Филис Хаусман - Роман с натурщиком

Филис Хаусман

Роман с натурщиком

1

«Дело, однако, становится забавным! Ну и шалун же вы, мистер Икс!» Сирил усмехнулась про себя и сложила эту третью по счету записку в белый аккуратный квадратик.

«А знаете ли вы, что у вас на чулке петля спустилась? — гласило послание. — Впрочем, не стоит беспокоиться, дорогая: совершенство таких длинных и стройных ног все равно ничем не испортишь!»

Как и предыдущие, эта записка оказалась приколотой к ее стулу, обитому кожзаменителем. Сирил, конечно, предполагала, что исполнение обязанностей члена суда присяжных обернется для нее Монбланом проблем, но и помыслить не могла, что одной из них окажется тайный воздыхатель с чувством юмора…

Разрываясь между приступом смеха и невольным порывом вскочить и найти эту злополучную поехавшую петлю, Сирил спохватилась и перевела чинный взгляд в зал суда. Там, сбившись в две кучи вокруг своих адвокатов, как футболисты вокруг тренеров, сидели участники тяжбы.

Глаза Сирил перебегали от молодого парня-истца к солидному, заматерелому джентльмену-ответчику, а пальцы ее тем временем машинально складывали и складывали записку, пока она не превратилась в белую тугую горошину.

Сравнение с горошиной тоже показалось ей забавным: а что, отличный способ остудить пыл анонимного корреспондента — вмазать ему из духового ружья этой самой запиской-горошиной по затылку, ответить, так сказать, его же словами…

«Сирил! — одернул ее внутренний голос. — Давно ли ты стала такой бандиткой?!»

«Да это только шутка! — поспешила она успокоить свою недремлющую совесть. — Просто я немного не в форме. Что поделаешь — бессонная ночь и муторная поездка по Лос-Анджелесу в утреннем смоге…»

Будь она в нормальном состоянии, мысль о возмездии даже не пришла бы ей в голову, а тут вдруг этот ребяческий разгул фантазии! Впрочем, оставался ведь нерешенным важнейший в таком случае вопрос: в кого именно стрелять?

А виноват во всем этом мистер Барроу, решила она: на каждое заседание присяжные шли гуськом, и ей приходилось шагать вслед за высоченным и пухлым мистером Барроу, чудовищные габариты которого напрочь отгораживали ее от других. Анонимный весельчак наверняка пользовался выгодами такого положения, злорадствуя при виде ее тщетных попыток засечь его.

Вот и сейчас, после самого тщательного и скрупулезного анализа своих коллег, Сирил имела как минимум трех кандидатов на роль мистера Икс. Семеро женщин-присяжных сразу и категорически отпадали. Мистер Барроу тоже, вероятно, был ни при чем: она внимательно следила за каждым его шагом, так что он просто не мог подкладывать ей записочки. Кто-то делал это раньше — до того, как они входили в зал суда.

Из троих оставшихся один был солидным латиноамериканцем с седеющими висками, другой — высоким черноволосым англосаксом с отрешенно-мечтательным выражением удлиненного лица, смягчающим мальчишескую худобу его черт.

Третий подозреваемый… О, третий был вылитым эллинским богом! Ничего подобного Сирил в жизни не видела, а ведь она жила на юге Калифорнии, славящемся обилием красивых людей.

Затасканное сравнение с Аполлоном не раз приходило в голову, когда глаза ее натыкались на этого парня; более того, банальный образ-символ обретал в его лице новую жизнь и начинал играть всеми ее волшебными красками. Работая коммерческим художником, она набила руку, рисуя самых безукоризненных красавцев; тем большим сейчас было ее впечатление от живого воплощения классической красоты древних — впечатление профессионала, уточнила она для себя.

Да, именно взгляд профессионала сразу же отметил копну рыжевато-каштановых волос, высочайше оценив длинные узкие золотисто-янтарные глаза. Но уж что действительно превращало лицо незнакомца из просто красивого в божественное, так это прямая, благородная, любовно выточенная природой форма носа.

Нос этот был словно слепком с классических греческих скульптур. Начинаясь там, где сходились великолепные прямые брови, безупречно очерченный, он выдвигался вперед и резко обрывал свою линию над красивым мужественным ртом.

Увидев этот нос два дня назад, Сирил даже задохнулась — к счастью, незаметно для окружающих. Она смятенно подумала, что такому парню, вероятно, очень непросто ходить по улице и прочим местам скопления людей — за ним, как дети за слоном, должны были бы толпами бегать обезумевшие от вожделения женщины.

Сирил усмехнулась тогда этой картинке, которую нарисовало ее воображение, но увидев во время заседаний, что все без исключения женщины в зале, включая и самых хорошеньких, не сводят глаз с ее коллеги, решила, что такова уж его участь, и ничего тут поделать нельзя.

Испугавшись вдруг, что высокое собрание уличит ее в посторонних мыслях, Сирил смущенно оглянулась на председателя суда — не смотрит ли миссис Каррера в ее сторону с упреком. Но почтенная судья напряженно слушала адвоката истца, излагавшего публике доводы в пользу своего южного клиента.

Закрыв до поры следствие по делу автора подметных любовных писем, Сирил вновь сосредоточилась на процессе по плагиату. Речь шла о выращиваемых в вакууме кристаллах, и научная терминология, которой пересыпал свою речь адвокат, звучала для Сирил китайской грамотой.

Закончив речь, представитель истца гордо прошел мимо стола присяжных, бросив на Сирил такой многозначительный взгляд, что она невольно потупилась.

Вынужденно сконцентрировав таким образом внимание на кисти своей руки, Сирил обнаружила зеленый мазок на большом пальце — видимо, впопыхах принимая душ поутру, проглядела, что руки испачканы. Она вздрогнула как от удара молнией — в ушах ее вновь неумолимо, набатно зазвучали слова вчерашнего ультиматума Мартина Коллинза, и мелодичная речь второго адвоката была заглушена раскатами другого, куда менее изысканного и приятного голоса.

— Сирил! — Надрывный вопль Мартина буквально оглушил сонную, ничего не понимающую девушку. Было около одиннадцати вечера. — Сирил! Чем дрыхнуть, пошевели хоть немного своей прелестной ж…кой и добейся, чтоб председательша любой ценой отпустила тебя! Дело пахнет жареным, еще немного — и мы окажемся по уши…

— Марти, — торопливо бросила она, упреждая град ругательств, — я не могу слинять из суда без веских причин! А что до председательши, то сомневаюсь, что моя задница произведет на нее хоть малейшее впечатление! Почему бы тебе не принять таблетку от язвы желудка, еще одну или две — от давления и не объяснить мне по-человечески, в чем дело? Мне казалось, что все главные проблемы мы решили, а если что и осталось, так всякая ерунда.