Бунтарь - Келси Клейтон Страница 11

Вытирая щеку тыльной стороной ладони, она заключает меня в крепкие объятия. — Я настаиваю на этом.

Мы стоим там и обнимаем друг друга некоторое время, ни одна из нас не хочет отпускать, пока наши родители не выходят попрощаться, и мы вынуждены расстаться. Пока она сосредотачивается на них, я переключаю свое внимание на Нокса. Он стоит у машины, засунув руки в карманы, терпеливо ждал, пока Лейни закончит. Я подхожу к нему, пока нас не разделяет не более фута.

— Тесса. — Он произносит мое имя так, словно на него это совершенно не влияет, но я слышу печаль в его голосе.

Я держусь прямо, и это говорит о том, что я говорю серьезно. — Ты помнишь, как Эйнсли пригрозила убить тебя, если ты когда-нибудь причинишь боль Делейни?

Он приподнимает одну бровь. — Да?

Ухмыляясь, я подхожу на шаг ближе. — Если я только узнаю, что ты когда-нибудь делал что-нибудь, что хоть немного расстраивало ее, и я сделаю с тобой такое, что все дерьмо, через которое мы прошли в прошлом году, покажется миром грез.

Широкая улыбка расплывается на его лице, и он обнимает меня. — CНП, я буду скучать по твоей сумасшедшей заднице.

Я не могу удержаться от смеха, несмотря на то, что он использует прозвище, значение которого отказывается мне объяснить. — Даже после того, как я чуть не сожгла твой дом дотла?

— Даже после этого, — обещает он.

Когда я делаю шаг назад, Делейни и наши родители подходят к нам сзади. Я обнимаю свою сестру в последний раз и смотрю, как наш папа, который раньше страстно презирал Нокса, пожимает ему руку. Я думаю, ваше мнение о ком-то меняется, когда он буквально принимает пулю, чтобы спасти жизнь вашей дочери.

— Клянусь Богом, Делейни, тебе лучше писать мне каждый божий день, — говорю я, кладя голову ей на плечо.

— И я клянусь Богом, тебе лучше отвечать каждый божий день, — парирует она.

Внимание Нокса переключается с моего отца на мою сестру, и вы можете видеть любовь и восхищение в его глазах. Я не могу решить, восхитительно это или достойно рвоты. Однако единственное, что я могу оценить, — это тот факт, что я знаю, что он всегда сделает все возможное, чтобы защитить ее. Он более чем доказал это.

Делейни подходит к нему с самой широкой улыбкой на лице. Я рада за нее, правда. Но я бы солгала, если бы сказала, что мое сердце не раскалывается с каждым шагом, увеличивающим расстояния между нами. Они оба машут на прощание и садятся в машину, и я изо всех сил стараюсь держать себя в руках, наблюдая, как они уезжают. Однако, как только они уйдут, все ставки будут отменены.

— Тесса? — Спрашивает моя мама, когда я разворачиваюсь и вбегаю в дом.

— Просто дай мне немного времени, — умоляю я. — Пожалуйста.

К счастью, ни один из моих родителей больше не пытается остановить меня, когда я взбегаю по лестнице в свою спальню. В ту секунду, когда дверь за мной закрывается, я прислоняюсь к ней спиной и сползаю вниз, пока не оказываюсь на полу. Рыдания разрывают меня на части, боль практически невыносима.

Мне никогда не приходилось узнавать, на что похожа жизнь без моей второй половины — никогда не приходилось знать, насколько это отстойно, когда ее все время нет рядом. А теперь она переезжает на другой конец страны. Место, где разница во времени составляет три часа, а между нами тысячи миль.

Я встаю и забираюсь в свою постель, позволяя слезам пропитывать подушку. Это слабо, и жалко, и все то, чем я никогда не хотела себя чувствовать, но я ничего не могу с этим поделать. Теперь все по-другому.

— Как я, по-твоему, справлюсь с этим без нее? — Я не взываю ни к кому, кроме себя.

— Будучи крутым парнем, каким ты себя знаешь.

Голос Леннона застает меня врасплох, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что она стоит у моей двери. Ее светлые волосы собраны в пучок, а спортивные штаны, которые на ней надеты, показывают, что она планирует оставаться со мной каждую секунду этой массовой вечеринки жалости.

— Что ты здесь делаешь? — Спросила я.

Она пожимает плечами, роняет сумочку и ложится рядом со мной. — Возможно, твоя сестра сказала мне, что тебе сегодня кто-нибудь понадобится.

Я стону. — Чертова Делейни.

Мы с Ленноном остаемся в моей постели, кажется, несколько часов, и никто из нас ничего не говорит. Я слишком погружена в свои мысли, а она достаточно умна, чтобы понимать, что ничто из того, что она сейчас скажет, не заставит меня почувствовать себя лучше. Но в том-то и дело, что она все равно остается и ни разу не пожаловалась.

***

Вкус мятно-шоколадного мороженого обволакивает мой язык, когда я смеюсь над впечатлением Леннон о директоре Хайленде. Ладно, возможно, мы немного пьяны, что, вероятно, и является причиной того, что она спотыкается и падает на землю. Она лежит на полу, хихикая и уставившись в потолок.

— Этот ковер подобен раю, — невнятно произносит она.

— Если этот ковер — рай, то у тебя никогда не было хорошего секса.

Я практически слышу, как она закатывает глаза. — Точно, потому что у меня вообще никогда не было секса. О, но как прошла прошлая ночь? Ты довольно быстро исчезла.

Мысли об Ашере заполняют мой разум, и я нахожу утешение в том, чтобы отвлечься. То, как он проводил руками по моей коже, как будто поклонялся моему телу… даже при воспоминании об этом у меня по спине пробегают мурашки. Это был самый умопомрачительный секс в моей жизни.

— Ты знаешь, что самое лучшее в том, чтобы быть с парнем постарше? — Мечтательно спрашиваю я.

— Нет, но я уверена, что ты собираешься мне рассказать.

— У них большой опыт. Они точно знают, что делать и как сделать это так, чтобы ты закричала.

Из нее вырывается тихий смешок. — Итак, я предполагаю, что тогда все прошло хорошо.

— Очень хорошо, но единственное, что я, кажется, не могу выбросить из головы, — это его лицо, когда он узнал, что я не знаю, кто он такой. Это было то, что я должна была сделать, и тот факт, что я этого не сделала, был для него полным шоком.

Знакомство с Ашером не входило в мои планы на вчерашний вечер. Это было чисто сексуально — разрядка для нас обоих и ничего больше. Но сегодня мне любопытно.

— Ты же не думаешь, что он знаменит, не так ли?

Я качаю