Эми Фетцер - Любовь не знает преград Страница 12

– Приступайте! – Она положила в рот ломтик манго, потом отпила глоток чая, настоянного на травах.

– Вы не попробовали мясо, миссис?

Миссис? Мадам? Какие ужасные формальности для человека, который делит с ней трапезу на ее постели!

– Я не ем красного мяса, – пояснила Тэсс, вгрызаясь в ломтик дыни. Страшно даже представить, сколько химикалиев в этих недожаренных трупах!

– Свежее мясо – большая редкость на корабле, миссис Рэнфри! – Дэн отломил кусок хлеба и обмакнул его в подливку.

– Как это? – недоуменно вскинула брови Тэсс.

Неужели она привыкла к такой роскоши, в свою очередь изумился Дэн.

– Живой скот занимает слишком много полезного места в трюме, миссис, а убоина быстро портится, – проговорил он, беря кусочек.

– Ну так заморозьте!

– В такую жару? – Дэн даже перестал жевать.

Проглотив кусок, он повел рукой вокруг себя и, стараясь придать как можно больше убедительности голосу, продолжил:

– Миссис Рэнфри! В тропиках нет возможности создать даже небольшую прохладу, не говоря уж о том, чтобы сохранить куски льда.

Тэсс пристально взглянула на него. Дурак или прикидывается?

– А зачем вам куски льда? Для этого, как известно, существует такая вещь, как рефрижератор.

– Я не понимаю, о чем вы? – искренне признался он.

Быстрое охлаждение при помощи электричества. Фреон, который бежит по трубкам. – Она сделала паузу, но капитан хранил молчание. – Ящик, позволяющий сохранять продукты на холоде в любых условиях!

Он смотрел на нее так, словно она поднесла фитиль к бочке с порохом.

– Ну ладно, оставим это, – пробормотала Тэсс и сосредоточилась на подносе с едой.

И чего он валяет дурака? Почему делает вид, что никогда не слышал о холодильнике? А живые животные на корабле? Мало того, что это отвратительно, но ведь нет никакой необходимости! Их приходится убивать… Тэсс встряхнула головой. Чушь какая-то, решила она и, облокотившись, потянулась другой рукой к подносу, не заметив, что халат при этом движении распахнулся.

От острого взгляда Дэна не ускользнула полоска приоткрывшегося обнаженного тела, мягкие белые округлости… Кровь ударила ему в голову. Блэкуэлл крепко стиснул зубы, чтобы удержаться от желания немедленно сорвать с нее халат и прижать к себе сладко манящую плоть.

Тэсс подняла глаза. Его лицо было всего в нескольких дюймах. А глаза – как изменилось их выражение! Просто две черные горящие жемчужины! Боже, как же он сексуален! Взгляд скользнул по лицу и непроизвольно остановился на губах. Голова опять закружилась – от недоедания или от его присутствия?

– Миссис Рэнфри, – упреждающе произнес он. Господи, зачем столь красноречив ее взгляд!

Черные ресницы вздрогнули.

– Меня зовут Тэсс.

– Тэсс, – шепотом повторил Дэн, не отводя от нее глаз. Что-то сильнее его воли подтолкнуло капитана вперед. Костяшки пальцев легко коснулись ее щеки. Милая, какая же ты прелесть! Умом Дэн понимал, что не имеет права так поступать, но ничего поделать с собой не мог. Нежнее, чем крыло бабочки, он прикоснулся губами к ее губам.

И вобрал в себя ее дыхание.

«Он покушается на мое дыхание и на мою душу», – подумала Тэсс, чувствуя, как мужские губы властно завладевают ею. Голова опять закружилась, гораздо сильнее, чем раньше. Внутри все обмерло и затрепетало. Он провел языком по ее губам, потом медленно, но настойчиво протолкнул его дальше. Теплые сильные пальцы зарылись в густые волосы и обхватили затылок. Дэн ласкал ее губы и рот, вызывая пьянящее наслаждение. В этом долгом поцелуе были и нежность, и любовь, и желание. Слабеющая в его руках Тэсс почувствовала, что вся горит, и из последних сил уперлась рукой в грудь, пытаясь освободиться.

Решив, что ей неприятно, Дэн резко отпрянул.

– У-у-ух, – вздохнула она, откидываясь на по душку. «Так меня еще никто не целовал».

– Прошу простить меня за дерзость, Тэсс. – Он встал и спрятал руки в карманы, словно боясь не совладать с ними еще раз. – Мне не следовало… Вы больны.

Тэсс улыбнулась, глядя снизу вверх и не заметив особого чувства вины на его лице.

– А теперь я хочу, чтобы вы заглянули в мою сумку.

– Почему? – озадаченно нахмурился он.

– Потому что я лазила в ваш стол.

– Неужели? – Губы его раздвинулись в улыбке. «О Боже, она просто бесподобна!»

– И в ваш шкаф.

– Куда еще?

– Больше не успела. Вы меня застали…

Капитан задумчиво кивнул.

– Что именно вы хотели узнать, миссис Рэнфри?

Ну что ж, все начинается по новой.

– Во-первых, почему я оказалась на этом, как его… – не договорив, Тэсс широко зевнула.

– На фрегате, – подсказал Дэн.

– Простите, но я по-прежнему ничего не понимаю. Почему вы не доставили меня на берег, не отправили в ближайшую больницу?

«Успокоительный чай начал оказывать свое действие», – подумал Блэкуэлл.

– Мы все еще находимся в нескольких сутках хода от ближайшей земли, а, кроме того, я сомневаюсь, что на этих островах есть хоть какая-нибудь больница.

– О, вы шутите!

– У меня нет оснований скрывать от вас правду, миссис Рэнфри. Уверяю вас, я говорю совершенно серьезно.

По выражению его лица Тэсс поняла, что так оно и есть. Она мысленно перебрала все результаты своего краткого расследования. Никаких признаков современной цивилизации. Никаких удобств. Странная реакция на упомянутые ею технические термины. Возвышенные обороты речи, церемонная манера поведения, одежда, эта комната, этот корабль, наконец!

– Как вы считаете, капитан Блэкуэлл, в каком году мы живем?

Он нахмурился, услышав столь элементарный вопрос, заданный тоном, каким взрослый спрашивает несмышленого ребенка о самых простых вещах, которых тот не знает.

– Я не считаю, миссис Рэнфри, – сверкнул Блэкуэлл глазами. – Я знаю, что сегодня двадцать третье июня тысяча семьсот восемьдесят девятого года от Рождества Христова.

Тэсс захотелось заорать.

Ну все ясно. Он просто сдвинулся! Изнывающий от скуки богач создал себе Страну Фантазию и играет в пирата восемнадцатого века. И, судя по всему, заигрался. О Боже! Тэсс уронила голову на руки. А ей-то теперь что делать? Может быть, он опасен?

– А могу ли я задать тот же вопрос вам? – услышала Тэсс.

– Ну, относительно дня я не уверена, – вздохнула девушка, – но июнь точно. – И, подражая его интонации, закончила: – Тысяча девятьсот восемьдесят девятого года от Рождества Христова.

– Что ж, хотя бы в месяце мы не расходимся, – сверкнул глазами капитан. Тонкая улыбка играла на его лице. Достав из кармана связку ключей, он подошел к бюро и отомкнул дверцу. Обескураженная, Тэсс, откинувшись на подушки, смотрела, как он достает из бара хрустальный графин.