Измена. Простить или отомстить (СИ) - Дана Блэк Страница 12

Настя прошла мимо меня обратно в кухню. Загремела дверцами шкафа и вытащила аптечку. — Лиля, разводись, я тебе уже сказала. Пошли его к черту — и уходи. Я тебя расстраивать не хотела. Но тоже чувствую — муж тебе неверен. Он не любит тебя, дорогая, — подруга повернулась и погладила меня по щеке. — Езжай сейчас домой. И собирай вещи. За нос я не сержусь. Ведь ты в стрессе, милая.

— Меня всю колотит, — подтвердила. Посмотрела на открытую аптечку. — Помочь? Давай обработаю.

— Я справлюсь, — мужественно заверила Настя. — А для тебя главное теперь — вещи собрать и уехать к родителям, — она развернула меня и повела к выходу. — Прими как факт, что он любит не тебя, а эту свою женщину. Прими — и живи дальше, солнышко, — дала она мне напутствие.

Возможно, Настя права, я же сама понимаю — Давид не дома, не в клинике…

Он с женщиной.

Кивнула.

Торопливо оделась.

И вышла за дверь.

ДАВИД

Вышел с балкона и лицом к лицу столкнулся с разъяренной Настей.

— Это нормально по-твоему? Ты слышал, что устроила твоя чокнутая жена?

Слышал.

Я ее сегодня не узнал.

Моя девочка полезла из-за меня в драку.

Моя фурия, воительница, бестия…

Неужели настолько любит меня?

Моя красавица, чертовка, богиня…

— Лилька меня изуродовала, — Настя плюхнулась на табурет. И поймала меня за рукав пиджака. — Куда пошел? Лечи меня.

— Настюша, Лиля хуже не сделала, — наклонился к ее лицу. Этот длинный нос и раньше внимание привлекал. А сейчас, распухший и красный — картины, в общем-то, не испортил. — Не устраивай драму. Лиля была в своем праве.

— Избить меня? — поразилась Настя. Ударила меня по груди. — Ты обалдел, Давид? Ты что, ничего ей за это не сделаешь?

Выпрямился и взял из аптечки бутылек с антисептиком.

Я в замешательстве. Если бы знал, как моя принцесса будет защищать нашу семью — каждый день дорогу до нашей квартиры лепестками роз выкладывал бы.

Такой женщине преклоняться нужно.

Смочил ватку и прижал к носу Насти.

— Ай! Больно! — она вскрикнула и отшатнулась.

— А какого дьявола ты моей жене про развод наболтала? — придвинулся и уставился на нее в упор.

— А ты разве не разводишься?

— А тебя это больше не касается. Мы договаривались, что я всё решу сам, и ты лезть не будешь? Да или нет, Настя? Кто тебя просил душеспасительные беседы с моей женой вести, м? Всё.

Резко поднялся и двинулся к выходу.

Бесит она меня.

И ведь не было бы ничего, если бы эта прилипала не застукала меня с Вероникой в прошлом месяце.

Когда подруга жены в ресторане видит, как ты выходишь с другой женщиной из одного туалета — не отмазаться.

Не уложил бы в постель Настю — пропал бы.

Никому не дам расстраивать мою жену.

— Давид, ты что, обиделся? — Настя прискакала за мной в коридор. — Прости, я не удержалась. Да, ляпнула Лильке что-то про развод. Но, милый. Она сама тебя подозревает. Я решила, что будет нелишним…

— Неправильно решила, — накинул пальто и щелкнул замками. Обернулся перед тем, как шагнуть за порог. — Ты ведь знаешь, я терпеть не могу, когда кто-то лезет в мои дела. Думай над своим поведением, Настя. И лечи нос.

Вышел в подъезд.

Цветы надо купить, охапку красных роз.

И мчать к любимой.

Драчунья, проказница…

Я не отпущу ее никуда, она моя.

Глава 17

От Насти я вышла в еще более худшем состоянии, чем была до встречи с ней. Добрела до машины, приказывая себе не реветь. Но руки все равно трясутся.

Я становлюсь припадочной.

Может, все эти 5 лет я и была такой. Просто не демонстрировала. Сначала проверяла Давида без конца, а потом прекратила, чтобы не сойти с ума. Но я всегда ждала ножа в спину.

И, кажется, дождалась.

— Дыши, — прошептала, и сбавила скорость. — Просто дыши. Бож-же…

Настю ударила. Я! Ударила!

Она мне как сестра. Да и Давид вечно кривился при виде моей лучшей подруги, хлестко описывая её недостатки. И даже мои замечания не заставили его прекратить. Она не в его вкусе.

— Но муж и лучшая подруга — это классика, — заспорила я с самой собой, припоминая все известные мне случаи измен.

А что если Настя и Давид меня дурят?

Нет, это слишком подло.

Ну а если?

Нет, этого не может быть! Или может?

А та Вероника? Точно ли она знакомая свекрови? Очень сомневаюсь. Практически уверена что к нам подходила любовница моего мужа. И не постеснялась ведь!

Настя или Вероника? Или кто-то третий?

Свернула к «Пятерочке», и припарковалась. Губы дрожат, руки трясутся, в мыслях сумбур. Лицо… Взглянула на себя в зеркало, и ужаснулась — бледная как смерть.

Нужно немного успокоиться, иначе я не доберусь до дома. Скорее, до реанимации из-за аварии.

Этот шарф на кровати меня уничтожил. Как и кровь Насти. До чего я дошла! Не помню что бормотала подруге, я чуть не задохнулась там, в её квартире. Что со мной стало? Куда делась та Лиля, любившая смеяться, играть на скрипке не по работе, а для души, фотографировать красивые рассветы и закаты? Откуда взялась мечущаяся по ночному городу истеричка?

Я не могу так больше. Не хочу и не могу.

Не знаю, сколько времени я провела на парковке — пять минут или час, но я опомнилась, успокоилась и поехала домой. Пора вернуть прежнюю себя, вот только вернуть ту, адекватную Лилю я смогу лишь тогда, когда узнаю правду.

В квартиру я поднималась как на эшафот. Энергии нет, я через чур спокойна, отрешена. А блудный муж, оказывается, дома.

— Ты где была? — Давид вскочил с дивана при моем появлении. — Дэн звонил, сказал что тебе плохо, он скорую вызвал а ты уехала. Родная, какая же ты бледная. Так плохо? Малыш…

У Давида такое встревоженное лицо. Такие честные глаза. А в ладони зажат букет, и пара кроваво-красных лепестков украшают наш ковёр. Пахнет в гостиной сладко.

И всё это ложь: цветы, тревога мужа, его честные глаза. И пахнет дома тоже ложью.

— Сейчас скорую вызову! Я же говорил что не нужно тебе работать, а ты заладила что не хочешь дома сидеть. Глупенькая. Нечего приличной женщине ночами в ресторане среди шума пропадать, отсюда и мигрени твои. Лиль, скорую вызываем? Или давай я сам тебе давление измерю? Да не молчи ты! — повысил Дава голос. — Я чуть с ума не сошел, пока домой ехал. Тебе звонил.

— Телефон дома остался.

— И почему ты с собой его