Непристойные отношения - Агата Лель Страница 11

— Кофе есть? — оборачиваюсь.

— Есть, растворимый.

— Сойдет.

И смотрит так… будто у нас реально ничего не было. Мир потерял великую актрису. Стало даже немного обидно за ее богомола. Так-то он теперь рогоносец.

Захожу в тесную ванную, вижу на стиральной машинке любезно приготовленное специально для меня чистое полотенце и нераспакованную зубную щетку.

У нее тут что, прием гостей на поток, что ли, поставлен? Вот что значит внешность обманчива.

Тяну руку, чтобы открыть дверь душевой кабинки, как вдруг вижу…

Расстояние от ванной до кухни преодолеваю за считанные наносекунды.

Юна стоит у плиты, чинно разбивает в раскаленную сковородку яйца, на столе пыхтит старая кофеварка.

— Я в зернах кофе нашла, — просвещает.

— Чу́дно. А ты не знаешь, что это? — поднимаю ладонь тыльной стороной вперед, и Ю приходится-таки обернуться. И тут же тупит взгляд в пол.

— Илья Романович, я же просила… вы снова голый.

Честно? Уже начало подбешивать.

В чем мать родила подхожу ближе (ну, что она там не видела, в конце-то концов!) и снова показываю ей руку.

— На моем безымянном пальце кольцо, сильно напоминающее обручальное, — демонстрирую простой желтый ободок. — И так как я проснулся в твоей постели, может, ты знаешь, какого хрена оно там делает?

Она переводит на меня невозможной синевы взгляд и смотрит как на не совсем адекватного:

— Так мы с вами ночью поженились, — показывает свою руку и на пальце у нее блестит точно такое же кольцо. — Вы совсем, что ли, ничего не помните?

Глава 11

Что? Поженились? Я, наверное, ослышался?

— В каком это смысле — поженились? — не теряя самообладания, спрашиваю вполне даже спокойно. — Начнем хотя бы с того, что ты же уже замужем!

— Ну, если быть точнее, Гена мне не муж. Он только сделал мне предложение, но мы не расписались.

А, ну да. Это все охренеть как меняет дело.

— Бога ради, Илья Романович, — закатывает глаза, прикрывая мое непотребство вафельным полотенцем.

Послушно скрепляю пальцами края модной юбки и успокаиваться явно не хочу. Даже голова прошла. Так что херня эти все ваши Антиболины, новость о том, что ты внезапно женился — вот что гарантированно отрезвляет.

— Давай еще раз по порядку, хорошо, — давлю улыбку. — Поженились, в смысле, не по-настоящему, да? В шутку?

— Почему же? Все как положено, даже в паспорте печать есть, — улыбается мне в ответ и ровно так: — Вы яичницу с колбасой любите?

Что? Что, блть? Яичницу с колбасой?!

Накатывает настоящая паника.

Запускаю пальцы в и так растрепанные после сна волосы и пытаюсь мыслить здраво.

Да, я ни черта не помню, но не мог я жениться! Тем более на ней… Нет, не потому, что она страшная — как раз-таки если я бы и повелся на нее, то в первую очередь из-за внешности. Я не мог жениться на ней только потому, что после болезненного развода я вообще с браком навсегда завязал. И мы совсем незнакомы. И у нее есть мужик.

Да и кто женится ночью! Мы же не в Вегасе.

— Кажется, вы действительно ничего не помните. Впрочем, это неудивительно, вы пили неразбавленный абсент, — поджимает губы Ю и перекладывает на тарелку идеальной формы глазунью. — Садитесь завтракать.

При виде еды к горлу подкатывает тошнота.

— Признаться, да, то, что произошло ночью помню я паршиво, — вскидываю белый флаг. — Был бы крайне признателен, если бы ты освежила мне память. Ты же, надеюсь, абсент не пила? Или…

— Нет, я все отлично помню, — крутит головой в поиске… — Где же полотенце?..

Одновременно смотрим на обмотанную вокруг моих бедер тряпку.

— Давай так: я быстро в душ, а потом ты мне все расскажешь, идет?

— Как скажете.

Спустя пятнадцать минут я, немного взбодрившись контрастным душем, возвращаюсь на кухню. Ю сидит за столом, сосредоточенно читая что-то на планшете. В тарелке лежит нетронутая яичница.

Ставлю себе мысленный балл за то, что вкус у меня все-таки отменный. Даже будучи в драбадан женился на настоящей красавице. Эта ее грация. Осанка идеальная.

Что-то мне это до боли напоминает…

Пока мылся, успел много чего передумать, начиная с того, что вся эта свадьба чистой воды блеф, до — она меня чем-то накачала и, пользуясь случаем, каким-то образом на себе женила. Мотив? А вот тут пока пробел.

Может, деньги?

— Вам уже лучше? — отрывает взгляд от планшета и… слишком уж она хороша для клофелинщицы.

— Да, гораздо, — опускаюсь на диван кухонного уголка напротив. На мне только брюки, рубашку я так и не нашел. Мелькнула мысль, что она разорвала ее на мне в порыве страсти, но потом опомнился, судя по ее поведению сейчас — как-то не похоже. — Может, расскажешь теперь, что произошло ночью?

Юна «усыпляет» экран планшета и, сделав крошечный глоток кофе, кладет сцепленные в замок пальцы рук на чистенькую столешницу.

— Вы позвонили мне в первом часу ночи и сказали, что у вас есть ко мне очень срочное дело.

— Я тебе позвонил?

— Да. Я тоже удивилась. Даже не знала, что у вас есть мой номер.

— И ты вот так сразу взяла и подорвалась?

— Конечно, я могла бы не ехать, и не поехала бы к кому-то другому, но я вроде как перед вами немного виновата и к тому же ваш голос… Короче, я испугалась, что вы сядете за руль нетрезвым.

— Ты это серьезно сейчас? — не могу сдержать улыбку и на этот раз вполне искреннюю. — Ты приехала только потому, что испугалась, что какой-то пьяный идиот расшибется на мостовой?

— Из-за вас мог постарадать кто-то еще! — голос строгий, даже немного обвиняющий. — Я бы себя не простила потом, если что вдруг.

— Хорошо, ты приехала — и?