Юлия Абрамкина - Возрождение альянса

Юлия Абрамкина

Возрождение альянса

Глава 1

Начало

Серый эльф старательно выводил угольком слова на кусочке пергамента. Глаза его светились в предвкушении будущей встречи, и он мысленно уже был там, где-то далеко в своем воображении, которое рисовало ему судьбоносные счастливые картины будущего. Дописав послание, он поднял руку вверх, щелкнул пальцами и на его мускулистое эльфийское плечо опустился красавец-сокол. Эльф привязал небольшой свиток под крыло птицы. Она тут же взлетела в небесную высь, сделала пару кругов в воздухе над Серыми Горами и направилась по указанному маршруту. Авринор посмотрел ей в след, затем запрыгнул на спину своему прирученному горному льву, крепко схватил его за лохматую гриву, и они помчали домой по отвесным скалам Алиматских гор.

Дом… при этом слове у каждого в голове проносится море воспоминаний, впечатлений. Это слово ассоциируется с умиротворяющим звуком горящих полен в камине, которые потрескивают, когда раскаленные языки пламени заковывают их в свои объятия, с мягкими подушками пахнущими пряными травами, что напоминают запах маминых духов… Дом — это то место, к которому всегда хочется возвращаться вновь и вновь, дом — это то место, где всегда хорошо.

Для Авринора домом был Алимат. Этот город — действующая столица селения серых эльфов. Расположился он на северо-западе Лунного континента, в Алиматских горах, еще именуемых как Серые Горы. Непревзойденная архитектура Алимата впечатляла не только глаза, но и умы наблюдателей, ведь серые эльфы превратили горные глыбы в обитель жизни. Десятки улочек пересекали друг друга блестящими, как зеркало, отшлифованными каменными дорожками, каждый дом был произведением искусства, а главную улицу сопровождали огромные высокие колоннады, на которых были закреплены большие кристаллы. Именно они служили жителям города источником света в ночное время. Днем кристаллы впитывали солнечные лучи, а ночью озаряли улицы и дома Алимата приятным небесно-голубым светом. Эти кристаллы еще называют «алиматскими кристаллами», потому что их создатели местные маги-алхимики, которые снабжают ими Лунный континент и континент Солнца.

Главная гордость города — дом старейшин серого народа. Три высоких фигурных башни дворца возвышался над всем Алиматом, как символ правления трех лидеров: Верховного старейшины Неяринора и его двух сыновей старшего Иеринора и Авринора. Эти трое были царями, судьями и палачами своего народа, который искренне преклонялся перед ними. Вершины Серых гор покрывали огромные ледники и где-то там набирала свою силу река Эйтас. Она вливалась в пролив Раздора и стремительно переходила в Эйтарианский водопад. Могучая Эйтас — источник пищи для серых эльфов, в ее водах они рыбачат и охотятся. Река радует их природными дарами от самого создания мира и до наших дней.

Почти все население Алимата — серые эльфы. Представители других народов в каменном городе долго не задерживались из-за беспомощности перед холодом, живущим в камнях. Только серые эльфы были равнодушны к суровой погоде этих мест. Серые эльфы славятся на оба континента не только познаниями в алхимии. Они единственный в мире народ, что сумел приручить самого жестокого хищного зверя — горного льва — обитателя Алиматских гор.

Горные львы — громадные, дикие кошки, с гибкостью, грациозностью и силой которых не сравнится ни одно животное мира. К тому же эти жители Серых гор очень умны, горды и независимы, их невозможно подчинить чужой воле, и только серые эльфы смогли найти с ними общий язык. Кошки сочли их равными себе, к тому же их объединял общий враг — все остальные — как они считали…

Двери в таверну распахнулись и с огромной силой стукнулись о каменную стену. Авринор вихрем влетел внутрь, насвистывая какую-то мелодию. Окинув взором посетителей, он быстрыми шагами подошел к прилавку и уселся на высокий стул.

— Эля мне! — крикнул он юнцу, что наполнял пинты. — Да такого, что бы душа запела!

— Мне кажется, она и так у тебя поет, да фальшивит немножко.

Авринор повернулся на звук знакомого голоса.

— Иеринор, Норвен! Какая встреча!!!! — он хлопнул ладонью по деревянному прилавку, подзывая к себе юношу, что все еще возился с посудой. — Друг мой, — обратился он нему — угости моих друзей хорошим элем!

— Сию минуту милорд! — пролепетал парень.

Норвен присел за деревянный столик у окна подзывая к себе своих друзей — верховных сыновей Алимата.

