Испорть меня (СИ) - Ромуш Джулия Страница 10

Каждый раз он слегка наклоняется в мою сторону. Его запах проникает в ноздри, будоража что-то внутри. Я даже не могу понять как именно реагирую на его запах, потому что не получается сосредоточить внимание именно на этом. Потому что сейчас ногу обжигает от его тепла. Он сидит так тесно ко мне, что наши ноги соприкасаются и даже через ткань брюк, я чувствую насколько он горячий.

— Нравится фильм? — Кошмар, к этому всему еще и его хриплый шепот добавился. Он как будто специально шепчет мне прямо на ухо, задевая носом мою щеку. Чертовы мурашки не то что пробежались по коже. Они самбу там сплясали.

— Угу, — согласно киваю головой и чуть не выпаливаю вопрос о том как скоро все это закончится. Потому что этот чертов просмотр фильма больше на пытку смахивает, чем на что-то другое.

При том, что мне даже предъявить мужику нечего. Он ко мне не прикасается. Не пристает. Мои опасливые ожидания не оправдываются. Я думаю, что Рустам под видом того, что например не попал рукой в ведерце (с размеров в канистру) он может например меня потрогать. Конечно, совершенно случайно…

Но нет, он этого не делает. Но мне и так впечатлений предостаточно. Сижу как на иголках лишь из-за того, что он рядом. Слишком рядом. Очень сильно рядом.

Мне кажется, что фильм длится целую вечность. У меня так и не получается на чем-то сосредоточиться. Я весь киносеанс просидела в ожидании непонятно чего. Но на всякий случай была напоготове.

Когда мы выходим из нашего мини-зала, первым делом я говорю, что мне нужно припудрить носик и мчусь в дамскую комнату.

Мне нужно перевести дыхание, взять себя в руки, умыться прохладной водой…

Я хочу наконец, чтобы сердце вернулось к обычному ритму. Хочу, чтобы кожа перестала пылать и чтобы… Кошмар! Ну как мне перестать ТАК на него реагировать? Это же невозможно. Кожа пылает от любого его мимолетного прикосновения. Случайного.

Вот например, мы только что выходили из зала и я чуть было не упала, зацепившись ногой за порог. Айдаров меня подхватил и не дал опозориться еще сильнее. А места к которым он прикасался сейчас горят настолько сильно, будто там ожоги остались. Ну вот что за дурацкая реакция?!

Захожу в уборную, упираюсь руками в край раковины и впиваюсь в сове отражение в зеркале.

Щеки розовые, даже румян никаких не нужно. Губы слегка припухшие, но это от того, что я их кусала целый киносеанс.

Мои глаза скользят выше. К смешным ушкам, которые все еще на моей голове. Должна признать, что они прикольные. Они мне даже идут. Обруч сидит на волосах таким образом, что придает им объем. Цвет ушек идеально подходит к моему цвету волос.

Громкий стук двери заставляет меня оторваться от разглядывания. Включаю воду и подставляю ладони под прохладную струю воды.

Я чувствую на себе чей-то взгляд. Обжигающий, мне тут же становится не по себе и я поднимаю взгляд. Смотрю в зеркало и вижу в отражении ее. Ну самую девушку, которая смотрела на нас с Айдаровым на улице, когда мы только приехали. Ту, что была с ним на открытии ресторана. На ту, которую он там бросил одну, чтобы меня отвезти домой и спасти от неприятностей в виде наглого парня, который точно имел на меня не самые лучшие планы.

Она смотрит прямо на меня. Не стесняясь, а у меня внутри все сжимается. Внутренний голос подсказывает, что ничего хорошего дальше не произойдет.

Глава 8

Сбегать сломя голову я не собираюсь. Понимаю, что, скорее всего она мне хочет сказать или рассказать что-то неприятное. Например, посвятить в то, что у моего дорого и любимого муженька есть любовница. Обычно же так происходит? В фильмах и книгах. Любовница сообщает, что она спит с моим мужем, а я, ломая каблуки бегу подавать на развод. Черт! Это было бы идеальным раскладом. Только вот… я не побегу. А то, что он с ней спал, я и так знаю.

Выключаю кран с водой и сделав шаг в сторону беру несколько бумажных полотенец. Она продолжает смотреть. Хочет, чтобы я начала разговор? Облегчила ей участь?

