Ты родишь мне после развода (СИ) - Устинова Мария Страница 10

Я не напрашивалась к нему в гости, меня похитили и привезли сюда силой. Участвовать в расследованиях тоже нет желания, тем более, он угрожал моей семье.

Но это я принесла ему тот напиток в кафе, так что…

– Справедливо, – отвечаю я.

Спасибо, что не разобрался сгоряча со мной, а реально рассмотрел ситуацию со всех сторон.

– Я покажу несколько фото. Скажи, если узнаешь кого-то.

Пока я готовлю, он ищет снимки, и начинает показывать мне. На первом бизнесмены в неформальном кругу. Взгляд скользит по лицам, я никого не узнаю, и качаю головой.

– Взгляни на этот.

Еще один снимок, здесь есть и Яров. Вшестером они сидят за столом в загородном клубе. На заднем плане – зеленая лужайка, кажется, они играли в гольф.

– Не знаю.

– Здесь.

Он листает следующий снимок, на этот раз с деловой встречи.

– Тоже нет.

Я разогреваю на сковородке тушенку. Спагетти как раз сварились. За столом он показывает еще несколько снимков, но я никого не узнаю.

– Кто эти люди?

– Коллеги, знакомые. Все, кто может захотеть меня убить, – Яров красиво накручивает спагетти на вилку, видно, что привык есть в итальянских ресторанах, а не походную еду.

Впрочем, мою нехитрую готовку он ест с таким видом, словно это и есть ресторан. Вот это воспитание. Вадим обязательно бы скривился. Кулинария никогда не входила в число моих талантов.

– У вас так много подозреваемых? – удивляюсь я.

Даже странно, что он любого из своего окружения считает потенциальным врагом номер один. Мне есть не хочется, я ковыряю блюдо вилкой. Светскому разговору даже рада, пусть и с ним. Кажется, нам и ночевать под одной крышей придется.

– У таких, как я, много врагов.

А ты – какой?

Хочется спросить, но не спрашиваю.

Прямой взгляд Ярова меня смущает, смотрю в тарелку.

– Ты никого не узнала. Вернуться в город, пока за мной могут охотиться, я не могу. Значит, завтра поездим по городу, я тебя познакомлю с разными людьми. Может быть, кого-то узнаешь.

Поднимаю глаза.

– Может, не надо? – вырывается у меня.

Ходить среди его знакомых, как под прицелом, и рисковать нарваться на тех мордоворотов из кафе?

– Ты не оставляешь выбора, Карина, – усмехается он. – Ты ведь никого не помнишь.

Как будто я виновата… Это не у меня врагов, как блох на собаке.

– Ешь, – говорит он. – Не стесняйся. Завтра нам понадобятся силы.

Яров доедает первым.

– Сделай мне кофе, – просит он, откидываясь на спинку стула. Под сорочкой проступает тугая повязка.

Не спорю, встаю и ставлю чайник.

Кофе только растворимый. Это напоминает студию, где я пила такой же. Сразу же возникают мысли: как там мои родные, сестра с племянницей?

– Не грусти, – замечает Яров. – Я разберусь и отпущу тебя, вернешься к своей семье.

– Я за сестру волнуюсь, – признаюсь я.

– Она же сказала, что с ней все в порядке. Ты замужем?

Я медлю, оглядываясь через плечо, но киваю.

Не хочется мне признаваться. Стыдно за мужа, который даже не знает, где его жена и какие у нее проблемы… И ему на это наплевать.

– И где он? Твой муж.

– Дома на диване, наверное. Сериал смотрит.

Я смотрю на закипающий чайник. Как известно, если смотреть на чайник, он никогда не закипит, но мне и хочется потянуть время.

С головой погружаюсь в свою неудавшуюся личную жизнь, которая сейчас именно так ярко и выпукло проявляется.

– Думаю, у тебя нет мужа.

Упрямо складываю руки на груди. Не то, чтобы спорю. Просто мне не нравится уверенность в его голосе. Не люблю, когда мне не верят.

– Есть.

– Даже если ты официально замужем. У тебя нет мужа. Иначе почему он тебя не ищет? Почему с тобой я, а не он?

Чайник, вопреки стереотипам, закипает даже быстрее, чем я жду. Я молча делаю кофе. Аккуратно ставлю перед ним на деревянный стол, и молча хромаю в комнату.

Падаю на диван и пытаюсь укрыться пледом.

– Нога болит? – Яров, не тронув кофе, идет за мной.

