Алиса Лунина - Новогодний рейс Страница 10

На вопрос о таких мелочах, как гражданство и средства к существованию, его жена, которую он всегда считал мало приспособленной к жизни, ответила спокойно, дескать, все в порядке, эти вопросы она как-нибудь решит, пустяки… Она действительно решила их как совершенные пустяки. Через два месяца Лена вышла замуж за итальянского профессора, которому делала дизайнерский проект квартиры.

В Петербург Сергей вернулся один. В каком-то смысле решение жены стало для него ударом. Полгода он чувствовал себя примерно так, как если бы у него вдруг отрезали ногу или другой жизненно важный орган, а он по привычке еще трепыхается, не понимая, что, собственно, произошло. Странно, до того как потерять Лену, он не представлял, как много она для него значит.

После развода его отношения с женщинами свелись к «одноразовым». Работа в разных городах и странах определяла темп его жизни и не оставляла возможностей для серьезных отношений. Да он их и не искал…

Прилетая в Италию, он встречался с бывшей женой и ее профессором — на правах старого друга.

В этот раз на встречу с Леной напросилась Лора:

— Сережа, я должна ее увидеть! Это скажет мне о тебе больше, чем все остальное!

Во время ужина в ресторане Сергей как бы смотрел на них со стороны: вот его бывшая жена с мужем и его ослепительная молодая любовница — пьют вино, мило беседуют, как старые друзья…

Идиллическая картинка, но для него во всем этом было что-то противоестественное… Кроме того, Сергея раздражало, как во время ужина Лора нарочито подчеркивала заботу о нем, лезла с поцелуями, клала руку ему на колено, словно подтверждала для окружающих свои права на него. Ему это было неприятно.

Когда командировка в Италию подошла к концу, он вздохнул с облегчением.

Вскоре после возвращения Лора завела разговор о том, что есть возможность устроить его на статусную руководящую должность:

— Степанов, ты не представляешь, какие это возможности!

Он запротестовал:

— Лора, я вполне доволен жизнью и не хочу ничего менять. Руководящие роли не для меня. К тому же я не готов окончательно переехать в Москву. Не вижу в этом необходимости. Мне нравится жить в Петербурге.

— А я? — возмутилась Лора. — Ты вообще думаешь обо мне?!

«Надо что-то делать, — понял Сергей, — дальше так продолжаться не может». Нужно набраться сил, настроиться и наконец сказать ей, что после того, как московский проект закончится, он вернется в Петербург.

Если этого не сделать, дальше будет только хуже для них обоих, он уверен. Как, собственно, и в том, что Лора, расставшись с ним, не будет долго скучать в одиночестве. Когда сказать ей? Наверное, лучше после Нового года, — жаль портить ей настроение перед праздниками…

— Так что с Новым годом, милый? — спросила Лора, когда они ехали в лифте.

— Умоляю тебя, — взмолился Сергей, — давай поговорим об этом чуть позже. Я же сказал тебе в аэропорту, что чертовски устал. В конце концов, до Нового года еще есть время!

— Не так уж и много! Кстати, завтра у нас корпоратив!

— Я не смогу, — решительно заявил Сергей. — Завтра юбилей у друга моего отца. Специально для него я привез лучшие образцы своей коллекции. Хочу подарить ему редкие камни. И пожалуйста, не делай такое обиженное лицо, — завтра я пойду туда, куда собирался.

Лора позволила себе презрительное замечание насчет того, что он законченный эгоист.

Сергей не любил жилище Лоры, несмотря на то что это была большая квартира с дорогой мебелью. Дом любовницы в стиле «тотальный хай-тек» с преобладанием красных тонов вызывал у него ассоциации с космическим кораблем, оформленным довольно безвкусно. Более всего Сергея раздражали картины поп-арта, а большой портрет Мерилин Монро в спальне доводил до исступления.

— Привет, Мерилин! — хмуро сказал Сергей, раздеваясь.

Лора рассмеялась.

Она подошла к Сергею, обняла его:

— Я привезла тебе подарок! Рубашки Armani и галстуки Ralph Lauren.

— Спасибо, но боюсь, это напрасные траты — я не способен оценить твоих великих дизайнеров и даже отличить одного от другого.

Он пошел в ванную, однако тут же вернулся, услышав из спальни крик Лоры.

— Что случилось? — испугался Сергей.

Лора истошно вопила, держа в руках женские чулки. На полу валялся его раскрытый саквояж.

— Это что? — Лора подскочила к нему, размахивая чулками.

Он удивленно воззрился на нее:

— Почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Ах, вот как! — еще сильнее взбесилась Лора. — Мне даже нельзя тебя ни о чем спросить?! Я должна закрывать глаза на твои измены и молчать?!

Сергей смотрел на нее как баран на новые ворота:

— Лариса, откуда у тебя эти вещи?

— Откуда?! Залезла в твой саквояж. Хотела посмотреть твои дурацкие камни! Я ведь не знала, что засуну руку в сумку, а меня укусит змея!

Лора бросила чулки Сергею в лицо.

— Я ничего не понимаю, — тоскливо пробормотал Сергей. — Нелепость какая-то.

Лора бросилась к саквояжу и вывернула его содержимое на пол. Увидев выпавший из сумки шелковый халат и кружевное белье, она разрыдалась.

— Так вот к какому приятелю на юбилей ты собираешься? — с горечью заключила она.

Очень скоро фаза отчаяния у Лоры сменилась бурным гневом. Она начала выкрикивать разнообразные ругательства. Сергей машинально отметил, что запас обсценной лексики у нее довольно приличный.

— Лариса, я понятия не имею, как ко мне попали эти вещи!

Лора схватила пакет, лежавший среди вещей, развернула его и обнаружила женские тапки. Она подбежала к Сергею и ударила тапкой его по лицу. Когда Лора бушевала, она напоминала тайфун с нежным женским именем, тотальную разрушительную стихию. Сергей на всякий случай попятился.

— Подлец! — кричала Лора. — Я думала, ты честный человек, архитектор! А ты такой же подонок, как и все! Все вы, Васи, Пети, Коли, — одинаковые!

— За Вась и Петь отвечать не берусь, — усмехнулся Сергей.

— Я никак не могла понять, почему ты меня словно на расстоянии держишь, не подпускаешь к себе? В чем причина? А причина, оказывается, вот в чем!

— Ну и в чем же? Интересно услышать твою версию.

— Да в том, что ты бабник! Элементарный бабник! Потаскун! В Москве у тебя одна (или не одна?), в Питере — другая, в Риме — третья, в Торонто — четвертая! Ха-ха! Гражданин мира!

— Я бабник? — растерялся Сергей.

Кем-кем, а бабником он никогда не был.

— Лицемер! Причем с виду такой прямо… клубничный десерт! Я, конечно, понимала, что такого не может быть — ну просто не бывает, чтобы мужик был без изъянов, и ждала подвоха, когда же выяснится, что в тебе не так! И вот, пожалуйста, подвох!