. Эх, раньше помню, ногу в воду сунешь, вытащишь – а на пальце по окуню... Ну, да ладно. В общем, было это лет пятьдесят назад, если не больше – я тогда еще мальцом был, зубами всеми жевал, по улицам бегал да отцу в ткацкой помогал, храни боги его душу. Крепость та стояла еще тогда, когда Мьеза махонькой деревенькой была – говорят, замок чуть ли не при Маркеле Завоевателе еще строить начали, да забросили. А потом, как дела в гору пошли, городской совет его отстроить решил и нанял местных строителей. Оказалось – зря. Отплыло то много народу, а вот вернулось...

     Рыбак сделал долгую паузу, точно о чем-то задумавшись. Прождав некоторое время, Амадиу произнес:

     – Что случилось с теми, кто остался? Они погибли?

     – А хрен его знает, – хмыкнул старик. – Но вот в живых больше никто их не видел. Только тех, кто спустя несколько дней после отъезда назад вернулись – да и те от страха зубами клацали, точно от лихорадки. Рассказывали всем, что место то – проклято, а творятся там всякие бесовские вещи. Городской совет и опомниться не успел, как в городе и след их остыл – сбежали, забрав семьи, кое-кто даже инструмент оставил. Через пару дней еще с пяток в ночи приплыли – и тоже уехали, будто за ними по пятам вся бездна мчалась. Но это еще ничего – какое-то время от тех, кто в замке остался, ни слуха, ни духа не было. И вот послали туда отряд – стражей с пару десятков да священников. Даже Посвященную вызвали – это сейчас у нас тутошняя есть, хорошая, кстати, девка, толковая – а тогда в сам Съель гонца отправили.

     Старик вдруг замолчал и вытянул шею, всматриваясь в мутную воду, но потом с досадой сплюнул на мокрые доски.

     – Эх ты! Хоть бы малька, какого зацепить, всяк лучше, чем с пустыми руками домой топать. Повыродилась рыбеха, ток с сетью и ходить разве что...

     – Вы говорили, власти отправили на остров людей, – великий магистр попытался вновь настроить собеседника на нужный лад, пока тот не потерял нить повествования.

     – Ах да, – тот почесал острый подбородок. – Ну, так вот. Вернулись они к вечеру – белые, точно мел. А с собой парня привезли – единственного видать, кто целым остался. Я тадыть на ветке сидел, – он махнул рукой за спину, где росло высокое раскидистое дерево, – и видал все. Видок у него был, словно он умер и воскрес – весь в крови перепачканный, худющий, словно скелет и бормотал что-то беспрестанно себе под нос. Не успели они с лодок сойти, как в ратушу его потащили, совету что-то докладывать. А потом еще и Мечи приехали – и не кто-нибудь, а цельный магистр.

     – Тот парень, он что-нибудь рассказал?

     – Кто ж его знает, – рыбак пожал плечами. – Может и рассказал, а может, и нет. Нам ж никто не докладывал. Но больше никого из тех, кто в тот замок отправился не видели, а власти запретили к острову и на десять шагов подплывать под страхом плетей. Так правда никто и не рвался – говорили, что иногда по ночам оттуда странные звуки раздавались: точно стоны и крики, да стук молотов. Я лично сам не видел и не слышал, но много кто о таком сказывал. Но я-то знаю, что всему виной... – старик заговорщицки подмигнул.

     – И что же?

     – Сидор, – уверенно заявил старик.

     – Си... сидор? – на всякий случай переспросил Амадиу, опасаясь, что ослушался.

     – А вот именно он. Сидор, – рыбак хлопнул кулаком по колено. – Напились как не в себя вот с ума и посходили. Раньше то и пиво было – кружку выпьешь, уже в башке шумит. А теперь... тьфу! Моча на воде настоявшаяся, как говаривал отец мой, уж простите за выраженьице.

     – А что стало с тем единственными, кто вернулся? – спросил великий магистр, надеясь увести разговор в прежнее русло.

     – Говорили, сначала повесить его хотели – дескать, он разума лишился, да и поубивал всех. Но это враки – разве ж может паренек один столько людей за ночь жизни лишить? Но насчет разума это думаю верно – отправили его в монастырь какой-то, где со всякими полоумными монахи возятся.

     – Аркхэмский монастырь? – Амадиу знал лишь одно место, куда без вопросов привечают всех убогих.