36 вопросов, чтобы влюбиться - Зина Кузнецова Страница 11

с обидой думала она, – нет ничего плохого в том, что я во многом хороша или стремлюсь быть таковой. Ни в какие рамки я себя не загоняла и, – тут она снова вспомнила Дашины слова, – на пьедестал не ставила! Вообще, каждому человеку нужно стремиться к идеалу, к тому, чтобы становиться лучше и лучше…» Вдруг Надя вспомнила о времени и маме, ждущей ее в машине, прервала свои размышления, быстро оделась и выскочила на улицу.

В субботу Паша в школу не явился, но обещал прийти в кафе, где они решили заниматься, поэтому Дима вышел из гимназии после уроков в одиночестве и не спеша поплелся к месту встречи. Шел он глядя под ноги. Последнее время груз забот и переживаний мешал ему, как раньше, подпрыгивающей походкой идти по городским улицам, считая себя королем мира. На перекрестке он все же поднял голову, чтобы перейти дорогу, и вдруг заметил бежевый плащ Верочки Рублевой на остановке. Пригляделся: точно она. Несколько минут Дима топтался чуть поодаль, все раздумывал: подойти или нет. Вот подул теплый апрельский ветер, и Верочкины волосы взметнулись в воздух. Она придержала их рукой и убрала упавшие на глаза пряди. Дима залюбовался. А когда наконец решился подойти, Верочка уже заскочила в подъехавший автобус. Путь Дима продолжил в совершенно дурном настроении.

Кафе было маленьким, но уютным. Дима сел за отдаленный столик и раскрыл тетрадь. Хотел повторить что-нибудь до прихода Паши, чтобы не выглядеть болваном. Но он смотрел в тетрадь и не верил, что это он сам всего пару месяцев назад делал конспекты – Дима не помнил из написанного ровным счетом ничего.

Паша пришел через несколько минут. Они заказали чай и несколько булок, чтобы официанты не донимали их.

– Говоришь, экзамен по истории хочешь сдавать? – поинтересовался Паша, вытаскивая из сумки учебник. – Куда поступать думаешь?

– На юридический.

– Надо же!

– А что? – Дима с любопытством посмотрел на озадаченного Пашу.

– Просто никогда бы не подумал.

– А зачем тебе вообще что-то обо мне думать, мы по сути едва знакомы?

Паша не стал отвечать. Раскрыл учебник и спросил:

– Так с какого момента ты перестал слушать историчку?

– Не знаю. У меня Древняя Русь очень плоха, все князья и походы смешались. Примерно представляю только, что Ледовое побоище – это когда Невский монголо-татаров утопил.

– Рыцарей Ливонского ордена, не монголо-татаров…

– Черт! А было это хоть в XV веке?

– В тринадцатом.

– Черт!

– Контрольную тебе писать через неделю, а экзамен через полтора месяца, поэтому я вижу только один способ учить. Будем максимально сжимать информацию, чтобы ты уловил суть событий, а дома читай учебники, расширяя. И еще к пройденной информации возвращайся постоянно. Я работой мозга интересуюсь, поэтому знаю. Повторяй, это очень важно.

– Понял, давай уже начинать, а то Надя явится ровно в пять. Ни минутой позже, ни минутой раньше, вот увидишь.

Время пролетело быстро. Паша рассказывал толково, как человек, который действительно понимает, о чем говорит, а не просто заучивает учебник. Такая сметливость и острота ума Диме, в общем-то, всегда нравились в Паше. Хоть они не сдружились, но Дима относился к нему с симпатией. Если в детстве он и принимал одноклассника за занудного ботаника из-за огромных очков, которые Паша носил с пяти лет, то с возрастом сумел отбросить все стереотипы и самостоятельно оценить Пашин ум и даже своеобразное обаяние, не яркое, как у героев-любовников, а простое, скромное и очень порядочное, если обаяние, конечно, может быть таким.

– Ну ты как? Запомнилось что-то? – спросил Паша, когда они решили закончить на сегодня.

Дима мысленно прокрутил все события, начиная с основания династии Рюриковичей, и кивнул:

– Вообще-то да… Ты знаешь, я ведь историю когда-то хорошо знал. Ты мне рассказываешь, и все встает на свои места. Как будто пыль стряхнули.

Паша искренне улыбнулся. Он боялся, что будет слишком нудным, Дима заскучает, и он не сумеет ему помочь подготовиться к экзамену.

– О, вот вы где! – Надя села в кресло напротив Димы и сказала подошедшему официанту: – Мне, пожалуйста, бутылку воды и карбонару. Воду сейчас.

Дима поймал Пашин взгляд и незаметно указал на включенный экран телефона. Ровно пять вечера.

– Ты откуда такая взбудораженная? – спросил Паша, оглядывая Надю.

Ему было странно видеть ее не в школьной форме или вечернем платье, а в простых джинсах и свитере. На щеках ее играл румянец, а волосы немного растрепались. Раньше в мыслях своих он почему-то представлял ее мылом – такой же идеально чистой, светлой, без единой бактерии. А сейчас вдруг подумал, что она не мыло никакое. С чем она ассоциировалась у него теперь, он затруднялся определить, но румянец, по его мнению, ей шел невероятно.

– С балета, страшно голодная, три часа занималась.

Когда официант поставил перед ней бутылку воды и стакан, Надя тут же выпила все, что было.

– Давайте начнем, – сказал Дима, – хочется еще и отдохнуть в субботу.

– Ты как будто сильно устаешь. – Надя немного приподняла бровь.

Дима посмотрел на нее. Сначала он хотел ядовито съязвить, чтобы у Нади больше не возникало желания думать, что она все знает про жизнь человека, но по ее глазам он увидел, что обидеть его она не хотела, просто работала с фактами: у его родителей есть бизнес, и весь десятый класс он не вылезал с вечеринок. О том, что ситуация в корне изменилась, Надя не знала, а он решил, что посвящать ее в это и сейчас не стоит.

Паша стал нарочито медленно собирать со стола учебники и все материалы, по которым они с Димой занимались. Потом официант принес Наде ее карбонару.

– Ты поешь сначала, потом начнем. Для эксперимента нужна ваша сосредоточенность, – сказал Паша и, увидев, что Дима что-то хочет возразить, быстро продолжил: – Понимаю Диму, кстати. Тоже в субботу люблю после школы прийти, бросить сумку и почитать или фильм посмотреть. До понедельника еще целый день – красота!

– Идеально было бы, если бы составители расписания имели совесть и не ставили шесть уроков в субботу, три из которых физика, математика и русский, – хмыкнул Дима.