Лжец, лжец - Т. Л. Мартин Страница 10

Этого должно быть достаточно, чтобы заставить меня уйти прямо сейчас, но на этот раз я не мог этого сделать. Я не мог отвести взгляд.

Когда она опустила глаза, обнаруживая, что Уитни потеряла сознание в моих объятиях, что-то горячее мелькнуло на ее лице. Она приподняла бровь. Затем подняла свою чашку, одними губами произнесла привет и, опрокидывая ее обратно, посмотрела прямо на меня.

Я внимательно наблюдал за ней, раздражение разливалось по моим венам, когда я задался вопросом, сколько она уже выпила.

Мне не следовало приходить. Я знал это, но сейчас это не имело значения. Ущерб нанесен. Мой пульс участился, мысли спутались. Слышать, что она ходила на эти мероприятия и трахалась со всеми подряд, — это не то же самое, что стоять перед ней и наблюдать, как она это делала. По крайней мере, когда я оставался дома, мне не нужно видеть. Мне не нужно знать, что, как, кто. Я всегда боролся со своими импульсами, когда дело касалось Евы, но сегодня вечером, прямо сейчас, мои пальцы подергивались от непреодолимой потребности приблизиться к ней. Подойти прямо к ней и отнести домой.

Вечеринки, ночевки с кем попало, весь этот дерьмовый фасад, который она так усердно поддерживала, — она знала, что я это ненавидел, но не знала, почему. Она не знала, что я видел ее насквозь. Что образ ее четырнадцатилетнего тела, дрожащего и покрытого грязью — первой девочки, которая когда-либо смотрела на меня так, словно я был ее чертовым спасителем, — был выжжен в моем сознании, как гребаное клеймо. Я видел ее той ночью, по-настоящему, блядь, видел ее, и не важно, за сколькими алкогольными чашками или чужими руками она пряталась, я всегда бы видел ее.

Даже когда я этого не хотел.

Даже когда это заставляло меня заниматься глупостями вроде отслеживания каждого ее движения, пока она соблазнительно вела Марко к лестнице. Она поднялась на две ступеньки, прежде чем оглянулась через плечо. Мой пульс подскачил еще на одну отметку. Она знала, что я бы наблюдал. Я всегда наблюдал. Ее взгляд блуждал по моему лицу, ее грудь поднималась и опускалась.

Она лучше чем все это. Иногда мне казалось, что она тоже это знала, но ей просто насрать.

Наконец, она послала мне воздушный поцелуй и исчезла наверху, а Марко последовал за ней по пятам.

Ева

Черт.

Я прижала одну руку к пульсирующему месту на лбу, а другой снова открыла окно. На меня не похоже забывать о глюках, но я обречена совершать глупые ошибки в два часа ночи.

Оказавшись в своей спальне, я тихо закрыла окно и трижды проверила замок. Убедившись, что в безопасности, я вытащила осколок стекла из-за пояса джинсов и положила его под подушку.

Усталость наваливалась на меня, когда я распустила хвост, позволяя волосам рассыпаться по спине, и пошла в ванную. Я открыла кран, затем издала стон. Все, чего я хотела, это лечь спать. К сожалению, сначала мне нужно смыть со своего тела вонь Марко, а мой паршивый слив в душе снова засорился. Можно подумать, у богатых людей нет подобных проблем, но, в конце концов, это моя жизнь, поэтому, конечно, дерьмо следовало за мной, куда бы я ни пошла. По крайней мере, оно лояльное.

Я быстро разделась и обернула полотенце вокруг голого тела, затем пошла по коридору. Когда я добралась до запасной ванной, которая также находилась в трех футах от комнаты Истона, я остановилась, чтобы посмотреть на его дверь. Краска медленно поднялась к моей шее, и я отвела взгляд. Я бы солгала, если бы сказала, что не была застигнута врасплох, когда увидела его у Элайджи. Вечеринки больше не для него.

Мой пульс ускорился, когда я обнаружила, что он наблюдал за мной. Его пристальный взгляд блуждал по моему телу, как будто он мог наблюдать. Но потом я заметила Уитни, прислонившуюся к нему, и тяжесть навалилась на мой живот. Когда он поднял ее, лужи зависти застилали мне зрение. Но это было не самое худшее.

Нет, хуже всего было то, что он больше не смотрел на меня.

Румянец у моей шеи стал на дюйм выше. Качая головой, я хватилась за ручку ванной и повернула ее.

— Могла бы остановиться на одном стаканчике.

Мое сердце подпрыгнуло, как у акробата, выполняющего цирковой трюк. Рука застыла на ручке, краем глаза я увидела, как он лениво прислонился к дверному косяку. Должно быть, я была слишком погружена в свои мысли, чтобы заметить, как открылась его дверь. Сначала вечеринка, а теперь он разговаривал со мной? Истон Резерфорд сегодня полон сюрпризов.

Я опустила ручку и невинно наклонила голову.

— Ну и что в этом забавного?

— Ты поэтому это делаешь? Для развлечения? — его голос похож на мягкое рычание, которое бурлило глубоко в моем животе.

Мои ребра напряжены. Я хотела почувствовать это рычание на своей коже. Я хотела, чтобы оно было моим.

— Может быть, — прошептала я.

Лгунья, лгунья, лгунья.

— Оно того стоило?

Я предположила, что он имел в виду алкоголь — я достаточно насмотрелась на его маму, чтобы понять, почему он его ненавидел, — но мрачные, почти угрожающие нотки в его голосе позволили мне пофантазировать, что именно про меня и Марко он имел в виду.

Я медленно моргнула, потерявшись в густом тумане своих фантазий.

— Да.

Он ничего не сказал. Это казалось бесконечным, тяжелый поток нашего дыхания заполнил паузу.

Воздух заколыхался, и я вернулась к реальности.

Дверь его спальни закрылась. Внезапно я снова осталась одна.

Следующим вечером, просунув руки в кожаные рукава, я убрала волосы с куртки и взяла запечатанный белый конверт с прикроватной тумбочки. Я оставила свою сумочку и деньги здесь, за исключением мелочи в заднем кармане джинсов.

Истон и Зак развалились на диване, когда я вошла в гостиную, экран телевизора заливал их мягкими лучами света в темном пространстве.

Я только на полпути по паркету, когда тихий свист достиг моих ушей. Я знала, что это Зак, даже не глядя. День, когда Истон свистнул бы мне, был днем, когда моя мать вернулась бы за мной. Я искоса посмотрела на них, и Зак ухмыльнулся, приподнимая бейсболку в знак признательности. Истон откинулся на кожаные подушки, положив лодыжку на колено, и смотрел прямо перед собой в телевизор. Я видела только левую