Халид, я расправляю крылья - Люсинда Миллер Страница 11

стонала, уже не сдерживаясь, поддавшись инстинкту. К пальцам внутри он добавил ласку клитора второй рукой, то ускоряя, то замедляя движения. Мои бастионы, с таким трудом выстроенные, готовились к падению. Я и правда получала удовольствие. Оно надвигалось все быстрее, мои ответные движения бедрами говорили сами за себя, подстегивая его руки не прекращать ласку, и тут я, наконец-то достигла своего пика. И горячая лава моего оргазма, словно вулкан Этна, мощным напором изверглась, оглушив пространство комнаты горловым криком.

– Вот так, вот так, моя сладкая, как же ты хороша и такая вкусная.

Я медленно приходила в себя, исторгая телом последние судороги, ощутила, как он потянулся и развязал мои путы, потерев затекшие кисти своими мокрыми, от моей влаги, пальцами. Я устыдилась тому, что произошло только что. Вырвала ладони, прижимая к груди. Услышала, как зашелестела упаковка презерватива, он рвал в нетерпении ее зубами, потом раскатывал по пенису, одевая до упора. Я поняла, что соития не избежать.

– Иди ко мне, сладкая, дай насладиться тобой моему жеребцу.

И, подхватив меня под бедра, поставил рывком на колени, одной рукой держа за живот, второй направляя в меня напряженную плоть. Мое возбуждение еще не спало, и он одним рывком вошел в меня, громко застонав. Я прогнулась сильнее, находя более удобную позу. Это было сумасшествие. Он то быстро двигался, загоняя меня, то почти выходил, дразня у входа, то медленно-медленно погружался до упора, и когда казалось, что я снова улечу в рай, прекращал фрикции.

– Попроси меня, моя хорошая, скажи: чего ты хочешь? – искушал демон, шептал нежности вперемешку с непристойностями.

Я изнемогала от ласк, но упорно молчала. А он продолжал нас мучить обоих сладостным пленом.

– Прошу тебя… стала молить.

– О чем? Скажи!

– Я хочу разрядки!

– А еще чего? – задавал вопросы, сопровождая действием.

– Хочу тебя!

– Что делать?

– Любить и т…тра…трахаться, – выплеснула я зло эти слова (о, как стыдно то!).

– О, да! Так милая, потерпи, – и, подцепив мою набухшую фасолину, сжал пальцами, посылая фейерверк неземных ощущений. Я кричала и молила, и ругалась в экстазе. Мужчина тоже зарычал и, выплеснув свои эмоции в меня, скатился на бок. Я упала на спину и закрыла ладонью глаза от стыда, что вела себя как кошка в течке. Женская сущность пела от счастья, а разум сгорал от унижения и признания правоты насильника.

– Не-на-ви-жу тебя! – сквозь слезы по слогам проговорила я.

– Ненависть это хорошо, все лучше чем безразличие, – весело ответил лежащий рядом. – У меня такого секса не было давно и я рад что тебе доставил удовольствие.

И быстро чмокнув меня в бедро, встал с кровати.

– А теперь кыш купаться.

Добравшись до вулкана,

не истлей в его плену.

ромб Михаэлиса* — это ромбовидный контур, который иногда заметен в нижней части спины человека.

Глава 10. ПОИСКИ КОГО?

Весь остаток ночи, мужчина еще принуждал меня к сексу. Почти в том же стиле: соблазняя, возбуждая, трогая мои стыдливые места, шептал о том, как я прекрасна и желанна. И я снова получала космические оргазмы. Он не ласкал мою грудь, не лез целоваться, не касался моих разметавшихся волос. Как будто я существовала только ниже талии.

Странно было при этом чувствовать себя уязвленной и тем не менее ощущала, как будто не достойна этих ласк.

Он по-прежнему не снимал свою маску, не приближался настолько близко, чтобы я могла ее сорвать. Умный гад. Повторно использовал презерватив. Я была благодарна. Мало того, что я пережила морально, не хотелось бы «залететь» или заразится. Правда, полагаю, его мотивация оправдана его же безопасностью. Трудно будет его отследить и что-то доказать. И купалась я тоже под его надзором с гелем и тщательно.

Задолго до рассвета, а зимой он наступает поздно, насильник повез меня обратно. Предварительно завязав мне глаза и приказав, чтобы и не думала пытаться что-то разглядеть вокруг. Из дома он вел меня, держа за плечо. Усадил на заднее сиденье и пристегнул ремнем. Ехали мы не быстро, не в смысле скорости, а по расстоянию.

– Сними повязку, оставь на сиденье и выходи, – приказал Он, когда машина остановилась.

Я чуть замешкалась. С одной стороны сердце радостно пело, что я наконец свободна, ну и жива! С другой, моя женская сердцевина обреченно поникла.

– Иди. Не пытайся меня искать. Я сам тебя найду, если ты захочешь, – на последнем слове его тональность смягчилась и обрела сексуальную ноту.

– Да пошел ты к черту, урод! Не смей ко мне приближаться больше! – и взяла резкий старт до подъезда, придерживая подол своего звездного платья.

Успокоилась только когда защелкнула замок изнутри своего жилища. Подбежала к окну, посмотреть преследователя, но он исчез также, как и появился: из тьмы.

В эту ночь я оставалась одна, так как сын гостил у бабушки с дедом. Меня никто не искал, да я и не пропадала, будучи на вечеринке. Разблокировав мобильный, увидела лишь время: 6:35. Ни звонков, ни сообщений. Упала на неразобранную кровать, не снимая платья, тупо уставившись в свой потолок. "Это мне приснилось?". Все казалось именно так. Только запах волос носил налет мужского амбре. Запах животного инстинкта, нотку сандала и пряностей.

Чтобы заявить на насильника в полицию мне требовались доказательства. А кроме саднящих ощущений в промежности и запаха моих волос, иных доказательств не находилось. Помимо всего прочего, я представила, как отреагируют мои родственники, коллеги и друзья. Каким неверием будут смотреть на меня следователи. Даже если допрос будет вести женщина и проведут экспертизу ничего кроме силиконовой смазки кандома и моего секрета не обнаружат. С таким успехом я могла трахать себя дилдо, от одиночества, но поехала кукухой и придумала насильника. Ко всему прочему еще и признают меня невменяемой. Если приду с жалобой о преследовании, то опять, что я скажу. Лица я не видела, голос скорее всего не