Сесилия Ахерн - Как влюбиться без памяти Страница 11

— Бу-у!

Видимо, он затаился в тени домов.

Я так и подскочила, а он сохранял полную невозмутимость.

— Господи, Адам! Вы что, хотите, чтоб у меня был сердечный приступ?

Он явно забавлялся.

— А вы перестаньте за мной следить, юная мисс Марпл.

Я покраснела, но понадеялась, что в темноте он этого не заметит.

— Мне надо было убедиться, что с вами все в порядке. Но не хотелось вам глаза мозолить.

— Я же сказал вам, у меня все отлично.

— А мне так не кажется.

Он отвернулся и усиленно заморгал. Я видела, что глаза у него подозрительно заблестели.

— Я должна быть уверена, что с вами ничего не случится. Не могу я вас бросить одного. Вы собираетесь обратиться к кому-нибудь за помощью?

— Да чем все эти душеспасительные беседы на самом деле могут помочь? Они не изменят того, что происходит.

— А что происходит?

Он развернулся и пошел в сторону О’Коннелл-стрит.

— О’кей, вы не обязаны мне рассказывать. Но вы хотя бы рады теперь, что не прыгнули с моста?

— Безусловно. Это была большая ошибка. Я жалею, что пошел туда.

Я улыбнулась.

— Ну вот видите. Это хорошо — уже шаг в правильном направлении.

— Мне надо было пойти во-о-он туда.

Он посмотрел на шестнадцатиэтажную башню Либерти-Холла, самое высокое здание в центре Дублина.

— Когда у вас день рождения? — спросила я, вспомнив наш с ним уговор.

Он едва не рассмеялся.

— Куда вы идете? — Я с трудом поспевала за ним. Руки и ноги у меня совсем закоченели, так что, надо надеяться, он не собирается бесцельно бродить по городу. Впрочем, похоже как раз на то. Интересно, уж не выбрал ли он новый способ покончить с собой (а заодно и со мной) — замерзнуть до смерти?

— Я остановился в отеле «Грэшем». — Он махнул рукой на 120-метровую Дублинскую иглу[2] в конце О’Коннелл-стрит. — А вот еще можно было совершить затяжной прыжок и приземлиться прямо на нее. Пришпилился бы как бабочка.

— Мило. У вас мрачноватое чувство юмора, сколько я успела заметить. Не вполне здоровое.

— Хорошо, что врачи «Скорой помощи» этого не заметили.

— Как это они вас так быстро отпустили?

— Я покорил их своим жизнерадостным задором, — невозмутимо сообщил он.

— Вы их обманули, — обвиняюще констатировала я. Адам пожал плечами. — А где вы живете?

Он помолчал, потом сообразил, о чем я.

— Последнее время — в Типперэри.

— А в Дублин приехали специально, чтобы?..

— Прыгнуть с моста Хафпенни? — Я его опять позабавила. — Ну и самомнение у дублинцев. Думаете, больше по всей стране и моста хорошего не найти? Уверяю вас, их полным-полно. Нет, я приехал повидать кое-кого. — Мы подошли к отелю, и Адам развернулся ко мне: — Ну, спасибо еще раз. За то, что спасли мне жизнь. Как лучше-то, не знаю… приобнять вас, наверное, или неловко чмокнуть в щечку… о, придумал! — Он поднял руку, и я изумленно округлила глаза, а потом сообразила, что это он в смысле «дай пять», и хлопнула его по ладони.

Потом замялась, не зная, что ему сказать. Удачи? Всего наилучшего?

Он тоже не мог ничего придумать, а потому снова принялся острить:

— Мне бы следовало наградить вас медалью «За спасение на водах». Или хоть значком.

— Честно говоря, я бы не хотела сейчас оставлять вас одного.

— День рождения у меня через две недели. За это время ничего нельзя изменить, но я все равно признателен вам.

— Нет, можно. — Я сказала это с уверенностью, которой вовсе не ощущала. Две недели? Я-то надеялась, что впереди еще около года, но что ж поделаешь, раз так, значит, так. — Я возьму отпуск, тогда мы сможем видеться каждый день. С этим проблем не будет!

Он насмешливо поднял брови:

— Я бы, честно сказать, предпочел побыть один.

— Да, и покончить с собой.

— Нельзя ли потише, — сердито шикнул он, когда несколько прохожих подозрительно на нас покосились. — Ну, еще раз, спасибо вам, — уже с минимальным воодушевлением поблагодарил он.

А затем, оставив меня на тротуаре, исчез за вращающейся дверью отеля. Подождав, пока он пересек вестибюль, я последовала за ним. Так просто ему от меня не избавиться. Он зашел в лифт, и в последнюю секунду, когда двери уже закрывались, я успела заскочила внутрь. Он бросил на меня безучастный взгляд и нажал кнопку.

Мы поднялись на последний этаж. Оказалось, он живет в пентхаусе, в номере Грейс Келли. Войдя в гостиную, я подумала, что попала в сад, такой там стоял аромат. А потом поняла, в чем дело. Дверь в спальню была открыта, и я увидела, что постельное покрывало сплошь усыпано лепестками роз. В изножье кровати стояло серебряное ведерко с шампанским и двумя фужерами крест-накрест. Адам посмотрел на постель и резко отвернулся, точно ее вид оскорблял его чувства. Подошел к письменному столу и взял какой-то листок.

— Ваша предсмертная записка? Чтоб было понятно, что это самоубийство?

Он поморщился.

— Вам обязательно произносить это слово?

— А что, по-вашему, я должна сказать?

— До свидания, Адам, приятно было познакомиться.

Он скинул с плеч дафлкот прямо на пол, затем снял шапку и запустил ее в воздух, так что она чудом не попала в огонь, весело горевший в мраморном камине. После чего в изнеможении рухнул на диван.

Я удивленно на него таращилась: не ожидала, что он блондин, да еще такой красавец.

— Что? — в недоумении спросил он.

Я уселась на диване напротив него, сняла пальто и перчатки. Может, я наконец согреюсь — от камина шло уютное тепло.

— Можно мне прочитать записку?

— Нет. — Он торопливо сложил листок.

— Почему вы ее не порвете?

— Потому. — Он убрал записку в карман. — Это сувенир. На память о моей поездке в Дублин.

— Вы не слишком остроумны.

— Да, и в этом я не преуспел.

Я огляделась, оценивая обстановку, и попыталась вычислить ситуацию.

— Вы кого-то ждали сегодня вечером?

— Конечно. У меня всегда наготове шампанское и розы для хорошеньких барышень, которые снимают меня с мостов.

С моей стороны было очень глупо — и я знала, что это глупо, — радоваться, что он назвал меня хорошенькой. Но ничего не могла с собой поделать.

— Понятно, к вам вчера кто-то должен был прийти.

Я внимательно за ним наблюдала. Несмотря на все его шуточки и внешнюю самоуверенность, было ясно, что ему очень невесело.

Он встал и подошел к телевизору, открыл дверцы тумбы, на которой он стоял, и там обнаружился мини-бар.

— Не думаю, что выпивка — такая уж хорошая идея.

— Может, я минералки хочу, — обиженно сказал он, и я смутилась. Он достал бутылку «Джека Дэниэлса» и вернулся на диван, мимоходом бросив на меня ироничный взгляд.