Граффити любви (СИ) - Серена Никки Страница 10

— Никита, ну не стоит интересоваться моей жизнью, тебе это не нужно.

— Расскажи, я ко всему готов, не испугаешь.

— Хорошо, я люблю бегать по утрам, занимаюсь уличными танцами в стиле «Брейк-данс» и «Шаффл». Еще я подрабатываю художницей, но об этом ты уже знаешь, подрабатываю в такси в формате «Услуга — трезвый водитель», но это по ночам, по субботам работаю помощником повара в кафе и состою в команде волонтеров, занимаюсь поиском пропавших людей. Еще мы помогаем малообеспеченным семьям, ну и так, по мелочи.

Никита действительно был шокирован. Жизнь Пикассо была одновременно рискованной и в то же время интересной и благородной, но потребность защищать и оберегать девушку не покидала Никиту, и она с недавних пор занимала все его мысли.

— Ты забыла добавить уличное Граффити, и то, что так, по-мелочи, наверное, не менее занимательно.

— Все еще хочешь ухаживать за мной, Никита? Если да, ты учти, я не собираюсь менять свой образ жизни ради того, чтобы ты не волновался.

— Да нет, я в принципе, со всем готов смириться, кроме твоей подработки в качестве водителя.

— Что, боишься, что я вляпаюсь?

— Угадала.

— Да, я с восемнадцати лет работаю в такси, и проблем не было.

— И как тебе удается сделать так, чтобы к тебе не приставал?

— Molto semplice, — не задумываясь, ответила я, и Никита побледнел.

— Очень просто, говоришь, ты еще и на итальянском языке разговариваешь?

— Io posso — я сказала: «умею» на итальянском, моей целью было доказать учителю, что мы разные люди, и нам не стоит встречаться.

— И давно ты разговариваешь на итальянском? — поинтересовался мой слегка шокированный учитель.

— Не помню, наверное, с детства. Просто нравится этот язык, и я выучила.

— Коралина, ты гениальная особа, и я тебя теперь никогда не оставлю. Плевать, какие ты стены будешь пытаться выстроить.

— Как бы ты не разочаровался, Никита, — добавила я, и вскоре мы подъехали к академии.

— Коралина, мы не позавтракали, я хотел заехать в кафе утром, но ты меня откровенно отвлекла. Факты твоей биографии впечатляют, поэтому после первого урока загляни ко мне в кабинет, я что-нибудь придумаю.

— Зайду только при одном условии.

— Ты еще какие-то условия мне выдвигаешь?

— Дистанция — один метр, или ноги моей больше в твоем кабинете никогда не будет. Да, и за руки меня не хватай, я не маленькая.

— Хорошо, раз ты так хочешь. Я же поладить с тобой хочу, Коралина, так что заходи, буду ждать.

— Как мило, не учитель, а само очарование, — усмехнулась я.

— Коралина, ну вот как вся эта гремучая смесь сочетается в тебе?

— Не понимаю о чем ты. Все, мне на уроки пора, — и вдруг Никита резко притянул меня к себе, и я почувствовала легкий поцелуй в щечку.

— Пока, Коралина, увидимся позже, — и он поспешил удалиться, понимая, что так-то даже на такой поцелуй мы не договаривались.

— Пикассо, — отозвалась Дакота, которая оказалась позади меня.

— А, это ты. Видела, да? — растерянно переспросила я.

— Видела, Пикассо, он явно запал на тебя, — моя подруга не выглядела радостной, она была одета сегодня во все черное и больше напоминала «Гота», чем Дакоту. И черная помада, и окрашенные пряди мелками для волос в черный цвет создавали жутковатый образ.

— Дакота, я не хочу ничего, у меня предчувствие, что я не должна позволять этим отношениям развиваться. Я решила, что, несмотря на влечение, нам нельзя быть вместе. Да, он нравится мне, именно как мужчина. Я впервые такое испытываю, но так стремительно может проявиться только влюбленность, которая быстро проходит. Я просто подожду, и мое наваждение, которое носит имя Никита, скоро пройдет.

— Идем, Пикассо, на лекцию, а вообще-то ты не права, как первый парень — Никита очень даже ничего, согласись. И опыт имеет, что в твоем случае, как бонус, ты-то у нас девственница.

— Это не важно, не хочу я быть с ним, сказала же. Он уже пытается создать для меня какие-то ограничения, а вот прикинь, если я скажу ему «да». Он не для меня, — и с этого момента я решила больше работать и еще была намерена его избегать любыми возможными способами.

— Вот же, Пикассо, как бы тебе не пришлось потом пожалеть о своем решении.

Мы шагнули в учебный корпус номер 2, и к нам подошел сын судьи — Славик.

— Привет, девчонки, смотрю, вы сегодня не в лучшей форме, — оценил нашу внешность этот приставала.

— Славик, ты бы шел стороной и не злил Пикассо. Настроение — тьма.

— Да, и, Пикассо, почему не пришла вчера в клуб? Мы ждали с ребятами тебя. Помню, как ты умеешь отжигать на танцполе.

— Проблемы появились, да и какая разница, пришли или нет, мы свободой дорожим и никому не подчиняемся.

— Смотри, Пикассо, я на тебя глаз положил и, спорим, что в течение одной недели, ты станешь моей.

— В самом страшном сне такое не присниться, иди уже Славик, дай дорогу, — мы с Дакотой поспешили на лекцию. Сегодня я чувствовала себя как-то странно, растерянно. Никита сказал, что хочет встречаться, и тем самым у меня словно что-то сработало. А нет у нас с ним будущего. Нет и все. Вот никогда не летала в облаках, и розовые очки даже не примеряла, так что решила после первой пары к Никите в кабинет не ходить, и после второй пары тоже.

На перемене я сразу же отправилась прочь из аудитории и провела весь перерыв в санитарной комнате, просидев на широком подоконнике, и только со звонком отправилась на лекцию. Избегать Никиту пока получалось, и вот четвертая пара была у него, и я снова тянула время находясь в своем укромном месте. За три минуты до звонка я прошла в аудиторию и села на свое место.

Никита сразу очень проницательно, оценивающе посмотрел на меня. Он хотел подойти и поговорить, но прозвенел звонок, и Никита начал урок. Сегодня было промежуточное тестирование, и я взяла свое задание. К слову, тест был составлен таким образом, что у каждого был индивидуальный вариант. Я чувствовала на себе взгляд Никиты и поэтому даже голову боялась поднять.

На тест ответила довольно быстро, но сдавать не торопилась. Я никогда так не делала. Закон детского дома. Сделал работу раньше, сиди и жди окончания урока, возможно, кому-то понадобиться помощь. Будешь выделяться, накажут по законам детского дома. Сейчас можно было поступать иначе, но правила, среди своих, они на подкорку твоего