Беременность от бывшего (СИ) - Богда Ксения Страница 10

Осознание, что она отвыкла от моих прикосновений, жалит как гадюка. С неохотой разжимаю пальцы, и Катя выдыхает. С облегчением.

А мне хочется долбануться башкой о руль, потому что сам в свое время все испоганил и выбросил.

Теперь стиснуть зубы и терпеть. Ради нас и ребенка, которого Катя носит.

Когда я говорил, что не отступлю, я именно это и имел в виду.

– Ты уже пыталась прогуляться, чуть не познакомилась с лесной дорогой лицом к лицу, так сказать.

Слышу в ответ смешок. Катя быстро соображает, что сделала что-то не то. Прикусывает губу, а мне ещё хочется её смех послушать. Но момент упущен.

Выхожу из машины и подхожу к пассажирской двери. Распахиваю её.

Катя недоверчиво косится на мою протянутую ладонь.

– А ты меня удержишь, Потапов? Или отыграешься и сам меня с грязью познакомишь?

Открываю рот, чтобы возмутиться, но её рука неуверенно опускается на мою.

Её тепло вышибает воздух из легких.

– Дыши, Потапов, а то умереть можно от кислородного голодания, – подкалывает Катя.

Крепко держу крохотную ладошку, наслаждаясь теплом кожи.

– Далеко идти? – с тоской смотрит в ту сторону, откуда мы приехали.

– Думаю, минут двадцать. В лучшем случае.

Рваный выдох. Её плечи опускаются.

– Могу понести тебя на ручках.

Ну а что? Попытка не попытка. Катена смеется.

– Падать, так вместе?

– Я готов с тобой и падать, – намеренно не приглушаю голос, чтобы она услышала.

Её щеки краснеют.

За всю дорогу не удается поговорить, потому что я слишком сосредотачиваюсь на влажной траве и ловлю Катю каждый раз, когда она поскальзывается.

– Блин, у тебя на ногах точно кроссовки? – недовольно бурчу, когда вижу, что красная сеточка становится темной от влаги. – Больше похоже на носки с подошвой.

Пытаюсь заткнуться, но слишком переживаю, что она может простудиться.

– Потапов, – Катя закатывает глаза и опять поскальзывается, дергаю её за руку, выравнивая, – когда ты успел стать таким ханжой?

Катена цокает.

– Когда узнал про ребенка? – задаю риторический вопрос.

– И что? С ним все в порядке.

– Так нужно же, чтобы порядок был и с тобой.

За перепалкой доходим до домика, и Катена радостно вскрикивает:

– Уф, мои ножки, – скидывает обувь.

– Носки снимай тоже.

Оборачивается и прищуривается.

– Хорошо, мамочка.

Вот специально же выводит. По блеску в глазах понимаю. Сцепляю крепче зубы, чтобы не поддаваться на провокации.

Щелкаю чайником. Повезло, что электричество не вырубили, а только связь прерывается.

Завариваю чай, ставлю на стол. Катена как раз выходит из ванной, переодевшаяся и в теплых носках.

Умничка! Хоть это не сделала поперек мне.

– Садись, чай горячий пей.

– Потапов, – она подходит к столу, но застывает в паре шагов от него.

Сижу и с наслаждением смотрю на животик, который оказывается на уровне моих глаз. Ну почти.

– Условия.

– А? Да, я слушаю.

– Мои глаза выше, Миша.

С неохотой отрываюсь от тела Катены и встречаюсь с её взглядом. И понимаю, что пойду на все её условия.

– Давай, я готов.

Глава 9

Катя

Его взгляд смущает. Пристально смотрит на живот. Как рентген. Надеюсь, что он не приобрел суперзрение, которое может сканировать всех.

– Что за условия, Катен?

Опускаю взгляд на исходящую паром кружку с чаем. На ногах пальцы поджимаются от одной мысли, как станет тепло, когда я сделаю глоток.

– Чай остынет, – Потапов кивает на стол, – ты можешь говорить и одновременно греться.

Разумный довод.

Усаживаюсь на стул. Теперь мы с бывшим на расстоянии в несколько десятков сантиметров. Но даже это расстояние не спасает от того, что я ощущаю его запах.

Это грозит срывом. Эмоциональным.

Откашливаюсь и делаю большой глоток. Жидкость обжигает горло. Давлюсь.

