Горький рай (СИ) - Мелоди Ева Страница 10

Ник разводит мои ноги в стороны, встает между ними, мне остается лишь беспомощно ерзать, пытаясь отстраниться, юбка окончательно задирается на талию. Дергает меня на себя, и я задыхаюсь от прикосновения его твердой плоти, обжигающей, даже через джинсы.

Он весь горячий, излучающий жар и похоть. Сейчас ему уже не до игры, он завелся слишком сильно и хочет получить свое. И я хочу… Между ног становится влажно и мучительно саднит, вздрагиваю от этих ощущений. Умру от стыда, если Ник узнает, насколько я мокрая… заведенная его поведением.

Я должна что-то предпринять, должна сказать «нет». И не могу. Его безумная жажда словно заразила меня. С ужасом понимаю, что хочу его. До изнеможения, больше жизни хочу, чтобы коснулся меня. И в то же время с ума схожу от презрения к самой себе. Что сдалась так быстро. Как это возможно? После разрыва с Антоном прошло два года. У меня не было за это время ни одного мужчины. Не было секса. Сначала было слишком больно. Потом… я научилась справляться с потребностью. И только недавно начала оттаивать, ходить на свидания. Точнее, с момента как пришла на работу в универ. И увидела Ника. Который жил в собственное удовольствие. До момента столкновения в чулане, я даже не подозревала о его интересе ко мне. Он всегда проходил мимо, в лучшем случае одаривая равнодушным взглядом. И вот… такой взрыв. Скорее всего, он решил сыграть со мной в игру. Отомстить, за то, что раньше на него внимания не обращала…

Была еще одна ужасная мысль. Что если его подговорила Вера? Она и не на такое способна… Однажды я в этом убедилась. До этого тоже замечала, что подруга обожает строить козни… Но меня они никогда не касались.

Когда я уже долго была с Антоном, а Вера оставалась моей близкой подругой, она помешала мне сдать экзамен. Сказала, что его перенесли. Я, как наивная дура поверила, даже мысли другой не возникло. У меня была простуда, я не появлялась в институте. Но экзамен нельзя было пропускать. И вот Вера сообщает, что его отменили, сделали на неделю позже. Радуюсь, наивная идиотка… А потом меня собираются отчислить, потому что пропустила без причины экзамен. Преподаватель там очень строгий и принципиальный. Справки у меня нет… Болела без врачей и больничных. Тогда я пережила настоящий кошмар. Ходила по коридорам универа как тень - преподаватель даже выслушать не пожелал. Думала все, отчислят. С одной стороны - плевать, я бы нашла легко другое учебное заведение. Если бы не Антон и наши отношения на пике, когда дня не представляла без него. Ну и конечно боль от предательства подруги. Меня буквально расплющило от такой легкой и незамысловатой подставы…

Антон тогда был в отъезде, осваивал бизнес с родителями за границей, ради чего специально раньше сдал сессию. Помогал отцу. Он учился на курсе биотехнологии, собирался использовать полученные знания в дальнейшем, в отличии от большинства студентов, которым «просто был нужен диплом». К учебе относился очень серьезно. То есть, он бы тут остался, в любом случае… А вот я находилась на пороге отчисления. Меня тошнило от боли и ужаса. Что не будем видеться, и я его потеряю…

И только случайность, хорошие друзья со старшего курса неожиданно помогли мне. Абсолютно случайно столкнулась с ними, один работал лаборантом у преподавателя. И мне помогли, уговорили принципиального Игоря Сергеевича принять экзамен.

Спустя время я простила Веру. Полгода прошло, уже в следующем учебном году. Я сказала себе, что сама поступила куда хуже. Причинила бОльшую боль.

Хотя Вера уверяла, что к Антону ничего не осталось. Она тогда и правда начала встречаться с очень интересным парнем, не из универа. И мы снова начали дружить, хоть и не настолько близко, как раньше.

- О чем ты снова задумалась? - вырывает меня из воспоминаний хриплый голос Ника.

- О твоей сестре, - отвечаю прямо. - Она имеет отношение к тому что сейчас здесь происходит?

Ник замирает. Даже отстраняется, отпускает меня… Я могу уйти. Но почему-то остаюсь прижиматься, полусидя к собственному столу. Даже не пытаюсь одернуть юбку.

