Сиобхан Паркинсон - Сестры? No way! Страница 7

— Что ты хочешь, Алва? — спросила я. — Зачем ты взяла их из маминой комнаты? Ты просто невыносима. Ты же прекрасно знаешь, как она не любит, когда берут ее вещи, потому что потом она вынуждена искать их по всему дому.

— Но в этом случае она, я думаю, не будет против, — сказала Алва усмехнувшись. — Здесь как раз две пары.

Мы обе надели серьги и сразу стали выглядеть старше.

— Теперь этот Ричард не сможет смотреть на нас, как на детей, правда? — засмеялась Алва, глядясь в зеркало в моей спальне.

Очевидно, она решила изменить свое мнение и по-другому посмотреть на ситуацию, вместо того чтобы все время дуться. Я знаю, что для нее это большой подвиг, потому что на самом деле все происходящее для нее ужасно. Я обняла ее за плечи, и в зеркальном отражении она увидела мою улыбку, означавшую, что я понимаю ее и благодарна ей.

— Послушай, если бы ребята с плаката увидели тебя, то ни за что бы не поняли, что это ты.

Мама была в восторге от нашего вида. Заметив серьги у нас в ушах, она рассмеялась, но было видно, что она нервничает. А я была рада, что мы постарались что-то сделать ради нее.

А вот о дочери Ричарда нельзя сказать подобного. Оказалось, ее зовут Синди. Такое имя хорошо подходит для какой-нибудь куклы или супермодели, но не для реальной девочки. На ней были грязные джинсы и футболка, которая выглядела так, будто она спала в ней.

Но дом их очень милый. Он большой и старинный, с французским окном в одной из комнат и мраморным камином в другой, а также есть красивое пианино из орехового дерева. И во всех комнатах хрустальные люстры. Мне просто не терпелось сесть за инструмент, но у него был такой вид, что, похоже, на нем сроду никто не играл. В гостиной у них паркетный пол и лежит персидский ковер красно-синего цвета. Правда, я точно не знаю, персидский он или нет, но выглядит просто шикарно. Все вещи в доме кажутся купленными в антикварном магазине. Даже пуфик в гостиной сделан из натуральной кожи. Еда тоже оказалась вкусной, настоящий праздничный стол. Мы ели мясо ягненка, приготовленное Ричардом собственноручно, чем он был очень горд.

Он суетился, меняя тарелки и вилки, а Синди просто сидела и, судя по ее виду, скучала: за все время обеда она едва ли проронила пару слов. Сначала я думала, что она стесняется и попыталась заговорить с ней, но она не поддержала моей инициативы, поэтому мы с Алвой ограничились фразами типа «передай, пожалуйста, масло». Мы очень старались, но это все лишь ради мамы.

Ричард принес бутылку красного вина. По-моему, он и вправду хороший человек. Или хочет таким казаться? Он предложил мне немного вина. Я попросила налить совсем чуть-чуть, потому что не пью спиртных напитков, и долила воды в свой бокал. Зря я сделала это, потому что вкус получился отвратительный. Алве налили кока-колы. А вот Синди вино, похоже, пришлось по вкусу. После третьего стакана она начала рассказывать истории о своих друзьях, особенно часто упоминая подругу по имени Лиза. Слушать ее было совсем неинтересно. А мама слушала увлеченно, потому что знала этих ребят по школе. Еще Синди рассказала, какие прозвища у учителей. Они оказались не слишком оригинальными.

Когда Алва похвалила десерт, Синди ответила ей испепеляющим взглядом и выбежала из-за стола. Ричард попытался как-то загладить ситуацию, а мы притворились, будто ничего такого не заметили. Возникло неловкое молчание, и тут мама предложила:

— А давайте пойдем гулять. Можно в Палмерстон-парк? (Они живут как раз рядом с ним.)

— А что, отличная мысль, — отозвался Ричард и позвал Синди, сообщив ей, что все собираются идти гулять. Он надел на нее куртку: сама она была слишком пьяная, чтобы самой сделать это. Ее усадили сзади, между мной и Алвой. Через какое-то время она немного пришла в себя.

Мне было совсем не по душе провести так воскресенье, но мама радовалась, несмотря ни на что. Не оставалось никаких сомнений, что она по уши влюблена в Ричарда. Надеюсь, все у нее будет хорошо. Мне так не хочется снова видеть ее несчастной.

Вторник, 1 июля

Вчера Алва впала в отчаяние. Настоящая депрессия. Такого с ней не было, даже когда отец ушел от нас. Тогда она просто непрерывно плакала, но это от злости. Она топала ногой и говорила то, что обычно говорят в таких случаях: «Это нечестно, так поступать с нами!» Плохой аргумент, потому что о честности в таких случаях не приходится говорить.

А все из-за того, что мама сказала, что собирается провести выходные с Ричардом. А мы в этот уик-энд ездили к отцу, у которого не были уже сто лет. Не нужно ей было этого говорить, а просто тихо уйти, к нашему возвращению она бы успела вернуться, и никто бы ничего не узнал. Но мама пытается быть честной, ставя нас в известность о каждом своем шаге, а вот Алва ведет себя капризной эгоистично. И это нечестно. Я попыталась поговорить с Алвой, объяснить ей, что маме нужно устроить свою личную жизнь, и мы не вправе мешать ей.

