Кэтрин Харви - Звезды Страница 100

– Даже не знаю, что сказать. Мне очень неприятно!

– Это не ваша вина, – сказал Смит, с отвращением швыряя газетку на пол. – Мне кажется, что истории, подобные моей, всегда становятся достоянием гласности. – Он обвел рукой комнату. – Посмотрите, что мне прислали! Я и не знал, что меня продолжает любить так много людей!

– Конечно, они вас любят! – сказала Джудит, чувствуя, как растет ее возмущение. Как же произошла утечка информации?! – И если бы я была там, «на воле», и услышала о вашей госпитализации, я тоже послала открытку с пожеланиями всего наилучшего. Вы хотели меня видеть именно поэтому? – спросила она.

– Я думаю, что вам следует об этом знать!

Она внимательно посмотрела на него и увидела, что морщинки на лбу и в уголках рта углубились. Видно было, как он переживает.

– Вы не против, если я попрошу ваших людей на несколько минут оставить нас одних?

– Зачем? Мой врач уже осматривал меня!

– Я знаю, но, когда его нет, я должна заботиться о вас. Мне кажется, что вы очень расстроены!

– А если бы ваша тайна была опубликована в такой помойной газетенке? Да еще с заголовком, полным грязных измышлений! – Он попросил, чтобы его служащие вышли. После того как они ушли, забрав с собой мешок с письмами, Джудит стала мерить ему пульс.

Он начал успокаиваться.

– Я смотрю, что на вас все это не производит впечатления, не так ли? Я имею в виду цветы, подарки!

– Напротив, мистер Смит. Я просто потрясена!

– Нет, я имел в виду этот аспект шоу-бизнеса. Вы не в восторге от этого!

– Я видела много цветов в больничных палатах и раньше, – ответила она. – Ну-ка, померяйте температуру, – сказала она и положила ему под язык градусник.

– Доктор, – сказал он, вытаскивая градусник. – Вы просто без ума от меня, признайтесь! Вы влюблены в меня, как кошка! Вы любите меня с двенадцати лет.

– С четырнадцати! Не вынимайте градусник. Мы всегда боимся инфекционных осложнений, поэтому я должна внимательно следить за вашей температурой. – Она присела на краешек кровати, закатала ему рукав и обернула манжетку аппарата для измерения давления вокруг его на удивление хорошо развитой мускулистой руки.

Давление было нормальным, она сняла манжет, проверила температуру, записав все в карту. Потом сказала:

– Все в норме.

– Очень профессионально, не так ли?

– Я же врач. – Она начала было вставать, но он задержал ее за руку и сказал:

– Одну минуту, пожалуйста!

Она была поражена, как отреагировало ее тело на его прикосновение. Она почувствовала, что вся ее защита, тщательно охранявшийся профессиональный фасад начали разрушаться. Она испугалась, что слабость овладеет ею и он поймет, как она к нему относится и что чувствует.

– Хорошо, – ответила Джудит. – Я останусь на несколько минут, если вы хотите этого.

– Выпейте со мной. Мне не давали обезболивающего уже очень давно!

– Вы можете выпить. Но я все еще на работе. Смит взял бордовый шелковый халат, который лежал в ногах его кровати, надел его и даже с трудом встал. Но Джудит видела, как он морщится от боли и сильно побледнел. Она помогла ему, когда он покачнулся.

– У меня все в порядке, – сказал он, прикладывая руку к животу. – Я даже не представлял себе, что операция такая болезненная. Вы меня просто доведите до бара, и мне станет совсем хорошо!

Он налил себе «Наполеон» в коньячную рюмку, сел на стул, на котором раньше сидел кто-то из его служащих, и попросил, чтобы Джудит присоединилась к нему.

– Я хочу, чтобы вы мне что-то сказали, – произнес он. – Мне предложили сделать телесериал. Как вы считаете, должен ли я принять их предложение?

– Почему вы спрашиваете меня? – Она покачала головой, когда он предложил ей рассыпчатые масляные печенья.

– Шотландское песочное печенье, – сказал он, откусывая кусочек. – Моя самая большая слабость. Я вас спрашиваю потому, что ценю ваше мнение. Вы не похожи на остальных женщин, с которыми я встречался, и я знаю, что вы будете откровенны со мной.

Поймав ее скептический взгляд, он сказал:

– Я с вами не кокетничаю, Джудит. Это – правда. Видите ли, вы первая женщина-врач, к профессиональным услугам которой мне пришлось обратиться. Я никогда не посещал женщин-врачей. Здесь у меня не было выбора, я зависел от вас. Это делает вас уникальной женщиной в моих глазах.

– Я не уверена, что правильно вас понимаю.

– У меня было немного женщин, с которыми меня бы связывали серьезные отношения, Джудит. Но как бы мы ни были близки, я никогда не открывал все мои секреты, всегда хранил свою тайну. Это было частью моего очарования. – Он улыбнулся, и Джудит заметила, что он слегка покраснел, когда упомянул о своем очаровании. – Но от вас, доктор, у меня нет секретов. По крайней мере, относительно того, почему я нахожусь здесь. Кроме того, вы единственная женщина, которая видела мою уязвимость. Кроме моей матери, но то было много лет назад. Я никогда не разрешал женщине видеть, как я страдаю. Ни одна женщина не обладала этой властью надо мной.

– Я совсем не чувствую, что обладаю властью над вами, мистер Смит.

– Я знаю, – он испытующе посмотрел на нее. – И это делает вас еще более замечательной. Вы здесь не для того, чтобы манипулировать мною, но чтобы обеспечить мне комфорт. Вам близки мои интересы, а не ваши собственные скрытые мотивы. В этом еще одна причина вашей необыкновенности.

Она боялась это слушать. И тем не менее ей хотелось это слышать.

– Мистер Смит, – сказала Джудит. – Вам следовало бы сходить к женщине-врачу раньше, и вы бы узнали, что я совсем не уникум.

– Сомневаюсь. Так что, мне следует сделать это? – сказал он.

– Сделать что?

– Телевизионный сериал?

– Боюсь, что я не смогу дать вам совет. Я редко смотрю телевизор.

– А как вы развлекаетесь?

– В основном я читаю книги. Я веду отвратительно спокойную и скучную жизнь.

– От чего вы бежите, Джудит?

Она отвернулась.

– Мы говорили о вас.

– Я обратил внимание, как вы выглядели, когда вошли сюда. Что-то вас расстроило. Что случилось?

– У меня был неприятный телефонный разговор, но я не хочу говорить об этом.

– Тогда расскажите мне о вашей дочери.

– Нет.

– Вы знаете, мне бы хотелось, чтобы у меня были дети. Но когда я был моложе, мысль о семье никогда не приходила мне в голову. Мне казалось, что это не мой стиль жизни. Кроме того, мне нужно было не разрушить свой имидж плейбоя. – Он улыбнулся. – Я никогда не думал о женитьбе.

– Но сейчас вы думаете о том, чтобы жениться.

Он с удивлением посмотрел на нее. Она не задала вопрос, это было утверждение.

– Да, – сказал он. – Я действительно думаю об этом. Как вы узнали?