Временная мама (СИ) - Алешкина Ольга Страница 10

  — Здравствуйте. Ведите, — кивнул он вглубь квартиры, а я спохватилась, пропустила его и тоже поздоровалась. Суетливо обежала, опередив, и указала рукой на спальню – туда. Он прошел, к ребенку не бросился, что меня признаться удивило, а недоуменно на меня уставился. Я лишь моргнула, не сообразив, чего он от меня хочет, а мужчина сказал: — Стул, мамочка, для меня принесите.

— Минутку! – бросилась я на кухню, беспокоясь, как бы Славик опять не завел свою песню: «она мне не мама». Объясняйся тогда, кто я и что вообще ребенок делает в моей квартире.

Но обошлось. У Славика просто не нашлось на это сил. Медбрат обработал антисептиком руки, уселся, заслонив от меня ребенка, и приступил к осмотру.

— Острый тонзиллит, — вынес он вскоре вердикт и поднялся. — Завтра врача на дом вызовите, точный диагноз поставит и лечение назначит. Я сейчас жаропонижающее дам, антисептики для горла имеются? — Я отрицательно помотала головой, а он нахмурился: — Ну, вы даете, что даже «Фурацилина» или ромашки нет?

— Нет, мы вообще-то редко болеем, — пожала я плечами, автоматически приписав и Славика к «здоровякам». За время нашего с ним знакомства мальчик не болел ни разу, выходит, и не соврала вовсе. Он порылся в своем кофре, вынул мне препарат в таблетках и протянул:

— Держите.

— Спасибо. Я в аптеку сейчас побегу, вы мне подскажите, что купить лучше.

Мужчина накидал мне примерный список, попутно объясняя, что и как следует принимать, дал Славке обещанное жаропонижающее и добавил:

— Врач вам, скорее всего, антибиотики выпишет, а пока активное полоскание. Даже ночью, когда в туалет проснется, рекомендую. За температурой следите, если что, нас вызывайте.

Он вполне добродушно улыбнулся и попрощался, а я подумала: «Что значит это самое «если что»?» Температура поднимется до опасной отметки? Вероятно, именно это он и имел в виду.

Я размешивала лекарство в стакане, приложив к уху телефон. Шмаков откликнуться пожелал сразу, несмотря на поздний час. Разговаривал он короткими, односложными фразами из чего я сделала вывод – она рядом. Я поставила его в известность и отключилась, бросившись в детскую. Славик выглядел неважнецки. Будучи здоровым он никогда румянцем на щеках не отличался, но теперешняя бледнота меня попросту пугала. Я помогла ему подняться и повела в ванную.

Полоскать горло он не умел толком. Мне пришлось принести себе воды и наглядным примером демонстрировать, как это делается. Другого способа объяснить я не придумала. Он морщился, терпеливо выполнял процедуру и сплевывал, кривясь от рвотных позывов.

Круглосуточная аптека находилась в двух остановках, я понеслась в неё, как только вернула мальчишку в постель, запоздало подумав, что следовало вызвать такси туда-обратно. Вышло бы намного быстрее. Когда я вернулась, прикупив целый пакет лекарств, Славик уже спал.

Шмаков заявился на следующий день, в районе обеда. Опустился на край детской кровати и прижал ладонь к Славкиному лбу:

— Ну, ты чего, боец, болеть выдумал?

Славик приподнялся и обхватил его, прижавшись щекой к отцову свитеру. Игорь принялся гладить его по голове.

— У тебя руки холодные, — заметила ему. Он вполоборота повернулся и возразил:

— Горячей водой мыл, согрелись уже.

Торчать у порога неуместно, а рассиживаться с ними в комнате делая вид, что ничего не происходит, нелепо. Я ушла на кухню и возилась там до прихода врача, которому сама двери и открыла. Первое чему я порадовалась это даже не беззлобное, открытое лицо женщины, а присутствию Шмакова. Как хорошо, что он ещё не успел слинять и моё косвенное общение с педиатром вполне допустимо. Пусть сам объясняется.

Так собственно и было, в «официальную» часть беседы я не вмешивалась, а Шмаков общался так, будто и не уходил никуда, и не бросал нас вовсе, и о том, что они тут в гостях, по сути, даже не заикнулся. Я вмешалась лишь когда речь зашла о лечении. Купленный мной спрей получил одобрение. Педиатр выписала антибиотик, как и предсказал вчерашний медбрат, расписала лечение, а через неделю велела явиться поликлинику. Следом за врачом, подхватив рецепт, вышел и Шмаков – лекарство выкупать.

