2 соседа по квартире (СИ) - Элин Ре Страница 13

— Не знаю, мам. Если честно, я иногда чувствую себя ужасно запутавшейся. Я даже не знаю, нравится ли мне Рома.

— Вот дела! Надеюсь, он тебя не принуждал, иначе я звоню в полицию, — шутливо воскликнула мама. — Знаешь, как проверить? Представь, что больше никогда не увидишь этого человека. Ни разу. Совсем-совсем. А затем прислушайся к своему сердцу. Ему больно, грустно, безразлично, может быть, оно злится или сожалеет? Или смирилось? Ты смогла бы сказать этому человеку “прощай”, не желая больше ничего добавить?

Я оживила в голове образ Ромы, его дурацкие трусы с халатом, тонкие пальцы, пухлые улыбающиеся губы. Попыталась мысленно сказать ему “прощай”, но вдруг вспомнила позавчерашнюю вечеринку. Как мы сидели рядом, как Петя стал подкалывать Рому, как сосед смотрел на меня после моего глупого рассказа про бомжа, как вчера говорил мне, что я красивая и смелая. Не хочу говорить ему “прощай”. Хочу узнать о нем больше. Даже если мы не станем парой, а будем друзьями. Я воодушевленно улыбнулась. Мама заметила перемену и тоже расплылась в улыбке.

— Идем сюда, доча. Ты у меня самая лучшая, и любой мужчина должен пасть к твоим ногам.

— Лучше — к чему-нибудь другому. Поинтересней.

Мы рассмеялись и крепко обнялись.

— Я буду скучать, мам.

— Я тоже.

Подъехал автомобиль и забрал маму в далекое путешествие на солнечный остров Кипр. Хотя я слышала, что там часто идут дожди.

Напоследок я купила турецких деликатесов и отправилась домой. По возвращению меня ждал сюрприз.

На барной стойке стояла крупная коробка, ее с любопытством рассматривал Рома. Дима крутился рядом, протирал столешницы и весело насвистывал простенькую мелодию. У меня потеплело в груди, и почему-то проступили слезы. В детстве мы с мамой часто съезжали с места на место, потом я постоянно ночевала у парней. Иногда у меня и вовсе не было собственного жилища, и я скиталась вечным гостем. Без прописки, с минимальным количеством вещей, с незнакомыми людьми или теми, кто казался мне близким. Я почти никогда не чувствовала себя дома, и именно этому чувству вдруг захотелось вторгнуться в мое сердце и дружески ущипнуть.

— О, Кать! Зацени, что твоя мама прислала, — хитро лыбясь, отвлекся на меня Рома. Прошли обиды?

Дима отложил тряпку, остановился у стойки рядом с коробой и поманил жестом, вторя словам парня. Оба они выглядели крайне довольными.

Я стянула пиджак и легкий шарф, бросила их на диван. Когда подошла, Рома тут же всучил мне в руки открытку с забавной совой, которая купалась словно в бассейне в кофейной чашке. Внутри содержалась записка: “Ромочке для хорошего утра. Катюш, узнай, чем отличается латте от капучино. Потом расскажешь. Димочка, позвони мне, если вдруг станет скучно. Агата.”

О, мама… Когда ты успела? Я же весь день провела с тобой! Мне так сильно захотелось ее снова обнять. На край стола запрыгнула Мокси. Лишь бы скрыть свой порыв и не разрыдаться прямо перед соседями, я уткнулась в мохнатый бок ничего не понимающей кошки. К счастью, та снисходительно отреагировала на мою слабость и позволила себя обнять.

— Ну что, кто умеет пользоваться кофемашиной? — деловито спросила я, когда буря в груди поутихла.

— Я прочитаю инструкцию, — предложил Дима.

— Да брось! Они все одинаковые. Я сейчас покажу, — самонадеянно возразил Рома и принялся распаковывать мамин подарок.

— Ты умеешь варить кофе? — поинтересовалась я.

— Пф! Я полгода проработал баристой в своем мухосранске. В самом престижном ресторане, прошу заметить.

— Ого! Сделаешь мне латте?

— Круче! Латте макиато!

— Это что?

Рома смешно и одновременно мило хвастался знаниями из кофейного мира, с жаром рассказывал о том, как менялись стандарты, как раньше латте делали слоистым с кофейной точкой на пенке, а теперь добавили в название “макиато” и убрали из большинства меню. Современный латте превратился же в простенький молочный напиток, по сути тот же, что капучино, но молока на пятьдесят, а то и сто миллилитров больше, ведь с итальянского “латте” переводится “молоко”.

Мы с Димой развесили уши и помогали в распаковке, с трудом отговорили Рому не пропускать режим первого запуска кофемашины, а затем завороженно наблюдали происходящее волшебство.

Спустя полчаса на столе оказались три чашки ароматного кофе и открытая упаковка турецких сладостей.

— Топовая у тебя мама, Кать. Пусть приезжает почаще, — облизывая пальцы, произнес Рома.

— Я бы тоже с радостью увидился снова, — согласился Дима. Для него приготовили черный американо.

— Ну мама же предлагала ей перезвонить. Могу дать номер, — весело подколола я и многозначительно задвигала бровями.

— Дим, соглашайся. Опытная сексуальная женщина. Представляешь — станешь для Кати отцом, — подхватил Рома.

— Чего-о-о? — перспектива не обрадовала соседа. — Может, мне еще твоим отцом стать?

— Отличная идея! Выпорешь меня за немытую посуду, папочка? — парень картинно завилял тазом и лукаво прищурился.

— Будешь оставлять на утро — не сомневайся, — сложив руки на груди и ничуть не растерявшись пригрозил мужчина.

Ох-ох. Сколько горячих фантазий. Я разрываюсь от выбора. Дима — мой папочка или папочка Ромы? Мы с Ромой — сводные брат и сестра, а Дима — сильный и независимый одинокий отец, которому выпала участь воспитывать двух негодников. “Катя, почему ты не выбросила мусор? Немедленно снимай шорты! Я должен тебя наказать! Рома, кастрюля до сих пор не вымыта? Вставай на колени рядом! Что за вид? Сколько раз я говорил тебе одеваться нормально! Сейчас же снимай трусы!”. Уф. Кажется, я потекла. Да и в конце концов, чего я взъелась так вчера? Ну подумаешь убежал. Подумаешь, не озаботился моим оргазмом. Перенервничал или затупил. С кем не бывает? Ведь сейчас так здорово. Мы втроем болтаем, подшучиваем, вкусно едим. Мокси умиротворенно спит на диване на моем пиджаке. С Ромой и Димой спокойно, уютно, они ладят друг с другом, и от них тепло. Как бы здорово было окончить сегодняшний вечер хорошим сексом. Вот только… с кем? Не могу же я поцеловать их обоих! Интересно, как целуется Дима? Нежно? Настойчиво? Обжигающе страстно? Какой он в постели?

Соседи продолжали играючи препираться, а я, уличив момент, рассматривала Димины плотные губы, длинный прямой нос, густые ресницы, глаза с едва заметными зелеными пятнышками, щетинистый подбородок, покрытые короткими черными волосками мускулистые руки, грудь под футболкой, к которой хотелось прижаться и сладко на ней уснуть. Запретный плод, яблоко искушения. Груша, которую нельзя скушать. Вместо того, чтобы спуститься на землю и подумать о Роме, с кем у меня вообще-то был секс, я любуюсь другим. Да еще и наивно предположила, что уйду безнаказанной.