Неизменный (ЛП) - Хиггинсон Рэйчел

Рэйчел Хиггинсон

Неизменный

Серия: Игра на доверии — 1

Перевод: Terra d’amore

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление: Eva_Ber

ПРОЛОГ

Махинация.

Афера.

Обман.

Называйте как хотите, речь идёт об одном и том же — мошенничество.

Мелкий воришка не поймёт всех нюансов, из которых состоит безупречная афера. Мошенничество — это не минутный проступок и не следствие сбитого нравственного ориентира. Нет. Настоящая афера требует мастерства, ловкости, часов планирования и организации, и, наконец, когда твоя команда в сборе, звёзды сходятся и ветер дует в нужном направлении, остаётся только идеальное исполнение.

Нравственно-честные и законопослушные граждане мира сего смотрят на них свысока. Они предполагают худшее, веря в то, что аферисты не более чем порочные и испорченные людишки. Отбросы общества, которые не могут найти настоящую работу. Но, предполагая худшее, они игнорируют наиважнейший признак, присущий этому типу людей — все они творцы.

Настоящая афера не случайна и не осуществляется из-за склонности к лени. Реальная афера месяцами тщательно собирается по крупицам. Безустанная подготовка и внимательное изучение — краеугольные камни каждой операции. Но даже в самой продуманной афере нельзя предусмотреть всё. Судьба тоже прикладывает руку. Из добрых побуждений или злых, творец полагается на её милость.

И в конце концов, игра должна быть сыграна в совершенстве. Всё должно идти по плану. Всё должно быть на своих местах и происходить исключительно вовремя. Ставки высоки. Риск велик.

Но последствий недостаточно, чтобы мы отвернулись.

Мы уже услышали песнь Сирены и откликнулись на её смертоносную приманку. Ведь мы не преступники. Мы творцы.

Творцы афер.

По крайней мере я была ею когда-то. До того, как на поверхность не всплыли другие реальности, заставив меня сменить приоритеты. Возможно, в этом и кроется разница между преступниками и хорошими людьми — в том, что они теряют и как отчаянно готовы идти на риск.

Раньше я была готова рисковать. Зачастую я ставила на кон всё и каждый божий раз выигрывала. Пока не настал тот день, когда победа не стоила риска. До тех пор, пока я не поняла, что должна оставить темноту позади, даже если это означало отказ от игры.

Не то чтобы игра была такой уж великолепной.

Это был спутанный клубок, который оставил меня опустошённой и мелкой, скрутивший меня цепями, которые я сама же и сотворила. Эта игра была алчной, всепоглощающей, требующей крови для расплаты и моей души в качестве подстраховки.

В те времена бывали моменты, когда я думала, что не выживу. Я стояла на обрыве перед смертью и смотрела вниз с самого его края. Один неверный шаг или несвоевременный порыв ветра, и я бы сорвалась вниз в чёрную бездну, никогда больше не всплыв.

Порой, когда я вспоминала те моменты, те бесконечно тёмные и лихие времена, я не могла дышать. Я чувствовала, как моё сердце разбивается вдребезги. Я будто чувствовала, как рвутся, разрушаются, дробятся на части мои конечности и мышцы, сухожилия и вены, моё сердце и разум. Я будто забывала, как дышать.

Будто забывала, как существовать.

Пока не вспоминала о нём.

Он был единственным неизменным в моей жизни, кто толкал меня вперёд сквозь тьму. Он был единственным неизменным, кто любил меня больше всего на свете, помимо того, кем я являлась, кем я была или могла стать. Он хотел, чтобы я была лучше. Он хотел быть лучше для меня.

Проблема была в том, что он был также закручен в этом безумии, как и я.

Я больше не жила той жизнью. Я вырвалась на свободу и нашла подобие безопасности, чтобы возвести новый фундамент для собственной жизни. Но я не могла вспоминать прошлое, не представляя его улыбку, или его глаза, или его прикосновения. Я не могла вспоминать о том, где я была, не думая о том, где мы могли бы оказаться.

