Девочка Лютого (СИ) - Саша Кей Страница 12

Но в дверной глазок я вижу Олега.

Моему удивлению нет предела: зачем он здесь? Вряд ли он перепутал квартиры Макса и мою.

И вот вроде, если верить моим воспоминания, именно Олег первым меня пожалел тогда на парковке, но открывать ему дверь мне страшновато. Сейчас от мужчин я ожидаю только плохого.

— Открывай, я знаю, что ты дома!

Вздыхаю, вешаю цепочку на всякий случай и приоткрываю дверь.

— Откуда? — уточняю я.

— Увидел у тебя свет в окне, — широко улыбается он. Красивый мужик вообще-то, хотя это и не сразу бросается в глаза.

— Вы что-то хотели? — мне все еще не по себе.

— Снова надо перетереть с Максом, а он похоже еще на пробежке. Зараза, он всегда включает режим «не беспокоить», а мне кисло дожидаться его в машине. Дай, думаю, в гости загляну к нашей находке.

— Он вышел из дома почти два часа назад, — информирую я Олега. — Это довольно долго для пробежки. Может, с ним что-то случилось?

— А… Значит, скоро вернется. Он у нас бегун на длинные дистанции, все с ним в порядке, — развеивает мои сомнения Олег.

Поколебавшись все-же открываю дверь и впускаю гостя.

— А чем это так вкусно пахнет? — голос Олега звучит даже как-то жалобно. — Я весь день не жрал.

Его тащит на запах борща, но я преграждаю ему путь.

— Разуваться надо! — указываю ему на тапки.

Резковато получилось, но терпеть не могу, когда кто-то проходит в обуви без разрешения. Сама я предпочитаю ходить дома босой, и полы я намываю каждый день. Сама.

Олег вздыхает, но разувается. Чешет прямиком на кухню и тут же поднимает крышку кастрюли. Он жадно принюхивается, под моим обалдевшим от его наглости взглядом, берет лежащий рядом половник и без тени сомнения запускает его в борщ.

Расширившимися глазами я наблюдаю, как Олег смело прикладывается прямо к половнику с обжигающим варевом.

Шипит, сопит, но не отрывается.

Я отмираю и бросаюсь к нему, чтобы отобрать поварешку.

Он же сейчас все себе обожжет во рту!

Но кто ж мне позволит отобрать у голодного мужика большую ложку?

Прежде, чем я успеваю вцепиться в ручку, Олег умудряется зачерпнуть еще и задрать руку повыше. При его росте у меня нет шансов отжать свой половник назад.

Но зато я могу хлестнуть его полотенцем.

— Ты чего дерешься? — искренне не понимает он.

Вот засранец!

— Это мой борщ! И нечего выедать оттуда мясо! — возмущаюсь я.

— Жадина какая. Я есть хочу, а у тебя наготовлено. Куда тебе такой тощей, такая большая кастрюля? Тем более на ночь? Ты — девушка, должна о фигуре думать!

Это он на что намекает? Да у меня нее телосложение, а теловычитание!

— Ты просто не в курсе: я — ночная жрица! Сожрешь мою еду, я сожру тебя. Понял?

— Я понял, что ты жадная, мелочная и прожорливая, — вздыхает Олег. — Хочешь, я тебе пиццу закажу? Или суши?

— У меня есть еда! Себе закажи!

Он как-то оценивающе смотрит на меня, задумчиво отхлебывает из половника и выдает:

— Знаешь, я готов побороться за борщ…

Чуйка подсказывает мне, что если Олег возьмется за дело всерьез, то я останусь без борща совсем. Наступило время торга.

— Если ты перестанешь шарить половником в кастрюле, отдашь его мне и помоешь руки, я тебя покормлю.

Кажется, Олег находит мое предложение интересным.

Не без показной грусти он вручает мне черпак и удаляется в ванную.

Пока сервирую стол, задумываюсь, что Олега я знаю столько же сколько и Макса, но с ним мне общаться почему-то легче. Хотя очевидно, что его панибратская манера общения и некоторая простота — это всего лишь ширма. В его глазах нет-нет да и мелькнет какой-то темный огонек.

Когда он возвращается, я неожиданно для себя нахожу силы задать вопрос:

— Олег, а ты кто?

Он аккуратно усаживается на изящную Полинину табуретку, кладет на стол свои ручищи и вперивает в меня свой взор.

— Олег Раевский. Человек и гражданин.

Он явно не очень хочет конкретизировать свои слова.

— Ты бандит? — спрашиваю, затаив дыхание.

Олег хохочет, взгляд его смягчается.

— Нет, — отсмеявшись отвечает он. — Я не бандит. Честное пионерское!

Задумчиво киваю и ставлю перед ним тарелку с борщом. Дожидаюсь, пока он возьмет ложку и приступит к еде.

— А кто такой Лютый?

Глава 12. Допрос и взятка котлетами

Олег прищуривается. Сквозь всю его балаганное шутовство проглядывает что-то очень опасное, дающее понять, что я вступаю на зыбкую почву.

Проглядывает и снова скрывается.

— Ты сейчас ведь про Макса спрашиваешь, Нефертити?

Киваю.

— Вряд ли он сам так представился. Где ты услышала, про Лютого?

— Так его назвали уроды, которые сегодня чуть не похитили меня возле дома.

— Возле этого дома? — напрягается Олег. — Ну-ка, ну-ка. Рассказывай поподробнее. Спать не смогу, пока не узнаю, кто это у нас тут такой дерзкий объявился.

Я вкратце пересказываю Олегу, что произошло.

Еще более кратко описываю ему ситуацию с вечеринкой, так как Макс, видимо, с ним не поделился моей историей.

Олег слушает не перебивая. Под мое повествование он молча и сурово поглощает борщ, но иногда закатывает глаза от удовольствия.

Когда доев он также молча протягивает мне тарелку за добавкой, я испытываю смешанные чувства: и гордость за свое умение готовить, и раздражение его наглостью, и умиление тому, как взрослый здоровый мужик млеет от борща.

А еще возникает желание узнать, как это — кормить своего мужчину?

Наливая Олегу вторую порцию, осознаю, что борщ может кончиться раньше, чем я его хотя бы лизну, и принимаюсь стряпать котлеты.

Олег смотрит на меня одобрительно.

— Похоже, Комолов-старший окончательно забил на своего охреневшего от вседозволенности сынка. Не соображает старик, что бесконечно Костика покрывать не получится. Серьезный мужик, а сопляка распустил. Наследник из него никакой, хоть тот и пыжится.

Серьезный? Упустил? Вспоминаю, как Ярослав нюхает какую-то дрянь в доме Комолова. Это происходит настолько открыто, что вряд ли нерадивый папаша не в курсе о развлечениях сынка и его друзей. Не многовато ли они себе позволяют?

Словно читая мои мысли, Олег продолжает рассуждать:

— Младшенький совсем берега попутал, но вряд ли его шестерки снова сюда сунутся. Тут для тебя безопасно, но вообще оглядывайся.

Кривлюсь и возвращаюсь к плите, чтобы перевернуть шкворчащие котлеты.

— А ты крепче, чем я думал. Другая давно бы уже билась в истерике.

— От шока еще не отошла, — пожимаю плечами. — Я еще обязательно поистерю. После той вечеринки я и так просыпаюсь по ночам от кошмаров. А от мысли,