Второй шанс для него - Екатерина Котлярова Страница 10

— И ты во всём мире не встретил девушки, которая влюбит тебя в себя? — спрашиваю тихо.

— Нет, — просто, без ужимок.

— А я всю жизнь люблю только одного человека, — признаюсь тихо.

— Почему не признаешься?

— Как признаться, Миша? — улыбаюсь горько. — Если я скажу, то я могу потерять единственное, что нас связывает — нашу дружбу. Тогда я вообще лишусь возможности быть рядом. Касаться. Обнимать. Так это хоть можно замаскировать под дружеские объятия и поцелуи.

— Я бы рискнул, — пожимает плечами. — Не будешь рисковать, ничего в жизни не сможешь добиться.

— А я не могу. Может я трусливая слишком, но я не могу рискнуть. Я дружу с ним и с парнями из мастерской уже больше десяти лет. И я для них… друг, сестра, но не девушка. Ты вообще первый, кто обратил внимание на мою внешность. Мне как-то комплиментов обычно не отвешивают. Я всегда с друзьями, поэтому ко мне просто боятся подходить. Да и не нужно мне всё это, — признаюсь.

— Знаешь, я бы на твоём месте хотя бы проверил — есть у твоего друга к тебе чувства или нет. Это делается очень легко.

— И как же?

— Ревность. И знаешь, две встречи с Игнатом дали понять, что ему не срать. Рискни. Сделай первый шаг. Раз он тупит, то ты будь смелее. Может, он думает, как и ты.

— Я не могу, — повторяю упрямо и качаю головой. — Я и так сказала, что у меня свидание. И что? Он меня отпустил. Цветы заботливо в вазу поставил. Нет у него ко мне чувств, — кусаю губы от досады.

Машина останавливается у многоэтажки.

— Где это мы? — оглядываю улицу, на наличие вывесок. Ведь мы кофе собирались попить, а что-то кафе я не вижу. Только продуктовый магазинчик.

— Я обещал показать тебе красивое место. Выходи, — парень берёт с заднего сиденья машины чехол с фотоаппаратом.

Я иду следом за парнем в подъезд. Мы поднимаемся на лифте на последний этаж, где через железную крышу попадаем на крышу. Я застываю на входе, поражённая видом города, открывшегося взгляду. Вау! Дух захватывает!

— Здесь весь город как на ладони, — понимает мой восторг Миша. — Там бухта, — указывает рукой в нужном направлении. — Там пятый километр.

— Обалдеть, — всё же выдыхаю я. — Это просто невероятно красиво. Даже на фотографиях такой красоты не видела.

— Ну, давай фотографироваться. Вставай возле парапета, — Миша достаёт камеру и что-то настраивает.

Я встаю, где парень велит, и стеснительно сцепляю руки перед собой в замок.

— Ну, и что это такое? — цокает недовольно языком. — Что ты ссутулилась? Выпрями плечи. Ногу чуть в сторону. Так. Правую руку на левый локоть. Молодец. Теперь смотри в камеру. Прекрати стесняться. Такое ощущение, что я тебя под прицелом держу, и ты сейчас разрыдаешься. Расслабься. Расслабь лицо. Улыбнись немного, не будь такой испуганной.

Парень отдаёт команду за командой. Видя, что расслабиться у меня не выходит, начинает меня смешить. Я хохочу и только тогда слышу, как щёлкает камера.

— Отлично, — минут через десять одобрительно поднимает палец вверх. — Теперь попробуем с музыкой. Расслабься, танцуй, веселись. Будь собой. Такой, какой ты в мастерской была.

Миша настолько весёлый и лёгкий человек, что с ним я забываю о времени. Я смеюсь, хохочу до колик в животе, танцую и скачу по крыше, пока не начинают болеть ноги. Я понимаю, что я вообще не боюсь сказать при нём чего-то лишнего. Не боюсь проболтаться о своей любви к другу. Не боюсь показаться дурочкой. Мне просто легко и свободно.

— Знаешь, я уверена, что в этот город тебя ещё тянет по той причине, что здесь ты встретишь свою любовь, — заплетающимся от усталости языком говорю, когда мы едем обратно. — Судьба тебя приводит обратно.

— Я не верю в судьбу, Снежа, — говорит глухо парень. — Иначе она просто слепа. Моя родители любили друг друга настолько сильно, что мама чуть не умерла от тоски, когда он погиб. И если её судьба была такой, — горько хмыкает. — Потерять смысл своего существования…

— У твоей мамы остался ты и твои сёстры. Вы тоже смысл её жизни, — парень пожимает плечами. — Мои родители встретились случайно. Настолько случайно, что мама твердит всю жизнь, что её встреча с отцом была предрешена судьбой. Мама никогда в жизни не ездила на седьмом автобусе. Он ехал в другой конец города. Совсем не подходил. Было очень холодно и шёл дождь. Мама села на автобус, чтобы не мёрзнуть. А у папы сломалась машина. И они встретились в автобусе. Мама упала на его колени, — очень коротко и ясно излагаю историю, которую слышала сотни раз.

— Забавно, — Миша улыбается.

— Ты очень хороший, Миш, правда. И я, наверное, должна сказать тебе спасибо за то, что ты меня заметил и заговорил со мной.

Парень ведёт плечом и чуть смущённо улыбается.

Миша довозит меня до подъезда и, взяв с меня обещание, что завтра я приеду к нему на съёмку в студию, уезжает.

На дрожащих от усталости ногах поднимаюсь на третий этаж. Квартира встречает меня тишиной и… громким храпом папы. Улыбаюсь и на носочках проскальзываю в ванную комнату, чтобы смыть с себя часть усталости.

Проторчав под душем минут десять и чуть не уснув, доползла до кровати и провалилась в сон, едва голова коснулась подушки.

Разбудил меня звонок в дверь. Долгий, нетерпеливый и настойчивый. Потирая глаза, поплелась открывать дверь, не понимая, почему мама или папа ещё не выглянули из своей комнаты. Не глядя даже в глазок, провернула ключ в замке и распахнула дверь перед ночным гостем.

Глаза распахнулись тут же, а сон будто рукой сняло, когда увидела взъерошенного и решительно настроенного Игната.

— Ты что тут делаешь? — отступая вглубь квартиры, тихо спросила я.

Я съёжилась под каким-то безумным взглядом лучшего друга, которым он окинул меня с ног до головы.

— Пришёл. К тебе, — отрывисто и глухо. Игнат ступает следом за