Он садится передо мной на корточки. Я смущаюсь, когда он ловит мою ступню в ладонь, и слегка сжимает.

– Ай, – я встряхиваю ногой.

Яров поднимает глаза.

– Похоже, что вывих. Я вправлю.

Испуганная прошлыми его медицинскими опытами над собой, собираюсь отказаться, но он умело тянет ступню. От боли я зажмуриваюсь, но тут все проходит.

– Вот видишь.

Яров довольно улыбается.

– Вы что, врач? – я удивленно рассматриваю ногу, потираю ступню, но удивительно, боль правда прошла.

– Разве что невольный, – усмехается он, и встает.

Я задумчиво смотрю ему в спину. Надо же, не побоялся, что снова сбегу – помог. Хотя мы вроде как договорились. Или он полностью уверен в своих силах и том, что снова поймает, если нужно.

Как к нему относиться, кто он я так и не поняла толком. Раньше думала – бандит, теперь не уверена. Слишком интеллигентно выглядит. Но кто он тогда?

Он уходит в кухню, а я поднимаюсь, осторожно наступаю на ногу. Ступня легко выдерживает вес, все в порядке. Хромота прошла.

– Спасибо! – запоздало благодарю я.

– Пустяки, Карина. Постарайся больше не убегать. Лучше расстели нам постель.

Глава 8

– В каком смысле? – я тревожно и вопросительно смотрю на него.

Так лань смотрит на гепарда вдалеке – подойдет, или можно расслабиться?

– Я собираюсь спать. Диван здесь один, посмотри.

Я оборачиваюсь и пялюсь на диван. Он действительно один. А что в других комнатах? До меня запоздало доходит, что дом маленький и состоит из зала, кухни и крошечной прихожей.

– Я буду спать в мансарде.

– Это просто чердак. Там ничего нет.

– Ну и что, мне и охапки соломы хватит вместо кровати!

– Диван раскладывается, – спокойно продолжает Яров. – Большой. Просторный. Чего ты так боишься?

– Спать с вами в одной постели, – прямо говорю я.

– Я тебе ничем не угрожаю, – он показывает ладонью на рану под сорочкой.

Это слегка успокаивает. Яров продолжает пить кофе, мне ничего не остается, как разложить диван. Он действительно просторный.

– Постель в шкафу, – добавляет он.

Вздыхаю, но лезу в шкаф. Несмотря на то, что Яров ранен, тревога не проходит. Только усиливается. Кажется, ему нравится смотреть на мое смущение. Я буду спать одетой, вот что. Обязательно одетой.

В шкафу нахожу несколько простынок, две подушки, сложенный плед – такой же, какой был на диване. Что ж, уже что-то. Расстилаю отглаженную простынь. На ткани остаются сгибы, видно, что гладили очень тщательно. Интересно, кто? На работу Ярова не похоже. Наверное, домработница – слишком много старательности.

Кладу две подушки рядом, хотя это порядком нервирует. Накрываю диван пледами. Ждать нечего, так что сразу же ныряю под один из них одетая и поворачиваюсь спиной к Ярову.

Напряженно слушаю, как он поднимается. Выключает свет, и я зажмуриваюсь от внезапно нахлынувшей темноты. Шелестит ткань, когда он снимает сорочку.

Я ощущаю, как Яров ложится рядом и диван проминается.

Ворочается, пытаясь удобнее устроиться.

Настороженно слушаю тишину, но Яров затихает. Я пригреваюсь под пледом, расслабляюсь и мне удается уснуть, хотя я думала, что не потеряю бдительность до утра!

Когда я открываю глаза, все волшебным образом изменилось. Наверное, ночью стало холодно… Или я не понимаю, почему лежу, положив голову на плечо Ярову, хотя засыпала к нему спиной. Мы укрыты двумя пледами внахлест, под ними тепло, а снаружи и вправду холодновато. Сырой утренний воздух щекочет нос.

Я кошусь ему в лицо, но Яров спит. Черты слегка заострились, но дыхание ровное. Я привстаю, глядя на его бок. Повязка на месте, грудь мерно поднимается.

– Уже не так страшно? – неожиданно шепчет он на ухо, и я отдергиваюсь.

Пока пялилась на рану, он проснулся.

Я отодвигаюсь, а затем вскакиваю с кровати и бегу в кухню. Умывальник там простой, деревенский. Я умываюсь холодной водой, нахожу зубную пасту и чищу зубы. Не очень приятно просыпаться в обнимку с мужчиной, которого я знаю со вчерашнего дня, да еще и угрожал мне. Хотя выспалась я неплохо…