Время любви (СИ) - Деметра Фрост Страница 10

Однако, в отличие от квартиры, здесь больше бежевого и коричневого. А большой и просторный стол и большое кресло на колесиках так и вовсе черного цвета. Один стеллаж полон папками, другой — всевозможными книгами, как художественными, так и научными. И еще один — длинный, в классическом стиле и со стеклянной дверцей, оказается баром. В нем стоят разнокалиберные бутылки и коробки с разным алкоголем. А еще — незамысловатые сувениры, единственные во всем доме. Эта деталь, явно скрытая от постороннего взгляда, на деле очень многое говорит о своем хозяине, который деле оказывается человеком не черствым и холодным, хотя и старается таковым выглядеть.

А еще это определенно очень деятельный человек. Ему не нужны ни лишние вещи, ни нагромождение мебели — это все будет ему только мешать двигаться быстро и результативно. А также решать рабочие вопросы.

Интересно, а кем он работает?

Надо будет хоть ради приличия поинтересоваться.

Не считая, конечно, и того, что надо решить вопрос с моим теперешним положением.

Я ведь в буквальном смысле голоя! У меня нет ни одежды, ни вещей, ни денег, ни паспорта. Единственное, что у меня есть, — это драгоценный гарнитур, подарок на свадьбу от матери Андрея. Возможно, с помощью моего неожиданно спасителя я и смогу продать его и выручить некоторую сумму, часть из которой мне придется отдать Должанскому за возможность пережить непростой этап моей жизни.

Но этого недостаточно, чтобы снять квартиру и продолжить функционировать вне семейства Орловых. Да и без документов далеко не уехать…

Вот же… чертова ситуевина.

Непростая. И уже начинающая потихоньку давить на мозжечок, вызывая приступ мигрени.

А вообще… Я просто не представляю, как жить дальше. Ведь мне в какой-то мере повезло. Когда мои родители и старший брат погибли, я оказалась не в детском доме, а под опекой Орловых. Наверняка, Петр Иванович заплатил кому надо, чтобы после больницы я попала сразу в их семью. А почему именно так? Все просто.

Петр Иванович был компаньоном моего отца по бизнесу. Будучи богатым и довольно хорошим человеком, он принял решение позаботиться о дочери своего коллеги, и за это я всегда буду ему благодарна.

Как и Марине Эдуардовне, которая, может, и не стала моей матерью и никогда не ставила в один ряд со своими сыновьями, но все-таки стала частью моей новой семьи.

Орловы заботились обо мне. Дали все самое лучшее, чтобы я не чувствовала себя бедным родственником или приживалкой. И да, мы буквально выросли вместе с Андреем, и когда между нами завязались романтические отношения, никто, казалось, и не удивился.

Орловы лишь условие поставили — свадьба только после того, как их сын закончит университет и получит диплом. И никакой беременности до этих пор.

Да уж…

Несмотря на трагедию, я выросла в роскоши и постоянном ощущении безопасности. Никогда ни в чем не нуждалась. Одевалась в лучшие брендовые шмотки. Носила элитные украшения. Училась в лучшем университете страны. На каникулах отдыхала на Мальдивах и Кипре, в Дубае и Испании.

И четко знала, какое будущее меня ждет.

Любовь.

Семья.

Дети.

Жаль, что у будущего оказались на меня свои планы.

И все мои надежды и чаяния разрушились в один миг. А человек, который был центром моей вселенной и любовью всей моей жизни, подло обманул меня. Не понимая, что своим обманом не только втоптал меня в грязь, не только лишил настоящего, но и будущего.

“А ведь, — вдруг приходит в голову, — Я могу закрыть на измену Андрея глаза! Простить его! Ведь мы уже женаты! И я официально считаюсь Орловой и его женой”.

Как просто, оказывается, решается моя проблема!

Но…

Могу ли я?!

Конечно, могу! Я ведь сильная, хоть и сбежала позорно со своей собственной свадьбы. И даже позволила позаботиться о себе совершенно незнакомому человеку.

К тому же я совершенно не гордая. И добрая, очень часто себе в убыток. Я часто прощаю людям их ошибки. И даже оскорбления в свой адрес. Я не злилась, когда Марина обижала меня. Или когда Андрей, будучи в плохом расположении духа, вдруг начинал вымещать на мне свою злость.

В такие моменты я понимала их. Их обоих. И остальных тоже. И даже с удовольствием улыбалась, ощущая свою нужность хотя бы таким образом.

Я мазохистка, правда?

Похожа на то…

Но ничего. Уверена, все еще можно исправить. Никогда не поздно начать все с начала.

Главное, забрать свои документы. И хотя бы какие-нибудь вещи.

Денег, увы, мне не видать — мой счет всегда полон лишь благодаря Петру Ивановичу. А это значит, что сейчас придется искать работу. И, наверное, перевестись на заочное.

Черт…

Университет…

Какое заочное, если учебу мне тоже оплачивает Орлов?

Вот же…

Черт…

От острой боли в висках я чуть не складываюсь пополам.

Чувствую тошноту и головокружение.

Вместе с недомоганием приходит и неприятное ощущение отчаяния. Оно и понятно. Задав себе один вопрос, я машинально подняла целый пласт проблем, которые потянули за собой целое корневище других неприятностей.

Кажется, еще немного, и я начну сходить с ума.

А это мне не нужно, правда?

Мне надо на ноги вставать. Жизнь свою строить.

Точнее говоря…

Перестраивать.

И чувствую я, что будет это ой как не просто.

Надо будет отказаться от привычки надеяться на Орловых. И от привычки вести себя как нежный и примерный цветочек.

Надо становится сильной. И пробивной.

Как мама.

Вот с кого мне надо взять пример.

И хотя многие воспоминания из прошлого, к сожалению, были тусклы и будто подернулись дымкой, я прекрасно помню, что мама была для отца не только верной и любящей женой, но и крепким тылом и помощницей. Они вместе занимались бизнесом и всегда советовались друг с другом. Папа не гнушался даже вверять маме проверки и инспекции, а также поиск новых партнеров. А мама, в свою очередь, никогда не обманывала его веры в себя.

Отличный пример функционала работающего тандема.

Однако…

Ключевое слово здесь — тандем.

Папа с мамой всегда были вместе. Любили друг друга страстно и преданно. Так, как, кажется, только в фильмах и бывает.

И потому у них всегда так хорошо все получалось.

И потому вдвойне жалко, что их жизнь оборвалась таким страшным и неприятным образом. А вместе с ними и жизни моих братьев — старшего Феди и младшего,