 Мне пришлось накормить его ужином, потому как, засиделся он до самого вечера. Я встала к раковине и пустила воду, а он не спешил уходить, сидел, цедил чай маленькими глоточками.

— Может, я у тебя поживу пару дней, пока Славка не выздоровеет?

Я сначала подумала, что ослышалась. Что сказанная им фраза выстроена вовсе иначе, а мне просто мерещится на подсознании. Я перекрыла воду, однако, поворачиваться не спешила, чувствовав спиной его пристальный взгляд. Но он повторил, и – о господи! – это звучало действительно так!

—  Ну, уж нет! — отрезала я. Повернулась, он смотрел так, словно находит эту идею нормальной. У меня кипело внутри от возмущения, я дернула салфетку, вытереть руки, и рявкнула: — Теперь ты для нее будешь в командировке?!

Глава 8

Славик спал, книжка, которую он читал, лежала рядом. Уголок касался щеки и, если не убрать её, твердый край обязательно оставит красноватый след. Я подошла, осторожно вытянула книгу и отложила на стол. Мобильник лежал тут же. Славика, не мой. Несколько секунд колебаний и вот я уже тяну к нему руку: он же ребенок и если я и нарвусь на какие-то секреты, они же будут детскими, правда?

На всякий случай, я ушла с ним на кухню: мало ли Славка проснется, а я копаюсь в его телефоне. Стыдоба. Мама так и записана – мама. Я сохранила к себе её номер и посмотрела, когда они последний раз разговаривали. Выходило неделю назад. Целую неделю! Я пролистала все зафиксированные звонки и заметила одну закономерность: Славик никогда не набирал сам, всегда она звонила. Затем я проверила избранные номера, Игорь на первом месте, дальше шел одноклассник Кирюша, неизвестный мне Вовка, Максим (тоже одноклассник), бабушка, мать стояла на седьмом месте. На седьмом! Даже я, звонившая изредка, в основном после ухода Игоря, поинтересоваться добрался ли он со школы домой, занимала шестую строчку!

«Может, они предпочитают переписку?» — спрашиваю себя и жму зеленый значок на экране. Последнее сообщение от абонента «Мама» получено три дня назад. Что ж, все-таки не неделя... «Как дела?» — спрашивает она. Славик отвечает: «хорашо», мать в ответ посылает смайлик. Хм… не густо.

Набрать её так и решилась, пусть Шмаков сам с ней общается. А мне, пожалуй, стоит вмешаться в учебный процесс ребенка. Проявить настойчивость. Что это ещё за «хорашо» такое! Я вернула телефон Славика на место, а сама сделала несколько звонков. Для начала позвонила маме Кирилла, они жили в крайнем подъезде нашего дома, хотела разжиться домашним заданием, но по телефону Ирина меня не сориентировала, а попросила забежать к ней вечерком. Следом я набрала сменщицу и подменилась на ближайшие два дня, пообещав отработать перед новогодними праздниками. От такого предложения не отказываются, естественно, она согласилась. Ухаживать за Славиком придется самой, раз уж Игорю остаться тут не позволила. Но даже ради Славика позволять ему торчать здесь, испытание для моих нервов. Квартира слишком мала, чтобы не замечать его присутствия. Где бы он спал, например, на кухне?

Когда он уходил вчера, мне показалось: Игорь даже рад, что именно так всё вышло. Рад моему отказу, рад, что я взвалила на себя миссию по уходу за Славкой. Но позволить ему тащить куда-то больного ребенка… нет уж. Я не знаю ни условий его теперешнего проживания, ни женщины, с которой он, судя по всему, живет. Впрочем, Шмаков и не предлагал забрать Славку. Оставил на комоде деньги, попрощался с сыном, нашептав про «важную работу» — слово «командировка» он предпочел избегать — и ушел.

Моему приходу Ирина обрадовалась, заставила меня пройти и без чая никак не отпускала. Сие радушие и гостеприимство объяснялось легко и просто: соседка хотела маникюр. Принимать на дому я не любила, но ей пообещала. Ирка обрадовалась ещё больше, велела Кирюше принести дневник и самолично выписала на листок задания.