Но у меня нет ни желания, ни настроения с ней болтать. Так что радуюсь тому, что у нее не хватает смелости и выбросив бумагу в урну уже хочу выйти из уборной, как она вдруг выходит из ступора.

— Вы ведь понимаете, что это ненадолго? — Ей это явно дается нелегко. Голос дрожит.

— Фильм? — Разворачиваюсь и слегка улыбаюсь, — он уже закончился. Отличное было кино.

Она бледнеет и напрягается еще сильнее. Ужасно переживает. А я сейчас понимаю, что стала черствее, чем еще несколько дней назад. Раньше бы прониклась и пожалела… А сейчас мне плевать. Она не может знать, что наш брак по принуждению и что я только рада сбежать от мужа. Она думает, что у нас все по согласию и наплевав на все, решила мне сказать. Разрушить то, что у меня есть. Ей не жаль меня. Так почему я ее должна жалеть?

— Я про вашего мужа, — девушка глубоко вдыхает и делает ко мне шаг. В ее взгляде ненависть. Ко мне. Я разрушила ее счастье и пустые надежды. Не он виноват, который просто ее имел без всяких обещаний, а я?

— А что с моим мужем? — Вздергиваю вопросительно бровь.

— Он вас не любит! Он спит со мной! — После этих слов она расправляет плечи и смотрит на меня, ждет реакции. Я могу лишь догадываться, что именно она хочет увидеть.

— А вас, получается, любит? — Я реагирую на информацию, которую и так знала, совершенно не так, как ожидала.

Почему-то становится ужасно неприятно. Тошно. Она не сказала — спал, слово было произнесено в настоящем времени. Спит. Он спит с ней сейчас.

— У нас отношения! И он…

— И он женился несколько дней назад, чтобы доказать, как много вы для него значите?

Этот разговор меня злит, раздражает. Даже в какой-то степени приводит в ярость. Я совершенно не понимаю какого черта так реагирую. Почему мне… не все равно? Я ведь хотела, чтобы он ко мне не прикасался. А для этого ему нужны другие женщины. Чтобы он прикасался к ним. Так почему же сейчас мне не наплевать?!

Она бледнеет еще сильнее, а вот взгляд становится злее. Она явно рассчитывала на другой разговор.

— Я хочу, чтобы вы знали! Так будет честно! Разве вам все равно, что этой ночью он будет заниматься любовью со мной?

Сердце начинает колотиться сильнее.

— Запомните раз и навсегда, мужчина, который любит не женится на другой. Вас используют. Имеют. И, судя по всему, вам это нравится. — Мой голос звучит холодно. Я сама его не узнаю. На теле появляются ледяные мурашки, — унижаться — это ваш выбор.

Девушка молчит. Смотрит на меня так, будто я только что разрушила все ее планы и мечты.

Срываюсь с места и вылетаю из уборной. Я хочу помыть руки, потому кажется они снова грязные. Я хочу в душ, потому что ощущаю себя в грязи с ног до головы. Но не могу помыть даже руки, потому что в уборной осталась его шлюха, которую он трахает каждую ночь.

Ничего не могу поделать с тем, что происходит внутри. Собственная реакция на все это злит неимоверно. Я не понимаю почему… Почему я так злюсь. Неужели… мне не все равно? Неужели…

Вижу Айдарова, он ждет меня за углом. Видит как я мчусь вперед и вопросительно выгибает бровь. Я даже не притормаживаю. Не хочу его видеть. Не хочу с ним говорить.

Проношусь мимо, не реагирую, когда он рычит мое имя. Просто несусь вперед. Сбегаю по ступенькам. Наивная, верю, что смогу отсюда сбежать, от него. Все еще верю…

— Остановись, — снова его рык, только в этот момент мои ноги и правда останавливаются, потому что его пальцы сжались на локте и дернули назад так, что я впечаталась в его торс со всей силы.

— Отпусти, — шиплю, вырываюсь.

Айдарову приходится затянуть меня в какую-то комнатку. Совсем маленькую. Здесь мало места и дышать сложно. Еще и он стоит напротив и прожигает яростным взглядом.

Дышу часто, от чего грудь вздымается выше.

— Какого хрена ты вытворяешь?! — Рычит в лицо, а я отшатываюсь назад. Страшно. Видеть его в таком состоянии страшно. Но мое чувство самосохранения спит в этот момент, потому что я шиплю ему в ответ то, что совершенно не собиралась говорить.