Чужая Маша - Лилия Викторовна Тимофеева Страница 11

Я снова прилегла на свой краешек. Но заснуть не могла. Холод пуще прежнего пробирал до костей. А ведь завтра, точнее уже сегодня, первое июня! Максим тоже не мог уснуть, окликнул меня:

– Маш, не спишь?

– Нет. Мысли разные мешают.

– О чем думаешь?

– О лете.

– А конкретней?

– Лето от зимы в России отличается тем, что зимой фуфайка застёгнута.

На последней фразе я лязгнула зубами.

– Тоже замерзла? – голос у Максима участливый, заботливый. – Вот и я… Предлагаю, Маш, помочь друг другу…

– Как?

– Давай обнимемся, раз других обогревателей под боком нет.

Я улыбнулась. Ну вот, Машка, и тебя хотят использовать вместо батареи, хоть ты и не холодная, и не ребристая. Ну и пусть использует, а то от дубака дуба дать можно. Соглашаюсь:

– Давай!

Макс пододвигается ближе, заключает меня в свои объятия. Руки у него холоднющие, нос, которым уткнулся мне в щеку, тоже… А ноги вообще ледяные. Но уже через минуту становится теплее! Взаимообогрев работает!

– Ну как? – шепчет Максим. – Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красавица?

– Угу, – отвечаю я.

Намного теплее, а еще – уютно, надежно в сильных руках. Так и хочется замурлыкать!

– Вот и славно, давай спать!

– Давай, – шепчу в ответ.

Но понимаю: мне не до сна, тело непросто согревается, а наполняется приятной истомой. Ох, как хорошо! Горячие волны окутывают от макушки до пяточек, я чувствую: наступает лето, по крайней мере у меня, потому что в животе запорхали бабочки. Сначала едва махая крылышками, потом все быстрее, все сильнее разжигая огонь желания, который с каждой минутой усиливается и превращается в настоящее пламя страсти! Мне уже не холодно, жарко! Ох, как же я возбудилась от присутствия горячего, сильного мужского тела. И не только я. Тело Макса погорячело, что-то твердое упирается мне в бедро. Я прекрасно понимаю, что это. Интуитивно прижимаюсь ближе. Ого! "Что-то" становится еще больше и горячее. Отодвигаюсь. Максим недовольно бурчит:

– Ты куда, Маша?

Сквозь смех говорю правду:

– Боюсь, ты меня сейчас проткнешь…

Секундная пауза. Максим резко отодвигается, смущенно шепчет:

– Прости, Маша, я не хотел.

Я мысленно обзываю себя идиоткой. Вновь стало холодно и… одиноко. Такой красавчик хочет меня. Да еще как хочет!!! Я уже готова совершить грехопадение, стать неверной женой, изменить мужу. Когда выходила замуж, была уверена: измена не про меня, не способна на это. Но жизнь внесла свои коррективы. Ленька сам виноват. Ох, как хочется ему отомстить! Прямо сейчас. Мстить, мстить и мстить… Жалобно произношу:

– Максим, я снова замерзала…

Макс реагирует моментально. Прижимает меня к себе. Делает это уже увереннее. Легонько касается моего ушка, горячее дыхание обжигает, я таю, плыву. Максим тоже теряет контроль, самообладание. К черту условности! Мы – взрослые люди, молодые, нравимся другу друг и хотим… Я даю волю чувствам, подаюсь навстречу ласкам фиктивного мужа, его твердое "что-то" стало просто каменным, я прижимаюсь к этому месту теснее. "Машенька…" – шепчет Максим возбужденно, страстно, нежно. Одна его рука ласкает мою грудь, вторая ловко орудует в нижней части пижамки… Я начинаю постанывать от удовольствия. Еще немного, и…

И в эту минуту дверь распахивается. На пороге чертова Лошадь. Тычет в нас светом от мобильника:

– Вы так шуметь. Я не мочь спать!!!

Максим издает звериный рык, вскакивает, а я судорожно думаю, где можно спрятать труп титулованной особы…

Глава 6

И вдруг раздался удар, вскрик Максима, страшный грохот, я включила свет и поняла, что случилось. Макс поскользнулся на ламинате и врезался во встроенный шкаф. Разбилось зеркало, оказалась выбитой дверца. Но мой липовый жених, как говорится, отделался легким испугом. Успел отскочить, сильных повреждений на теле имелось, всего несколько царапин от осколков, и нога, на которую пришелся основной удар.

– О, ты убить мой суженый! – взвыла Элиза.

Нервы мои сдали. Рванула к Лошади:

– Я тебя сейчас убивать буду!!!

Элизка выскочила в коридор и пронеслась прочь с визгом:

– Аааа! Все меня спасать! Машка есть маньяк, она всех убить!

Примчались тетушки. Осмотрели любимого племянника, посмотрели на меня косо, с ненавистью и подозрением. Поля потребовала объяснений. Макс, возбужденный, разозленный и побитый шкафом, заорал совсем не по-джентельменски:

– Да что вы на Машу волками уставились. Ничего она не сделала. И я бы Элизе вреда не причинил. Да, хотел выставить ее прочь, закрыть дверь и подпереть тумбочкой! Потому что наша знатная леди ведет себя хуже ребенка! Высший свет, манеры! Простите, тетушки, но ваша Элиза совсем краев не видит. Не думаю, что в тридцать пять можно быть такой идиоткой. Уверен: это умышленная провокация со стороны Элизы. И очень бы хотелось верить, любимые тетечки, что подобное творится не с вашей подачи.

– Максим! Следи, пожалуйста, за словами! – возмутилась Полина и, гордо подняв голову, направилась к себе.

За ней потопали Ольга и Элиза. Мы с Максом пошли на кухню, согреться хотя бы чаем, раз другие способы, более приятные и действенные, оказались в этом доме недоступными. Я нацепила единственную теплую вещь, что захватила с собой – вязаный свитер. Он отлично согревал, но, к сожалению, очень полнил. Я искоса посматривала на свое отражение в зеркальном холодильнике, пытаясь втянуть живот.. Макс внимательно смотрел на меня. Вот его губы растянулись в улыбочке, а потом он рассмеялся звонко, весело:

– Маш, прекрати! Стройнее ты не кажешься, зато со стороны выглядят твои манипуляции глупо.

Я вспыхнула. Нет ничего страшнее, когда мужчина, который нравится, заметил твои попытки скрыть какой-либо недостаток. Максим продолжил:

– Ты мне нравишься такой, какая есть. Я не хотел над тобой посмяться или обидеть. Просто я тебя отлично понимаю. Смотри сюда. Хорошо, что не удалил.

Максим протянул мне мобильник. Я увидела фото. Смазливая стройная девица, рядом – пухленький парень, с щечками, как у хомяка, вторым подбородком, впечатляющим животиком.

– Ну, как? – Макс смотрел и улыбался. – Да ты посмотри внимательнее.

Я пожала плечами, снова уставилась на фотографию и ахнула:

– Максим, неужели это… ты?

– Я! Был таким два года назад. Рядом Вика. Когда рядом с ней по улице шел, тоже всегда пузико втягивал. А тебе, Маша, этого делать не надо. Ты и так красивая. Мне очень нравишься.

Максим подошел, наклонился и поцеловал меня. Сначала легко, играючи, потом более настойчиво, страстно. Я действительно ему нравилась, это чувствовалось, ощущалось в каждом движении, это выдавало взволнованное дыхание Максима,