Луиза Дуглас - Love of My Life. На всю жизнь Страница 12

— Шоколадный торт специально для вас, синьорина, — говорил он, нежно трепля меня по щеке, и я жмурилась от удовольствия.

Иногда с нами был Фабио, но к тому времени мы уже поняли, что он не совсем такой, как другие дети. Он всегда молчал и никак не участвовал в наших играх. Если Анжела говорила ему идти с нами, он послушно шел, но с тем же успехом мог находиться где-то за тридевять земель. Нам нравился Фабио, но он никогда не был одним из нас.

Сейчас, думая о прошлом, мне трудно выделить какое-нибудь особенное лето. В моих воспоминаниях они просто наслаиваются одно на другое. Помню то лето, когда мы с Лукой заработали небольшое состояние, сказав японским туристам, приехавшим в Портистон на литературную экскурсию, что мы являемся прямыми потомками нашей знаменитой писательницы, Мариан Рутерфорд. За пятьдесят пенсов мы фотографировались с ними под синей мемориальной доской, у стены дома, где она когда-то жила и где теперь находился ее музей. Туристы были слишком вежливы для того, чтобы усомниться в наших словах, но слух о нашей предпринимательской деятельности быстро докатился до Анжелы, и она немедленно положила ей конец, потребовав, чтобы мы отдали все полученные деньги на благотворительность. Моя мать сказала, что ей мучительно стыдно за меня, и я была должным образом наказана. Марк отказался принимать участие в нашей маленькой афере. Я уже не помню, какие соображения он приводил. Возможно, они были этического характера, а возможно, он попросту испугался неприятных последствий.

Тогда нам казалось, что лето будет длиться вечно. Но в воздухе начинало пахнуть осенью, и мы снова отправлялись в школу. Я — в одном из старых платьев Линетт, Лука и Марк — в новеньких брюках и рубашках, которые были на два размера больше, чтобы мальчики могли заворачивать манжеты. Мы думали, что наше детство никогда не закончится.

А когда наступил сентябрь после моего девятого дня рождения, я пришла в школу и обнаружила, что близнецов там нет. Они отправились в среднюю школу для мальчиков, которая находилась в Уотерсфорде. За время следующих летних каникул Лука и Марк утратили ко мне всякий интерес. Теперь они предпочитали проводить время в армейском кадетском корпусе или на футбольном поле. Новые точки соприкосновения возникли у нас лишь тогда, когда мы стали подростками. Но к тому времени я обнаружила, что мое место в треугольнике занято. В жизни близнецов появилась Натали Санто.

Глава 9

Я решила взять быка за рога и нанести визит в «Маринеллу». И пусть Анжела расспрашивает, что со мной стряслось, — я хотела снова увидеть Марка. Теперь он был моей новой болью, которая требовала утешения.

Поэтому в начале апреля я села за руль своей загаженной птицами «Клио», которая каким-то чудом все же завелась, и отправилась в Портистон. Я решила оставить «Клио» на набережной. Летом, в разгар туристического сезона, машин там было много и стоянка охранялась, но в апреле туристы не жаловали здешних мест с их суровым климатом.

Параллельно набережной протянулась главная улица Портистона. Окрашенные в пастельные тона дома с барами, ресторанами и магазинами на первых этажах фасадами были обращены к морю. Среди всех этих заведений «Маринелла» — самое большое и шикарное. Ресторан был основан в 1890 году предпринимателем-мороженщиком, который владел сетью кафе, охватывающей всю Шотландию и северную Англию. Все они процветали, поскольку летом в них подавали мороженое, зимой — горячий горох с уксусом. В 1901 году только в Уотерсфорде было двадцать одно кафе-мороженое, а через два года их число увеличилось до ста пятнадцати. Я знаю все эти цифры потому, что краткая история производства мороженого в Великобритании напечатана в меню ресторана «Маринелла», и за много лет я успела выучить ее наизусть.

Некоторое время я в нерешительности стояла на ветру, обхватив себя руками. На одном из столбиков, поддерживающих ограждение террасы «Маринеллы», сидела одинокая чайка и гортанно кричала, глядя на меня. Сделав глубокий вдох, я поднялась по ступеням и толкнула входную дверь.

Внутри не оказалось никого из знакомых. Для меня это было и огромным облегчением, и разочарованием одновременно. Посетители сидели лишь за двумя столиками. Пожилые дамы приятно проводили время за чаем с бутербродами, а похожие на туристов молодые люди, взявшись за руки, молча смотрели друг на друга. Мне показалось, что они молодожены. За стойкой незнакомый мне официант протирал посуду. На другом ее конце молодая женщина поправляла разложенные в стеклянной витрине пирожные. На обоих была униформа сотрудников «Маринеллы» — черные брюки, белоснежная рубашка и длинный белый фартук. Светловолосую головку девушки плотно обхватывала черная бархатная лента. Когда-то у меня была точно такая же.

Молодой человек улыбнулся мне:

— Пожалуйста, садитесь за столик. Я принесу вам меню.

— Благодарю, но мне нужна госпожа Феликоне, — ответила я. — Анжела Феликоне. Она здесь?

— Она вас ожидает?

— Нет. Но я член семьи.

Ну вот. Наконец-то я смогла произнести эти слова. Я сама себе присвоила статус, в котором Анжела всегда мне отказывала.

— Я спрошу, сможет ли она подойти.

— Скажите ей, что пришла Оливия.

— О… — мое имя явно произвело впечатление. Даже девушка у другого конца стойки отвлеклась от своего занятия и с любопытством уставилась на меня, сжимая в руке серебряный десертный нож. Молодой человек пришел в себя первым.

— Примите мои соболезнования…

В ответ я скупо улыбнулась отработанной «вдовьей» улыбкой — грустной и мужественной одновременно, сделала чуть заметное движение пальцами, означающее «не стоит обо мне беспокоиться, занимайтесь своими делами», взяла меню и сделала вид, что внимательно изучаю его. Парень поспешил прочь, на поиски Анжелы.

Она появилась в зале через считанные секунды. В одной руке очки, другая вытянута вперед в приветственном жесте. Анжела улыбалась, но эта улыбка была явно натянутой.

— Оливия, какая неожиданность! — вежливые объятия, аромат от Диора, розовая помада, высокие каблуки и запах лака для волос. Она, как всегда, была безупречна в своей темно-синей юбке и белоснежной блузке с наброшенным на плечи голубым вязаным жакетом и ниточкой жемчуга на шее.

— Как у тебя дела? — поинтересовалась Анжела, отстраняя меня на расстояние вытянутой руки, чтобы хорошенько рассмотреть со всех сторон.

— Прекрасно, — ответила я.

Анжела направила меня к одному из дальних столиков, подальше от двери, ведущей во внутренние помещения, где располагались офис и квартира, в которой теперь жили Марк и Натали. Я села на указанный мне стул.