Энн Уинстон - Соблазны на берегу озера Страница 11

— Дело не в этом. — Она высвободилась из его объятий — он не стал ее удерживать. — Я знаю, что ты чудесный… Ой, что я! — Она почувствовала, что ее щеки снова начинают пылать. — Я не такая, как другие, — сказала она. — Для меня это невозможно.

Бо снова вздохнул.

— Я почему-то знал, что ты это скажешь. — Протянув руку, он погладил ее по щеке и изучающе посмотрел в лицо. Затем опять тяжело вздохнул, покачал головой и двинулся из кухни. — Мне остается только мечтать о том, что ты измелишь свое решение.

Глава 4

Однако она своего решения не меняла.

Каждый вечер Эмма ложилась спать в комнате, которая находилась рядом с его спальней. И если она спала сном безгрешного младенца, то Бо ворочался и метался, у него ныло все тело, он проклинал всех женщин за их вздорность и капризность.

Почему женщины всегда пытаются все осложнить? Почему она считает, что для нее это невозможно? Все ведь очень даже просто — обычная схватка двух сексуальных партнеров, взаимное снятие зуда, который оба испытывают.

Ладно, допустим, что слово «схватка» не совсем подходит. Хотя бы потому, что он был абсолютно уверен: одна-единственная схватка с мисс Эммой Хэмейкер не зальет пожар, который начался у него с того момента, когда он увидел, как она, задрав юбку, обнажила свои точеные ноги почти до самой попки.

Нужно было выждать какое-то время. Господи, как он хотел ее! Он только и думал о том, как выглядят ее обольстительные груди, если их обнажить; как будут трепетать и твердеть соски под его пальцами; как она разведет стройные длинные ноги и его взору откроется обрамленная густыми волосами расщелина; как он медленно войдет в нее, как будет нежен и осторожен.

Бо чертыхался и метался на кровати, отшвыривая простыню, которая терлась о возбужденный член, и это грозило тем, что он мог потерять над собой контроль. Воздух в комнате был свежий, даже прохладный, но он был не в силах охладить разбушевавшееся мужское естество. Это было какое-то безумие. Бо оставалось только отправиться в бар, в любой бар, откуда он скорее всего выйдет с какой-нибудь готовой оказать ему услугу женщиной. Однако никакая другая женщина его не устроит.

Хотя почему не устроит? Разве он имел какие-то особые виды на Эмму? После второй своей помолвки он понял, что не создан для женитьбы. Обязательства, эмоциональная близость с единственной женщиной — это не для него.

И те чувства, которые сейчас бушевали в нем, объяснялись тем, что он испытывал чувственную страсть. А его нацеленность на Эмму объяснялась тем, что она бросила ему вызов.

Да, это был именно вызов.

И как только он покорит ее, узнает все тайны ее стройного, соблазнительного тела, она превратится всего лишь в еще одну женщину, которой он какое-то время обладал. И тогда их отношения перейдут в приятную и не очень близкую дружбу, как это было с другими женщинами.

Ничего особенного.

На следующее утро солнце уже успело хорошо прогреть воздух, когда Эмма покончила с тостом, который приготовила себе на завтрак. Она работала над новым рецептом почти до полудня, а затем пошла прогуляться к небольшой пещере на берегу озера.

День был великолепный, самый теплый с того времени, как Эмма сюда приехала, и она решила, что грешно в такую погоду сидеть в помещении. Наскоро перекусив и оставив в холодильнике сандвич для Бо, который все утро работал в мастерской на веранде, она зашла в свою комнату и облачилась в синий купальный костюм.

Надев сверху юбку, она снова направилась к пещере и села на одно из бревен, которые остались, видимо, после того, как приезжавшие сюда летом семьи разводили по вечерам костры. Разнежившись на солнце и осмелев, Эмма сняла юбку и легла на бревне. Однако волосы, собранные на затылке в пучок, ей мешали, и она вынула шпильки, позволив им свободно развеваться под порывами легкого бриза, после чего со вздохом удовлетворения снова расположилась на бревне.

Бревно было теплое и удобное. Эмма нежилась под лучами солнца, и у нее не было ни малейшего желания что-либо делать. Закрыв глаза, она предалась легкой дремоте и необременительным мыслям.

Была ли она когда-либо такой ленивой?

Нет, никогда. Ее отец умер вскоре после ее рождения, мать всегда была болезненной. Эмма росла в постоянной заботе о матери. У нее просто не было времени для того, чтобы предаваться лени.

Как приятно лежать под теплыми лучами солнца… Каждый человек должен иметь возможность на какое-то время расслабиться, отбросить всякие тревожные мысли и…

— Привет, Спящая Красавица!

Голос был низкий, мужчина говорил в нос, растягивая слова, в его выговоре не было той приятности, которая была свойственна южному акценту Бо. Эмма мгновенно открыла глаза и села так резко, что едва не свалилась с бревна.

К каменистому берегу приближалась лодка с двумя мужчинами. Один был коренастый и толстый, другой — худощавый, с покатыми плечами. Оба откровенно уставились на нее, и под их нахальными взглядами Эмма почувствовала себя голой — ее купальник не мог служить защитой от их похотливых взглядов.

— Чудесненький день, а? — сказал коренастый мужчина. У него были длинные жирные волосы, которые упали ему на глаза, когда он вылез из лодки и стал втаскивать ее на берег. Он тряхнул головой и отбросил волосы назад. Казалось бы, что в этом такого? Однако Эмма почувствовала вдруг к нему отвращение.

— Да, славный день, — согласилась она.

Эмма от природы не была склонна к грубости. Тем не менее она схватила юбку и, прикрывшись ею, попятилась к деревянным ступенькам, которые находились всего в нескольких ярдах, но было такое впечатление, что они вдруг отодвинулись на целые мили.

— И становится все лучше, — изрек все тот же мужчина. — Ты только посмотри, какие волосы! Меня зовут Рич, а это Джейми. Мы разбили лагерь на другом конце озера. Не хочешь прокатиться на лодке, красавица?

— Гм… нет. Нет, благодарю вас. — Она судорожно сглотнула. — У меня работа.

— Вот как. На мой взгляд, ты не слишком перегружена работой.

Мужчина, назвавшийся Ричем, протянул к ней руку. Он оказался совсем рядом с лестницей, и она понимала, что у нее нет другого способа уйти с пляжа. За ней находились скалы высотой не менее десяти футов и валуны по обе стороны пещеры. Может, если бы на ней были удобные прочные туфли, а не хлипкие сандалии, она попыталась бы убежать от них. Сейчас же инстинкт подсказывал, что нельзя поворачиваться к ним спиной, нельзя убегать. Она подозревала, что по крайней мере один из них бросится за ней и догонит.

— Простите, — сказала Эмма, снова отступая назад и уклоняясь от вытянутой руки с грязными ногтями. — У меня просто был небольшой перерыв. Мне в самом деле необходимо вернуться к работе.