Соловьёв, я тебя ненавижу! - Алла Биглова Страница 11

Какие же взрослые… напыщенные индюки!

– Я позвоню твоей маме, – наконец, говорит Вера Дмитриевна, отчего у меня душа в пятки уходит.

Только не ей…

Эпизод 18: Разговор с мамой

Иванова

Мама приехала в течение получаса. Девчонки всё ещё сидели в кабинете директора, а маму Вера Дмитриевна пригласила в свой.

Сижу в коридоре возле кабинета классной. Похоже, проказницы сегодня из школы не выйдут: их родители могли приехать только вечером, это у меня мама всегда могла отпроситься с работы.

Неожиданно мой телефон вибрирует. Приходит смска от Ленки:

«Ты куда пропала? Нашла новых подруг и первую лубов?» – закатываю глаза, а затем, наплевав на всё, звоню и коротко пересказываю события вчерашнего дня. Подруга на том конце буквально звереет.

– Ух, я ща как приеду, оттаскаю Викторию за косы! – бурчит недовольно она. – Почему ты мне ничего не сказала? Я же рассказывала тебе о своей ситуации…

Закатываю глаза. Можно быть сколь угодно готовой к буллингу, слышать о нём со стороны, сочувствовать жертве, но когда ты сама становишься пострадавшей, то смотришь на всё это иначе.

– Может, ну его? Давай в субботу занятия прогуляем и нормально погуляем? Там в кино вышел фильм, который я хотела бы посмотреть, – пытаюсь перестать думать о плохом. Да и в школу идти после произошедшего совершенно не хочется.

Я честно не знаю, как собрала в себе силы сегодня. Похоже, я ушла учиться на автопилоте.

– Ты уверена, что тебе не нужна поддержка в лице меня? Я могу приехать хоть сейчас! – энтузиазм Ленки меня немного радует, но на её радость нет сил.

– Думаю, всё в порядке, – отвечаю подруге. – Жду, когда мама выйдет из кабинета классной. Кажется, это будет не самый приятный разговор.

– Держись там. Если что, я на связи и на подхвате!  – Ленка отключилась, а я вновь со страхом посмотрела на дверь.

Я гадала, каким будет наш разговор, потому что в последний раз мы действительно поругались, и я совершенно не хотела принимать маминых аргументов.

И я была готова защищаться и высказать ей всё, в том числе, как она была не права.

Дверь открывается, я вижу маму, невольно съёживаюсь и вдруг замечаю на её глазах слёзы. Она медленно подходит ко мне (или время в моей голове замедляется) и обнимает меня, тихо плача.

– Мама? – удивляюсь я.

Она садится рядом на корточки, и я вижу её сверху вниз.

– Прости меня, доченька, ты была права, – она вытирает подступившие слёзы. – Если бы я не настояла на том, чтобы ты перешла в школу, которая ближе, ты бы не попала в эту ситуацию…

Вздыхаю. Моя мать никогда не была плохой. Просто иногда она забывала, что я выросла и не нужно решать за меня что делать.

С другой стороны, я прекрасно понимала, почему она перевела меня в эту школу. Я итак постоянно ездила по репетиторам и очень уставала от длительных поездок. Меня укачивало, и я чувствовала себя никакой. Не хотелось бы, чтобы всё это стало моей каждодневной каторгой. Ездить через весь город в школу – тот ещё ад.

– Ты же понимаешь, что ни в чём не виновата? Эти девочки поступили очень глупо, и их накажут.

– Понимаю, – киваю я. – Просто мне так страшно было вчера, мама, – тоже начинаю плакать, но она достаёт чистый платок и вытирает мне слёзы.

– Пойдём, расскажешь мне всё в машине. Заедем в твоё любимое кафе-мороженое, посидим, как в старые добрые времена.

Киваю и соглашаюсь. Камень падает с моей грудной клетки. Мы садимся в машину, и уже там я пересказываю ей всё, что случилось со мной вчера. Она внимательно слушает, не перебивает.

– Знаешь, когда я переводила тебя в эту школу, я и представить не могла, что так будет, – качает она головой. – Но очень много детей-зверей, которые считают, что им всё дозволено. Хочешь, мы вернёмся в ту, старую школу, и я буду возить тебя с утра? – наконец, мама делает волшебное предложение.

Застываю. Ещё позавчера и вчера я бы визжала от радости и с удовольствием согласилась бы. А теперь… Во-первых, школа действительно была очень близко, и не нужно было тратить часы на поездку. Во-вторых… дьявола дери, не хотела ставить причиной «Соловьёв», но мне было интересно, куда наша дружба нас заведёт.

– Нет, мам, – вздыхаю, мне трудно это говорить, – но ты была права. Я просто не смогу ездить в ту, старую, школу. Переходить в какую-то новую за пару недель… тоже не вариант, вдруг там будет коллектив похлеще будет. Да и кем я буду, если сбегу, сдамся сейчас? Нюней? Размазнёй? Нет уж!

– Ты уверена, что подобное не повторится? – обеспокоенно интересуется мама. – Из-за чего вообще сыр-бор был? Классная упоминала, но я так и не поняла.

– Виктория посчитала, что я имею виды на Соловьёва – звезду школы, – вздыхаю я, потому что не готова об этом рассказывать. – И решила меня проучить. Кто же знал, что там камеры, а Соловьёв заступится за меня.

– Думаешь, что после его слов тебя никто не тронет?

– Думаю, что я достаточно сильная девочка, чтобы пережить восемь месяцев в подобном коллективе, – почти честно признаюсь я.

Мне хочется быть храброй, но ещё больше хочется по-человечески пообщаться с Соловьёвым. Всё-таки, я обещала ему прийти в качестве его болельщицы.

– Лизонька, мы обязательно придумаем, что со всем этим делать, – кивает мама, беря меня за руку.

А я так рада, что конфликт между нами наконец-то исчерпан.

Эпизод 19: Милая переписка

Иванова

Мы очень тепло посидели с мамой в кафе-мороженом. Это было незабываемым удовольствием. Мама «прогуляла» работу, позвонив начальнику и объяснив ситуацию. Когда мы вернулись домой, отец уже был дома. Мама рассказала ему всё то, что произошло со мной, а он, тяжело вздохнув, обнял меня:

– Говорил же, не стоит ей в последний год переходить. Никогда не знаешь, где нарвёшься на токсичный коллектив.

– Всё в порядке, па… Я должна быть готова к таким ударам судьбы. Я справлюсь, осталось всего пару месяцев.

– Как насчёт того, чтобы прогулять оставшиеся два дня школы? Вера Дмитриевна сказала, что если ты хочешь отдохнуть или тебе понадобится психолог…

– О, нет,