— Вижу брат, что ты лишен покоя, — поправляя свой алый плащ, подмигнул Иеринор. — конечно же, в хорошем смысле этого слова…

— Верно, подмечено. Это все она со мной сделала — это все моя светлая мечта…

— Эх, доиграешься ты, Авринор! Отец и так не в восторге от происходящего в Алимате! — серый эльф нахмурил тонкие брови от чего его глаза стали выразительнее, а лицо приобрело серьезные черты. — Если ты зайдешь еще дальше, то он расшибет тебе голову о свой каменный трон!!!

Норвен демонстрируя, что он тоже на стороне Иеринора, устремил еще более строгий взгляд:

— Это и в правду, серьезно друг? Или ты в который раз решил позлить своего отца, его премудрость Неяринора?

К столу подошла пожилая женщина, человеческой расы, она сняла с разноса три пинты вишневого эля и большого запеченного осетра с овощами и душистыми травами.

— Мы не просили рыбу! — запаниковал Норвен, мысленно оценивая сколько денег стоит это блюдо.

— Я знаю. — улыбаясь ответила женщина. — Это угощение от нашего хозяина Клеманса. — она показала рукой на мужчину в фартуке, что стоял в дверном проеме кухни, тот в свою очередь поклонился эльфам и скрылся за занавеской. — Он очень рад и признателен, что такие господа как вы посетили его неприметную таверну.

Женщина опустила разнос и тоже сделала поклон.

— Мы благодарны за гостеприимность, — улыбнулся Авринор, проглатывая золотистый кусочек осетра. — я поведаю своим друзьям и придворной знати старейшины Неяринора какими угощениями славится ваше заведение.

— Благодарю Вас милорд и вас тоже милорды.

Женщина неумело сделала реверанс и удалилась на кухню. Норвен оглядел зал и поймал на себе несколько любопытных взглядов.

— Наш приход заметил не только добрый Клеманс. — подметил Иеринор.

— Жители Алимата почитают ваш род и любят. Вы для них пример, они просят духов о вашем благополучии. Я тоже очень рад быть для вас другом — это честь для меня и моей семьи. Непочтительно говорить с вами на «ты»… — Норвен виновато склонил голову.

— Ну, началось, Норвен и ты туда же? — ткнул его в плече Иеринор. — У меня, как и у тебя: две руки, и две ноги, только волосы длиннее, так что не зли меня этим и его тоже не зли. — ткнул он пальцем в Авринора, нервно поглощая рыбу, жестом приглашая Норвена к трапезе.

— Правда, тяжело быть дворянином? — констатировал Авринор. Он подпер рукой подбородок и скучно гонял кость по тарелке. — Нужно во всем слушать отца, делать как он велит, вести себя достойно, носить красный плащ — потому что я его достоин, женится на достойной девушке, хоть она и страшненькая, зато дочь верховного мага… а я не хочу ее, я хочу другую… Розариэль… Ее я люблю, а не эту как ее там… — Авринор помахал вилкой в воздухе, как будто это помогает ему думать. — А не важно, все равно…

— Я тебя понимаю брат.

— Неужели? — саркастически комментировал Авринор, на что его брат снова нахмурил брови.

— Ты же понимаешь, что одной вашей, великой любви для союза недостаточно. Ни наш отец, ни старейшина белых эльфов Сейгорн не пойдут на это. Наши народы не друзья друг другу!!!

Авринор всеми силами пытался сдерживать эмоции и не сорваться на брата.

— Но и не враги! Не наше поколение виновато в Раздоре, даже не поколение наших дедов. Не мы это начали, но возможно, нам под силу все исправить!

Лицо Иеринора побагровело, казалось он сейчас с размаху врежет брату. Его рука, сжатая в кулак, тряслась от напряжения, а серая кожа на косточках тонких пальцев побелела.

— Тебе под силу исправить «Раздор»? Не слишком ли много ты на себя берешь?

Авринор нервно стучал вилкой по деревянному столу:

— Я не это имел в виду. — виновато ответил он. — Я хотел сказать, что возможен союз двух племен, то есть мир между нашими народами. Розариэль тоже считает, что не стоит жить прошлым, ведь его уже не вернешь. — Авринор почти перешел на шепот. — Мы все равно поженимся. Если наш народ не примет ее как мою жену, а народ белых эльфов меня как ее мужа, то мы уйдем. Все равно Мир большой, хоть и расколот. Где-то дом есть и для нас.

— И ты отречешься от всего, ради Розариэль? От престола Алимата, от своего народа, от семьи? — Норвен проглотил ком в горле. — Она действительно настолько тебе дорога?