Женить чудовище - Елена Трифоненко Страница 10

Я прижимаю деньги к груди и тихо повизгиваю. На душе становится хорошо-хорошо, оптимизм заполняет меня по самую крышечку. И есть с чего – ближайшие месяца три я смогу не париться о гонорарах! Это прямо волшебство какое-то.

Я прячу деньги в шкаф и спешу в душ. Сейчас вымоюсь, а потом буду гуглить, каких девушек привлекают сексисты. Кого-нибудь да найдем этому мерзкому Кузнецову. За те деньжищи, которые он платит, я готова сворачивать горы.

Глава 6

После душа на меня накатывает сонливость. Я пытаюсь взбодрить себя кофе, но дело не идет. Глаза слипаются, все валится из рук. Устав бороться с собой, я решаю немного поспать, а уж потом браться за поиски невесты для Кузнецова.

Перед тем как прилечь, звоню Соне.

– Алло? – Голос подруги звучит замучено.

– Привет! Надеюсь, не отвлекаю? – Я взбиваю подушку свободной рукой. – Мне тут просто нужна твоя помощь.

– Какая?

Я не успеваю ответить: из телефона доносится голос Маши – Сониной дочки.

– Я с тебя сейчас шкуру спущу, мелкий! – кричит Маша. – Где мои заколки? Я же сто раз уже просила их не трогать.

– Маша – растеряша! – кричит ей в ответ Сонин сын Паша.

– Дети, угомонитесь, – пытается урезонить потомство Соня. – Дайте поговорить.

– Пашка мои заколки куда-то засунул! – и не думает успокаиваться Маша. – А может, он их даже с балкона скинул, как папины ботинки.

– Не брал я твоих заколок, индюшка надутая! – вопит Пашка. – Ты сама их куда-то засунула.

– Дети, выйдете немедленно из комнаты! – шипит Сонька. – Мне не до ваших разборок.

– Ну мам! – не унимается Маша. – Я тебе как теперь волосы должна закалывать? Хочешь, чтобы бабушка опять сказала, что ты за дочерью не следишь?

– А я йогурт хочу! – спешит напомнить Паша. – С малиной. А еще ты мне мультики включить обещала.

Соня раздраженно сопит, но ничего не говорит. Наверное, общается с детьми языком жестов.

– Сонь, а ты куда мои носки черные засунула? – раздается на фоне сопенья обескураженный голос Сониного мужа. – Я уже все обыскал, а найти не могу.

– Оставьте меня в покое хоть на минуту! – взрывается Соня. – Я с подругой разговариваю.

Она там чем-то стукает (наверное, дверью) и снова вспоминает обо мне, пытается говорить нарочито приветливо.

– О чем мы говорили, Тань? Я что-то потеряла нить беседы.

Мне становится неловко из-за того, что я так не вовремя звоню. Но помощи просить больше не у кого.

– Я тут статью написала, – торопливо бубню я. – Ты могла бы прочесть? Она коротенькая. Там просто надо было от лица матери написать, и я не знаю, нормально ли вышло.

Сонька вздыхает.

– С меня – шоколадка! – поспешно добавляю я. – Или две.

– Мне нельзя шоколадки, – грустно возражает Соня.

– Это кто такое сказал?

– Федя. Он вчера мне намекнул, что надо худеть.

– Вот гад! – возмущаюсь я. А потом думаю: не, Федя такого ляпнуть не мог, он же не камикадзе. Федя – это Сонин муж. Вообще, он скромный такой дядька, совсем не склонный к риску. – А как именно он тебе на похудение намекнул?

– Он пересматривал наше свадебное видео и сказал: ах, какая ты, Сонька, хорошенькая тут.

– И?

– Что «и»? – не понимает Соня.

– Дальше что говорил?

– Ничего. Все.

– А где же тут намеки на лишний вес? – никак не улавливаю я.

– Ну как же? В день нашей свадьбы я весила минимум на десять килограммов меньше.

– Ой, Сонь, я с тебя не могу! – Я с трудом сдерживаю смех. – Ничего такого твой Федя не имел в виду.

– Я, вообще-то, своего мужа лучше знаю! – возражает Соня. – Поверь, там по глазам было видно, что он считает меня жирной коровой.

– Тогда он точно гад, – говорю я, понимая, что сейчас подругу ни в чем не переубедить. – Так я пришлю тебе статью?

– Присылай. Но я ее чуть попозже прочту, когда время удастся выделить. Мы с Федей просто сейчас пельмени собрались лепить. Я, как прочту, тебе сразу перезвоню, отчитаюсь.

– Спасибо, Сонь! – радуюсь я. – Ты меня прямо выручаешь.

Мы с ней прощаемся, и я тут же ложусь, моментально проваливаюсь в сон.

Вообще, я планировала прилечь на часок, но, когда срабатывает будильник, отключаю его и решаю поспать еще немного. Второй раз просыпаюсь от того, что кто-то снова терзает мой дверной звонок. Я бросаю взгляд на часы. Ого, уже без десяти час! Надеюсь, это не Кузнецов заранее притащился.

Скатившись с дивана и поправив на себе халат, я иду открывать.

За дверью обнаруживается Соня с детьми.

– Ты спала? – сразу догадывается она по моему помятому лицу. Соня вталкивает детей в квартиру, а сама остается на пороге.

Я стыдливо опускаю глаза:

– Спала, да.

– Не ожидала я от тебя такого, Таня, – говорит подруга заупокойным голосом. – Значит, считаешь, я плохо своих детей воспитываю, да?

– Что? – я замираю. – Сонь, ты о чем сейчас?

– Советы эти твои! Из статьи. Это ты так решила поучить меня воспитывать детей, да?

Мне прямо дурно становится. Я испуганно мотаю головой:

– Нет, Сонь! Конечно, нет. Мне просто заказали текст такой, и я хотела понять, получилось ли сойти за мамашу.

– Не получилось! – отрезает Соня. – У тебя не текст, а какие-то самовосхваления. Выгул белого пальто.

– Да? Я перепишу, – обещаю я.

– Думаешь, приятно вот так ото всех выслушивать, какая ты типа плохая мать? – Голос Сони вдруг начинает дрожать, глаза ее наполняются слезами. – Я от свекрови наслушалась, теперь еще и ты туда же. Все, блин, такие опытные! Все прямо лучше меня бы справились.

– Сонь, ну ты чего? – я треплю ее по руке. – У меня и в мыслях не было тебя задеть. Заходи давай. Сейчас чаю выпьем, ты мне все-все расскажешь, что у тебя стряслось.

Сонька отскакивает:

– Не надо мне чая! И ничего у меня не стряслось. Я решила, Таня, тебе оказать услугу. Хочешь писать от лица мамы – наберись сначала опыта.

– В смысле?

– Я у тебя своих сейчас оставлю – до пяти часов. А ты давай сходи с ними в магазин, – цедит Соня. – И не забудь про советы свои. Поучи моих хорошим манерам, я буду только рада, если они станут вести себя в магазинах, как дети из твоей писульки.

– Сонь, ты чего несешь? – начинаю раздражаться я.

– Счастливо оставаться, подруга! – Она