– Да аккуратнее ж ты, Катен, – Миша перехватывает кружку, чтобы я ещё и не умудрилась обжечься, – куда ты торопишься? У нас три дня впереди.

Напоминает о вынужденном заточении. И это меня охлаждает. Мысли приводит в порядок.

– Условия.

Кивает, складывает руки на столе. Карие глаза неотрывно следят.

Медведь, только в мужском обличии. Кажется, что добрый и пушистый, а когда нужно, может быть очень настойчивым.

И это подкупило в свое время молодую дурочку по имени Катя. А потом оказалось, что я могу разочаровать. И меня могут вот так просто бросить.

Прикрываю глаза.

А когда открываю, то я уже собрана, насколько позволяет его близость.

– Первое, – загибаю палец, – мы не разговариваем о нашем прошлом, о причинах развода и вообще о нас. Это прошлое, и я не хочу о нем говорить и вспоминать то время. Пройдено.

Миша выгибает бровь и после заминки кивает.

– Эти три дня? – зачем-то уточняет. – Не поднимать тему развода и прошлого?

Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

– Пока мы тут вдвоем, да.

– Выполнимо, – охотно поддакивает, – второе?

– Второе, – бросаю взгляд на разложенный диван с моими баррикадами, – ты не пристаешь ко мне. Никаких поползновений в мою сторону.

Потапов поднимает руки в знак капитуляции. Правда, в этот момент на его лице широченная улыбка, но я стараюсь не заострять внимания на этом.

– Только если первая не пойдешь на штурм.

Я громко фыркаю.

– Не бойся за свою честь. Она мне не нужна.

– Тоже принято.

Ждет, что я скажу дальше. Я молчу. Для меня неожиданность то, что он так легко соглашается со мной.

Хотя… чего я ждала? Что он упадет мне в ножки и начнет молить, чтобы мы поговорили?

Это не в стиле бывшего. Ему проще гордо захлопнуть дверь и уйти, чем просить о чем-то. Скорее ад замерзнет.

– Ещё что-то?

Мотаю головой.

– Отлично.

За окном снова раздается гром. Привычно подскакиваю и радуюсь, что не успела взять кружку с горячим чаем.

– Ты все такая же трусишка, Катен, – смешок Миши, и мой строгий взгляд, – прости, – снова поднимает руки, – никакого прошлого. А что будет, если я нарушу твои условия?

– В каком смысле?

Миша потирает подбородок и смотрит мне в глаза.

– Ну, ты ставишь условия, а что, если я захочу поступить по-своему и нарушить эти твои границы?

Хороший вопрос.

Мешкаю. Пытаюсь придумать наказание, которое его заставит соблюдать условия и не лезть ко мне. Но, как назло, в голове пустота.

– Ничего, – лицо Миши вытягивается от удивления, – я тебе лицо сковородкой поправлю. Твои дамы очень огорчатся, что такое личико подпорчено?

Знаю, знаю, что я сама провоцирую. Но ничего не могу с собой поделать. Когда думаю, что он мог с другой.

Стискиваю край стола. Встаю со стула. Хочу сбежать.

– Катен, давай разъясним по поводу дам и мужиков.

Застываю и встречаюсь взглядом с бывшим.

Он спокоен. В то время как я вся на нервах.

Не говорю слов, молча выгибаю бровь. Мне очень интересно, что он скажет по поводу дам.

– Мне было не до них – это раз. Мне никто не интересен – это два. Сейчас никого не будет тем более, – быстрый взгляд на живот и смешок, – поэтому давай закроем эту тему раз и навсегда. Никого не было и нет.

– И почему же тебе было не до них? – язвлю.

Дура, дура, дура! Ну мне же должно быть абсолютно наплевать на его прошлое и его личную жизнь. А я задаю сейчас эти тупые вопросы.

– Чтобы ответить на этот вопрос, придется нарушить твое условие по поводу разговоров про наше прошлое и развод, – пожимает широкими плечами.

– Отлично, тогда не стоит отвечать. Этот вопрос был лишним.

Поднимаю руки.

Допиваю чай на ходу. За окном с погодой творится кошмар, и у меня уже возникают сомнения, что через три дня мы отсюда вылезем.

В прямом смысле этого слова. Вылезти из грязи…

Хмыкаю и получаю вопросительный взгляд бывшего.

Он задумчиво размешивает остывший кофе. Изредка посматривает в мою сторону, и от этих взглядов становится неловко. И в таком напряжении мне придется прожить несколько дней.