Кристина Хегган - Не говори мне «никогда» Страница 12

Через три недели после ее вступления в должность, новый «Остин сентинел» уже появился на улицах. Сначала жители города восприняли его неоднозначно, но уже вскоре газета перестала быть просто поставщиком фактов, ее стало интересно читать.

Вот и сейчас взгляды опять устремлены на нее. От нее, совершившей маленькое чудо, теперь ждали нового подвига – сокрушить могущественного Малкольма Кендалла.

Задача была непростой. Три потерянных рекламодателя давали доход на четыреста тысяч долларов в неделю. Без этих денег в отсутствие новых контрактов «Сентинел» выжить не сможет. Из шести человек, собравшихся в кабинете, только Кен Маллой и Джей Би были в курсе новых напастей, обрушившихся на «Сентинел». Остальные четверо: Марианна Лайонс – финансовый директор, Джонни О'Тул – генеральный менеджер, Лео Брюннель – директор по маркетингу и Милтон Шэнк – редактор, восприняли новости спокойно, но их лица посуровели, в глазах читалась озабоченность.

– Что произойдет, если мы не сможем найти замену этим трем рекламодателям? – спросила Марианна. – Или если начнем терять и других? Как долго мы сможем продержаться? Шесть месяцев? Меньше?

Лаура и Джей Би обменялись взглядами.

– Скорее всего не больше трех.

– Я уговорил одного из своих друзей в банке попытаться пробить для меня ссуду, – вступил в разговор Джей Би, стойко выдержав быстрый, осуждающий взгляд Лауры, – достаточную, чтобы выйти из кризиса. – Он покачал головой. – К сожалению, совет директоров мою просьбу отклонил, – вздохнул он. – Извините, ребята. Если бы я не вбухал столько средств в новый типографский цех, мы бы не попали в такое положение.

– Вы все правильно сделали, Джей Би, – вмешался Джонни О'Тул. – Меня бесит этот Кендалл. Да кто он такой, чтобы указывать нам, что печатать, а что нет?

Лео Брюннель качнулся в кресле и уперся спинкой в стену.

– С этим мешком дерьма ты держалась как надо, Лаура. Лично мне хочется выставить его на всеобщее обозрение таким, каков он на самом деле, – низкопробным шантажистом. Проблема в том, что против него о у нас одни лишь слова.

– Можно отловить его в каком-нибудь темном уголке и показать, как мы в морской пехоте расправлялись с подобными паразитами. – Это подал голос Милтон Шэнк, бывший сержант-инструктор, к которому прочно приклеилась кличка «Бульдог». Все вокруг рассмеялись.

Кен Маллой, чей рекламный отдел находился в шоке от потери трех крупнейших контрактов, шутку не поддержал.

– Что будем делать, Лаура?

– Никаких увольнений, если ты об этом, но, начиная с сегодняшнего дня командировки ограничиваются, отменяются все конференции и маркетинговые семинары. – Лаура видела, как все согласно закивали. – Есть у меня и еще парочка идей, которые я хочу обкатать на вас. – Она оглядела собравшихся.

– Прежде всего считаю, что поднимать тарифы на рекламу, как я хотела раньше, было бы сейчас ошибкой. Они и так высоки, взвинтив их, мы просто отпугнем потенциальных клиентов.

Джей Би поднял глаза к потолку.

– Кажется у «Нью-Йорк геральд» были подобные проблемы несколько лет назад, а? – Лаура кивнула. – В 1991 году. Совет директоров решил сократить издержки, уменьшив объем газеты. Мы можем сделать то же самое. Все вы в курсе, что, не считая зарплаты, полиграфические затраты – наша самая большая статья расходов. Сняв хотя бы несколько страниц, мы получим колоссальную экономию.

– Но ты ведь не собираешься ликвидировать целые рубрики? – спросил Джонни.

– Нет. Пока ограничимся сокращением размеров статей.

Милтон кивнул:

– Может получиться. Нынешние читатели – люди занятые. Им нужны новости в кратком, конспективном виде. Хотя… – он почесал голову, – не уверен, что этого будет достаточно для компенсации потерь.

– Верно. – Лаура передвинула несколько бумажек на своем столе. – Именно поэтому мы должны привлечь новых рекламодателей. А для этого нам надо увеличить читательскую аудиторию.

Марианна в ожидании требования новых денег поморщилась.

– И как ты предлагаешь этого добиться без финансовых затрат?

Лаура вытащила из кейса блокнот и пробежала глазами записи, которые нацарапала прошлой ночью.

– Я подумала о нескольких рекламных роликах на радио – что-нибудь коротенькое, но завлекающее о наших главных материалах.

Марианна застонала:

– Лаура, реклама на радио будет стоить целое состояние!

– А вот и нет, если мы дадим ее со специальным предложением льготной подписки. В свое время именно так мы получили более тысячи новых читателей. Дополнительная прибыль с лихвой покроет наши расходы на радиорекламу.

Джей Би согласно кивнул:

– Директор по рекламе радиостанции КИЗЗ – мой друг. Я могу позвонить ему и поинтересоваться, сможет ли он для нас что-то сделать.

Лаура обвела собравшихся взглядом:

– Есть возражения?

Первым свое одобрение высказал Лео:

– У меня – нет. Мы можем пойти еще дальше и послать опросную группу на улицы. Пусть выяснят, что нравится и не нравится читателям в новом «Сентинел». Если им хочется больше материалов по интересам, увлечениям или местных новостей, или спорта, надо будет сконцентрироваться на этом.

– Как насчет конкурса для детей? – предложил Милтон. – Можно придумать что-нибудь на мотив мультяшек «Пауэр рэйнджерс». Например, предложить бесплатный плакат с героями мультика за каждый купленный воскресный выпуск газеты. Только на этом мы вполне способны утроить воскресный тираж.

Лаура ощутила огромное облегчение. Сомнения, подрывавшие ее веру в себя, сменились душевным подъемом. Теперь она понимала, почему газета была способна преодолеть любой кризис, любые проблемы. Источник ее силы находился здесь, в этой комнате: увлеченные, талантливые люди, чье творчество и мужество заставили и ее гордиться своей принадлежностью к этой когорте. «И как раз на это, – подумала она с довольной улыбкой, – никак не мог рассчитывать Малкольм Кендалл».

В плаще и шляпе с опущенными полями, в темных очках, Малкольм Кендалл подождал, пока такси остановится у темного входа в «Капри» – ночной клуб в Нижнем Манхэттене на Десятой западной улице, прежде чем выудить из кармана несколько банкнот и вручить водителю.

Господи, как он ненавидел эту часть города! Днем она выглядела зловеще и заброшенно. Ночью улицы заполняла всякая дрянь: панки, проститутки и наркоманы. То, что Енцо выбрал это место для своей штаб-квартиры, было выше его понимания, но он пришел сюда вовсе не для того, чтобы подвергать сомнению вкусы этого человека. Он оказался здесь потому, что Енцо вызвал его в Нью-Йорк, и, хотя в графике Малкольма практически не было «окон» для незапланированных поездок, он тем не менее немедленно явился. Еще никто и никогда не отказывал Енцо Скарпати.