Куда бы он мог меня привести.

Иногда жизнь идёт не по твоему плану. Порой обстоятельства меняются, иногда даже к лучшему.

Но он был моим неизменным тогда, и он остаётся моим неизменным призраком, преследующим меня и сейчас.

Я не могу быть с ним, но он будет со мной всегда.

Глава 1

Пятнадцать лет назад

Чудненько. Ещё один глухой переулок.

В тёмных закоулках центра Вашингтона постоянно происходили некие события, и ни одно из них не подходило десятилетней девочке.

Я хорошо это знала, потому что была свидетелем изрядной доли происшествий в этом городе. Но это никогда не останавливало моего папашу, от того чтобы тащить меня на свои рабочие делишки.

— Не отставай, Каро, — рявкнул он, когда его компашка показалась на виду.

Утреннее солнце не достигало этого закоулка, и холодный ветер трепетал в моих волосах, оседая на голые руки.

— Я должна быть в школе, папа. У меня контрольная по физике сегодня.

Он быстро взглянул на меня поверх плеча, выражение его лица лишь в незначительной степени выражало чувство вины.

— С утра я позвоним им. Сказал, что у тебя болит горло.

От разочарования под моей кожей вспыхнул гнев, окрасив лицо красным. Я склонила голову, позволив своим коротким волосам упасть на щёки.

— Да расслабься. Это просто выходной. Ты должна быть благодарна. Когда я был ребёнком, я бы убил за то, чтобы мой старик отмазал меня от школы. Напишешь свою контрольную завтра.

— Не в этом дело. Меня не волнует, что я не в школе. Я не хочу быть здесь.

Он хмыкнул.

— А, да? Тогда ты никогда не будешь успешна в том, чем занимаешься.

Я замерла на месте, как вкопанная. Он обвиняет меня в этом? Меня? Я даже не знала, что и сказать. Все слова, аргументы и яростные мысли, что я хотела обрушить на него, застряли на моём сухом языке словно пробка.

Поняв, что я не иду за ним, он развернулся и прошёл несколько шагов назад ко мне. Он взглянул на группу мужчин, зависших между ржавой дверью и сочащимся мусорным баком.

— Да ладно тебе, Каро, я пошутил, — заверил меня он, хотя мы оба знали, что это неправда. — Роман попросил об услуге. Вот в этом грузовике. Есть груз… и он стоит нашего времени, так ведь?

Я вызывающе вздёрнула подбородок.

— Я думала, что ты больше не будешь заниматься этой фигнёй. Думала тебя повысили.

Его нос, похожий на луковицу, покраснел.

— Меня повысили. Это всего на один раз. Я им нужен. А мне нужна ты.

Мой отец, Леон Валеро, недавно преодолел путь от высококлассного мальчика на побегушках до букмекера. Он работал на братьев, которые управляли организованным преступным синдикатом в подпольях Вашингтона. Они не были самой большой группировкой, либо же печально известной компанией, но за эти годы они приобрели репутацию, с которой нужно было считаться.

Мой отец работал на них дольше, чем я жила на этом свете. Букмекерство должно быть лучшей работой, чем та, которой он занимался до этого. Букмекер заслуживал большей доли уважения в организации и большей зарплаты. Он делал ставки на всё, на что можно было ставить, выплачивал выигрыши и выбивал дерьмо из тех, кто не мог оплатить свои долги.

Это повышение должно было означать большую стабильность для меня. Он не должен был так много отсутствовать. Он должен был больше зарабатывать. И он больше не должен был брать меня на свою работу.

Обещания, обещания.

— Слушай, — сказал отец. — Здесь Фрэнки.

Я взглянула на единственную девчонку моего возраста, с которой мне дозволялось играть.

Её волосы почему-то были ещё темнее чем мои, хотя я всегда считала свои волосы чёрными. Её больше походили на чернила. Или на нефть. Сегодня она спрятала их под шапкой.

— Это потому что Фрэнки сделает всё что угодно, чтобы доказать, что она не принцесса.