Ник внимательно смотрит на меня, словно рентгеном просвечивает. Не в силах больше выдерживать его взгляд, опускаю глаза… и зря, потому что теперь смотрю на его губы.

Очень чувственные, мужественные… и у меня внезапно перехватывает дыхание.

- Знаешь, это довольно противно… то, что ты сейчас сказала.

- Мне наплевать. Ответишь?

- Я не мальчик на побегушках у своей сестры. Но я понимаю твои страхи. Ты зациклилась. Тебя все еще не отпустило. Я хочу, чтобы тебе стало легче, Вик. Только и всего.

Его голос одурманивает меня, он сейчас такой глубокий, чуть хрипловатый, я словно под гипноз попадаю. Хочу его… Прикосновений, поцелуев. Мы уже целовались когда-то и это было волшебно.

Собственные мысли поражают своим бесстыдством. Тело горит точно в огне, Ник снова наклоняется к моему лицу… Его дыхание касается моих губ, но поцелуя нет.

Снова встречаюсь с ним глазами… Взгляд Ника, горячий, темный и бешеный… не могу оторваться от него. Его руки скользят по бедрам, все выше, очерчивают край чулок… При этом он вздрагивает.

- Ты способна свети с ума, знаешь? - почти рычит, хватает зубами мою нижнюю губу и тянет. Я со свистом втягиваю воздух. - Внешне такая закрытая, скромница-училка… А под юбкой белье стриптизерши. Это нереально заводит. Ты нарочно, Вик?

Он не дает мне ответить, впивается в мои губы, страстно, проникая языком. Пальцами одной руки обхватывает затылок, другой он придерживает за шею, поглаживая ее. Почему-то именно это касание, словно некая точка невозврата, взрывает меня изнутри. Как будто Ник безошибочно нашел мою самую эрогенную зону, о которой я сама даже не подозревала. Поневоле отвечаю на поцелуй, податливо и покорно отдаюсь ласкам его смелого языка. И тогда его напор становится больше похож на дикую атаку, Ник словно хочет поработить меня, оглушить страстью. Отвечаю с жадной обреченностью, с едва сдерживаемой болью, меня вдруг охватывает сожаление, что так долго себе в этом отказывала. Пряталась от жизни, от чувств…

Ник все сильнее распаляется, его рука уже не лежит на моем затылке, а болезненно собирает мои волосы в кулак и чуть тянет назад, принуждая откинуть голову. Вот только боль от этого сладкая, еще сильнее возбуждающая, затягивающая в омут порочного безумия. Ник проводит языком по моей шее, шумно вдыхая, прокладывает дорожку поцелуев, уже сверху вниз, к ключицам.

Другая рука оставляет шею, спускается ниже, к груди. Напрягаюсь, потому что всегда стеснялась доставшегося мне «размера буферов». Антон даже поговаривал об операции. Считал, что так я стану идеальной, совершенной. Он не то чтобы критиковал… Но я чувствовала, что моя грудь его не устраивает. Он редко ласкал ее.

Но я хотя бы не стеснялась тогда… А вот сейчас, перед Ником, которого так много… он огромен, и всего в нем в избытке, поневоле комплексы просятся наружу.

Тихо всхлипываю, когда его ладони ложатся на мои груди. Меня убивает собственная безвольность. То, что хочу этого. Этой горячей жидкости, разливавшейся по ее венам и собиравшейся между ног. Заставлявшей чувствовать себя желанной, нужной. Кожа горит, все тело зудит от потребности в сексе. Это неправильно. Все дело лишь в том, что слишком долго я была одна. Слишком много времени с тех пор, как мужчина хотел меня… в любом месте, где бы мы ни находились. И с тех пор, как чувствовала сводящее с ума желание отдаться, полностью и безрассудно.

Глава 8

Ник

Почему только она так действует на меня? Стоит только коснуться, и я уже горячее печки. Не было мысли уж совсем наседать на нее здесь, в аудитории. Я бы предпочел домашнюю обстановку. У меня квартира в паре остановок метро. Я снял ее в тот месяц, когда Вика пришла работать в универ. Я тогда еще тщательно скрывал свои чувства к ней. Но хату снял, видимо подсознательно подготавливаясь… до этого меня устраивало снимать напополам с другом. Петька - приятель еще по старой банде, и сейчас вместе дела ведем. Только он один, из всех друзей, передачки мне в колонию слал. Наша дружба, можно сказать, проверена временем.