— Ей не нужна никакая новая личная жизнь, — твердила Алва. — Зачем? Ведь у нее есть мы! Мы самые близкие ее люди!

Мне хотелось назвать Алву ребенком, но я прекрасно знала, что, если произнесу это слово, будет еще хуже. Конечно, я все хорошо понимаю про маму, но должна признаться, что в какой-то степени я сама на стороне Алвы. Я была неприятно поражена, когда узнала, что мама хочет провести выходные с малознакомым человеком. Хотя это для меня он малознакомый, а она, возможно, уже хорошо его знает. К тому же он выглядит вполне приличным мужчиной. Но, наверное, для Алвы было бы лучше, если бы мама ничего не стала рассказывать при ней. В этой ситуации мамина честность никому не нужна. Но, как говорится, сказанного не воротишь.

Сегодня я взяла Алву с собой на работу, чтобы не оставлять их с мамой вдвоем. Представив ее своему боссу, я сказала, что сестра будет здесь со мной весь день, на что он ответил, что магазин не детские ясли. Иногда он бывает мрачным и неприветливым. Я ответила, что, конечно же, он прав, но Алва не будет сидеть без дела. Я отправила ее в подсобку вытирать с книг пыль и слышала, как она чихает каждые пять минут. Тогда я отправила ее в булочную, купить для всех пирожков, к перерыву в 11 часов, а потом поручила приготовить чай. Обычно мы выпиваем чашку чая, когда выпадает свободная минутка, поэтому всем было приятно, что кто-то позаботился о них. Мистер Джордж ворчал, что пирожки слишком сладкие и что теперь на всех книгах будут оставаться жирные отпечатки, сам тем временем с удовольствием дожевывал свой пирожок.

Я сама заплатила за пирожки, а в обеденный перерыв сбегала в магазин и купила для Алвы диск с записью концерта для флейты Кэролан. Она сказала, что хочет включить в свой репертуар несколько национальных мелодий. Как здорово иметь много денег, чтобы покупать все, что захочется. Конечно, мечтать не вредно. А что, может быть, когда я вырасту, стану дипломатом. Боб всегда говорил, что деньги не решают всех проблем, но все-таки, когда они есть, чувствуешь себя намного лучше. Бобу совершенно безразлично, как их тратить.

Должна признаться, что соскучилась по нему.

Понедельник, 7 июля

Я думаю, чем меньше буду говорить о прошедших выходных, тем лучше. У отца в доме стояла напряженная атмосфера. Они с Наоми ведут себя очень холодно по отношению друг к другу, и у меня такое ощущение, что если бы нас там не было, они засыпали бы друг друга оскорблениями. Это ужасно — чувствовать себя гостем в доме у собственного отца, хотя мы не должны забывать, что это также и дом Наоми.

Мама с отцом расстались по обоюдному согласию. Все по-честному. Я имею в виду, что не было никаких скандалов и всего такого. Одна из причин их развода была в том, что отец стал много пить, но он никогда не вел себя агрессивно, когда напивался, скорее наоборот, становился нытиком и начинал сентиментальничать.

Конечно, теперь там Наоми. Она его «партнер». Наверное, с тех пор как он получил развод, она называет себя его невестой. Меня всегда забавляют люди, которые употребляют это слово, чтобы возвыситься в глазах окружающих. Совсем недавно она была просто «другой женщиной». Наоми мне нравится. У нее добрый смех. Она намного моложе отца, скорее ближе по возрасту к нам, и всегда говорит со мной о прическах, моде, косметике. Не знаю, может, сейчас девочки стали намного серьезнее, чем были десять лет назад, но мы с моими подругами никогда не обсуждаем эти темы.

Но все это не значит, что я забыла, что Наоми — та самая женщина, из-за которой отец оставил маму. Это ее вина, что они развелись. Вернее, их вина, ее и отца. Я считаю, что с маминой стороны очень благородно отпускать нас к ним. Но будь по-другому, это была бы не наша мама. Она такая честная и справедливая. Я так хочу, чтобы у нее все получилось с Ричардом. Но как объяснить это Алве?

Я спросила у мамы, как она провела выходные, и она ответила, что время пролетело незаметно. Я была рада услышать это от нее. Они вкусно поужинали и потом пили красное вино в джакузи. А я никогда не была в джакузи. Звучит загадочно, но красиво. Она вернулась домой поздно вечером и говорит, ей жаль, что день так быстро закончился. Сейчас у мамы все время свободно, не считая ее трудов в саду, но к этому она относится посерьезнее, чем иные к своей основной работе. А Ричарду нужно быть в офисе к восьми утра. Кажется, он занимается компьютерами. Эти люди гробят себя на работе. Я думала, что компьютеры изобрели, чтобы облегчить жизнь, но, по-моему, с их появлением она стала куда труднее.