Кейт Коскарелли - Абсолютный порядок Страница 12

– Меньше всего мне хотелось бы говорить об этом во время такого прекрасного обеда, и поверьте мне, Триш, тут нет ничего, о чем вы хотели бы услышать. – Возникла короткая неловкая пауза, и лицо его выразило легкое беспокойство. – Адвокат часто вынужден общаться с людьми, для которых закон ничего не значит. Это разочарует вас, но каждый человек имеет право на защиту...

Ричард умолк, казалось, погрузившись в размышления.

– Простите, – сказала Триш, – прошу вас, останавливайте меня, когда я сую нос не в свое дело. Честное слово, я не обижусь. Я тоже могу рассказать далеко не обо всем, а кое о чем запрещаю себе даже думать. Знаете, мне свойственно все преувеличивать. Когда случалось что-то плохое, я всегда раздувала это. Потом происходило еще худшее, с чем я не могла справиться. Я хотела избавиться от этого... иначе сделала бы с собой Бог знает что. Что-то ужасное, я уверена.

На ее лице застыло выражение такого отчаяния, что Ричард проникся сочувствием. Заметив уязвимость Триш, он захотел успокоить и защитить ее.

– Триш, дорогая, вы правы, что не думаете об этом. Мы не можем позволить несчастьям поглотить нас, верно? – Он ободряюще улыбнулся и повеселел, когда Триш кивнула.

– Конечно, не можем. И я решила больше не допускать этого. Жизнь дана для удовольствий, а не для страданий.

– И что же за чудесный философ изрек это? Триш рассмеялась:

– Я.

Ричард с восхищением посмотрел на нее.

– Правда?

– А разве где-то написано, что философы – только старики?

Триш вернулась к себе в номер чуть раньше половины двенадцатого, пообещав своему спутнику пообедать с ним еще раз в первый же вечер, когда оба будут свободны. Она приняла душ, легла в постель, но не смогла уснуть и решила немного почитать.

Ее разбудил телефонный звонок. Оператор выполнил просьбу и разбудил клиентку в семь утра. Триш положила трубку и вдруг поняла, что чувствует себя как дома в этой жалкой комнатенке, на никудышном матрасе. Она уснула в очках, не выключив лампу.

«Тело привыкает почти ко всему», – подумала Триш и, надев костюм, направилась в офис Реда. Утро выдалось серым и холодным. Ветер пронизывал ее насквозь. Раз уж придется остаться в Нью-Йорке, надо купить пальто.

Триш зашла выпить чашечку горячего кофе, раскрыла «Таймс» и удивилась, увидев на первой полосе улыбающееся лицо Реда. Она внимательно прочитала: «Сенатор Джонатан (Ред) О’Ши покидает палату сената с триумфом – после его блестящего выступления в прениях вопрос о принятии законопроекта Уайткомба-Сэндхила был снят. Сенатор О’Ши заметил, что провал этого билля стал победой рабочих людей над теми, кто лоббирует свои интересы. Однако едва ли это заявление примирит его с консервативными элементами в партии».

Триш разволновалась. Если бы она могла рассказать кому-нибудь о своих переживаниях! Ее охватило ощущение одиночества, но ей удалось избавиться от него. Ничего, скоро у нее появятся новые друзья. Она не имеет права на жалость к себе и ностальгию. Она станет сильной.

Офис гудел от голосов и стука пишущих машинок. К Триш подошла молодая женщина:

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Я ищу Джо Франклина.

– Он у себя в кабинете.

Триш прошла через зал к маленькому кабинету за стеклянной перегородкой. Мужчина лет сорока, с темными волосами, тщательно прикрывающими лысину, взглянул на нее:

– Привет, могу чем-то помочь?

– Вы Джо Франклин? – спросила Триш. Мужчина кивнул, и она представилась:

– Я Триш Делани, и Ред сказал...

Триш не успела закончить. Услышав имя шефа, Джо вскочил и протянул ей руку.

– Да, конечно. Садитесь. Ред сказал, что вы придете сегодня. Как я понял, вы хотите работать у нас?

Триш испытала облегчение оттого, что Ред расчистил ей путь, но тут Франклин спросил:

– А какой у вас опыт? Умеете печатать?

– А у вас обязательно это уметь?

– Вообще-то я не знаю, чем вы будете заниматься. Сенатор просил меня найти для вас место, вот я и пытаюсь это сделать. – В его голосе звучало пренебрежение.

– А если бы я была мужчиной, вы задали бы мне такой вопрос?

Джо разозлился, ибо ему пришлось обороняться, но вместе с тем обрадовался. Перед ним явно не какая-то пустышка, которая занимает место и получает деньги неизвестно за что. У этой определенно есть мозги... и она не лезет за словом в карман.

– О’кей, извините. Я совсем не хочу создавать Реду проблему равенства женщин. Постараюсь проявить больше внимания к этой проблеме.

– Может, сенатору О’Ши нужен человек, способный заняться женским вопросом? – предложила Триш.

Джо Франклин знал, когда стоит уступить, а когда – ударить кулаком по столу. Вполне возможно, что эта леди спит с сенатором, поэтому он поступит мудро, если подружится с ней хотя бы на некоторое время.

– Вас интересует этот аспект кампании?

– Да. Думаю, да. Но признаюсь, я никогда ничем таким не занималась. Полагаю, к этому побуждает меня внутреннее чувство.

Триш старалась держаться естественно, чтобы сохранить свой имидж. Приехав в Нью-Йорк, она решила, что никогда больше не позволит унизить себя.

– Хорошо, пусть будет так. Возможно, то, что вы новичок в женском движении, окажется нам на руку, ибо у вас нет ни предвзятости, ни враждебности. Сенатор говорил вам о жалованье?

– Только то, что оно, вероятно, не будет большим. Однако сумма должна покрыть мои расходы. У меня, увы, нет неограниченных фондов.

– Ладно. Тогда мы с ним обсудим это, о’кей? Сделаю все, что смогу. Никто не наживает состояний на этом бизнесе... по крайней мере до выборов. – Он усмехнулся. – Кстати, миссис Делани... Вы ведь миссис, не так ли? Давно вы знакомы с сенатором?

– Раз кампания Реда собирается уделить внимание женскому вопросу, значит, нам следует пользоваться словом «миссис». Да, я знаю сенатора очень давно.

Триш осталась очень довольна собой, ибо ловко уклонилась от вопроса о замужестве. И еще она чувствовала, что лучше не говорить Франклину больше, чем нужно. Ощутив его стремление контролировать служащих, Триш потеряла доверие к нему.

– Когда мне приступить к работе? Он слегка улыбнулся:

– Хотите начать сегодня? Или подождете, пока я выясню вопрос о жалованье?

– Я уже обещала Реду поработать на его кампанию. Из него получится великий президент, и я хотела бы помочь ему войти в Белый дом. В этом деле я неофитка, поэтому мне лучше начать сейчас же. – Триш встала. Она хотела закончить разговор раньше, чем Франклин спросит об ее отношениях с Редом. Очевидно, он уже понял, как важно, чтобы она работала у его босса.

Джо представил Триш нескольким служащим и показал ей маленький стол, заваленный пачками огромных плакатов с надписями: «Всегда с Редом О’Ши!» Очевидно, команда сенатора собиралась обыграть его сходство с Джоном Фицджералдом Кеннеди.