Маша Царева - Жизнь на каблуках Страница 10

– Ага, в моей шубе?! Что она, без шубы не могла поссать сходить?!

– Заткнись. Девчонка первый день работает. Наверное, постеснялась голой в коридор выходить, а одеваться поленилась. Вот и накинула твою шубу.

Неожиданно меня разобрал смех, и это было совсем некстати. Представьте себе полуголую девицу в развевающейся на ветру расстегнутой шубе, висящую на пожарной лестнице в трех метрах от земли. Волосы ее растрепаны, косметика поплыла, а эта дура сотрясается от беззвучного хохота. Молодец Самир! Его версия мне определенно пришлась по душе. По крайней мере, на ее разработку уйдет минут пять, за это время я успею выбежать на улицу и остановить такси. Правда, чем я буду расплачиваться? И куда поеду? Учитывая, что Самиру известно мое настоящее имя, город, откуда я приехала, и название ансамбля, в котором я танцевала несколько лет? Но все эти вопросы были второстепенными. Чтобы приступить к их обдумыванию, я должна была как минимум отсюда убежать.

Я ускорилась. Мне уже не было слышно, о чем именно говорят в гримерной Самир с Алисой. Я напряженно всматривалась в темноту, пытаясь решить: куда бежать? До земли оставалось всего несколько ступенек. И в тот момент, когда я уже приготовилась, сгруппировавшись, спрыгнуть вниз, над моей головой распахнулось окно.

– Говорю тебе, она же наверняка там! – услышала я визгливый Алисин голос. – Через окно смыться решила в шубе моей.

Я втянула голову в плечи и прижалась к ступенькам. Хорошо, что лестница не освещалась. Они не должны были меня заметить.

– Я сейчас охране сообщу, – объявил Самир, – в любом случае никуда она не денется. А ты все-таки посмотри в туалете.

Голоса стихли. На всякий случай я выждала еще несколько секунд, а потом, мысленно перекрестившись, спрыгнула на землю и опрометью бросилась прочь.

Вы думаете, это так легко – остановить такси, если на тебе шикарная шуба и алые лаковые туфли? Я без проблем добралась до ближайшей оживленной улицы, которой оказалось какое-то шумное шоссе. Встала на обочине и подняла руку. Но вожделенные желтые машины с шашечками почему-то проезжали мимо меня, несмотря на то что были пусты. Через несколько минут я начала нервничать. В конце концов, от клуба я ушла недалеко, возможно, меня будут искать, не исключено, что охранники доберутся и до этого шоссе. А я никак не могу уехать.

Когда возле меня притормозила машина – темно-вишневый новенький «Сааб», я была готова расцеловать водителя – хмурого кавказца, с любопытством взглянувшего на меня из-под густых, с легкой проседью, бровей.

– Мне надо уехать отсюда. Побыстрее! – Замерзшие губы отказывались слушаться.

– Сто пятьдесят, – равнодушно бросил он.

– Я вам потом все объясню. – Я нырнула в спасительно теплый салон. – Умоляю, поехали.

– Сто пятьдесят на всю ночь, – уточнил он, – а то знаю я вас, пару часиков поработаете – и до свидания. И учти, я люблю анальный секс.

Я даже вспотела, когда поняла, что он имеет в виду. Странное это ощущение – губы посинели от холода, пальцы превратились в ледышки, а на спине танцуют струйки пота.

– Но я не проститутка! Мне просто надо уехать! Вы не понимаете, меня ограбили! За мной гонятся. – Я сама понимала, насколько неправдоподобно звучат мои слова. Девушка в шубе и алых открытых туфельках на босу ногу, ярко накрашенная, без сумочки, ловит машину поздним вечером на оживленном шоссе. Ну что еще он мог подумать?

Он вздохнул, перегнулся через меня, открыл дверцу «Сааба» с моей стороны и спокойно сказал:

– Проваливай, дешевка. Еще истеричек мне не хватало! Истеричка у меня жена.

Я выбралась из машины и растерянно огляделась по сторонам. Больше всего на свете мне в тот момент хотелось оказаться в теткиной пропахшей борщами и консервированными соленьями квартире. Залезть в облупленную ванну, наполненную горячей водой, закрыть глаза. И чтобы на табуреточке возле ванны стояла чашка дымящегося кофе и бутерброд с маслом и сыром. Мне всегда нравилось в ванной есть – такая вот странная привычка с детства. Тетка меня за это почему-то ругала – хотя я не понимаю, что в этой странности плохого? Так вот, я бы наворачивала бутербродик и расслабленно мечтала о том, как когда-нибудь приеду в Москву и стану известной танцовщицей. И будет у меня нежно-розовый, как у Барби, лимузин и два телохранителя за спиною. Я буду взрослая и шикарная, счастливая, красивая, шальная.

И вот я, взрослая и красивая, в шикарной норковой шубе, которая не принесла мне счастья, скорее наоборот, в туфлях с открытыми пальчиками, стояла посреди незнакомого мне равнодушного зимнего города и не знала, что делать. Стоило мне подумать о толстом бутерброде с сыром, как желудок ворчливо потребовал своего. Я вспомнила, что последний раз ела в поезде. Классический завтрак путешественника, которым снабдила меня заботливая тетка, – вареная картофелина, соленые огурчики и шоколадная конфета.

– Эй, девчонка, прыгай сюда! – Взвизгнув тормозами, передо мной остановилась заляпанная грязью «девятка». За рулем – молодой улыбчивый парень в немодной кожаной кепке, на заднем сиденье еще двое. И все, смеясь, смотрят на меня.

– Извините, – пробормотала я, отступая на несколько шагов.

– Замерзла небось! – посочувствовал он. – Ну иди к нам, дорогая! Мы тебя накормим!

– И напоим! – Мужчина, сидевший за спиной водителя, продемонстрировал мне початую бутылку водки.

– Не боись, все по высшему разряду. И хата у нас своя есть. И заплатим, не обидим.

Я молча развернулась и пошла прочь, в темные дворы. Оставаться на освещенном шоссе опасно, я слишком заметна.

И похоже, в этом городе мне никто не станет бескорыстно помогать.

Замерзла я так, что перестала чувствовать собственные ноги. Зубы отбивали чечетку, меня колотило, а вокруг были незнакомые темные дворы, чужие дома.

Я вошла в первый попавшийся подъезд – там хотя бы должна быть батарея. Погреюсь, обдумаю все спокойно. Светлый чистый подъезд встретил меня спасительным теплом. Но радость моя оказалась преждевременной: не успела я осмотреться по сторонам, как на меня, точно бойцовский петух на чужака, налетела воинственно настроенная консьержка.

– Вали отсюда, прошмандовка! – с ходу начала она, даже не попытавшись разобраться, почему красиво одетая девушка оказалась в чужом подъезде в таком виде.

Бойкая старушенция – синькой крашенные волосы, белесые маленькие глазки, крепко сжатые кулачки в пигментных пятнах.

– Но я вовсе не…

– Здесь приличный подъезд, а не общественный туалет, – перебила она. – Проваливай, пока я милицию не позвала!

– Мне бы только погреться…

– В другом месте грейся, шалава! – отрезала вредная бабка, и я поняла, что спорить с ней бесполезно. Лучше попытать счастья в другом подъезде.