Проданная монстру - Ева Мелоди Страница 13

Я всегда считала, что Николь – моя копия. Только сейчас задумалась, что это не так. Я пряталась именно среди игрушек от реального мира. Николь делает это в книгах. Очень много читает, в результате ребенок уже целый год носит очки, зрение падает…

Чтож, все мы разные, надо это признать.

И где все-таки Давид?

Нахожу его в кабинете.

Сидит на корточках возле шкафа, из открытых дверц которого точит открытый сейф. Сосредоточенно изучает бумаги, которые держит в руках. Рукава белой рубашки завернуты, обнажая сильные, покрытые темными волосами руки. Меня прошивает странный горячий заряд. Я словно переношусь на пару секунд в прошлое, вспоминаю свою поглощенность этим мужчиной. Тогда он был совсем другим. Гораздо более беззаботным, приветливым. Хотя все равно сильно доминирующим. Раньше он был сексуальным, уверенным, спокойным.

Сейчас рядом с ним ощущаешь себя так, словно балансируешь на острие катаны.

Тюрьма сделала его опасным, подавляющим.

Давид замечает меня, его взгляд медленно проходится по мне, с головы до ступней, которые невольно поджимаю, поеживаясь от такого пристального сканирования.

– Да, Эрика? Ты что-то хотела мне сказать? Или соскучилась?

– Хотела позвать на ужин. Все готово, – отвечаю немного нервно. Он выводит меня из себя.

– Черт, я и забыл про это. Вот почему ты так выглядишь…

– В смысле? – спрашиваю, чувствуя заранее, что ответ мне не понравится.

– Я думал это ролевая игра, – со смешком признается Бахрамов. – Хотел сказать, что разочарован – надо было прийти в одном переднике. Но знаешь, на тебе даже так… нереально заводит.

Давид резко поднимается на ноги, в два шага оказывается возле меня.

– Я не понимаю, что ты говоришь, – мой голос предательски дрожит.

Его надменная улыбка не задевает глаз. Вдруг понимаю, что он наслаждается моим замешательством.

Бахрамов сводит пальцы, как строгий учитель, готовый отчитать провинившегося ученика.

– Трусиха. Всегда была дрожащим кроликом, да, Эрика? Но блядь, ты в этом органична, тебе это идет. Сразу защитить хочется, отдать все что есть… На это расчет, малышка? Тебя подослали, чтобы я размяк?

Чувствую, как заливаюсь краской, одновременно от смущения и в то же время злости. Что он себе позволяет? Разговаривает как со шлюхой!

– Я не собираюсь выслушивать все это… Мне пора. Вызови пожалуйста такси, мой телефон сел…

– У меня другие планы.

Все это время я пячусь назад, а Бахрамов наступает.

Не знаю, как у него это выходит, но дверь вдруг захлопывается за моей спиной. И я оказываюсь прижатой к ней сильным телом.

– Ты ночуешь здесь, как я уже сказал.

– Нет! Хватит! Ты не имеешь права мной командовать! – меня охватывает ярость.

– Твой приход в клуб, Эрика. Я скажу это лишь однажды, советую запомнить. До того момента, пока ты не пришла, ты была в безопасности. Я не имел планов насчет тебя – потому что ты была в те времена, за которые спрошу с твоей семьи, ребенком. Но как только ты вошла в поле моего зрения, в полупрозрачном топе, с сочащимися блеском губами… все изменилось. Ты сделала выбор, влезла в игру. Теперь придется играть роль, что тебе досталась.

– Что ты несешь? – спрашиваю срывающимся голосом. – Какая еще роль? Ты сам не понимаешь…

Давид вдруг хватает мои руки, резко задирает их вверх, прижимая к двери. Я настолько шокирована этим, как и его словами, что не могу бороться, замираю, уставившись на него в полном смятении.

– Ты правда не понимаешь, что происходит между нами? – с насмешкой спрашивает Давид. Наклоняется и проводит обжигающими губами от уха до ключицы, оставив на шее влажный след.

– Не понимаю…

– Лгунья. Лицемерка. Или, может тебе просто нравится слышать это, снова и снова? Я ведь уже все сказал, еще в прошлую встречу. Но если так хочешь – повторю. Между нами есть незаконченное, Эрика. Секс. Страсть. Притяжение. Как только ты вошла в мое поле зрения, то заполнила все своими флюидами. Я не знаю, хочешь ли ты меня по-настоящему, как раньше. Но точно обещаю – захочешь. Я заставлю тебя захотеть. Я тебя трахну, Эрика. Между нами будет много секса. Пока не пройдет у обоих наваждение.

И я начну прямо сейчас…

Глава 7

Сейчас меня уже не страшит то, что дом находится вдалеке от соседей и цивилизации. Я готова бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда. Вот только не вырваться из объятий монстра.

Я вижу Давида сейчас именно так – чудовище, намеревающееся сожрать меня. Мои гордость и достоинство. Знала бы, что играю с таким огнем, ни за что бы не пришла на ту встречу…

Моргая, пытаюсь осознать его слова и придумать ответ. Что угодно, что поможет вырваться.

Но Давид не дает мне времени на раздумье. Горячие пальцы ложатся на мой затылок, чуть сдавливают, притягивая.

– Боишься, детка? – едва слышно произносит у самой кожи, пальцы гладят сзади, по кромке волос и чуть ниже, шею. Я и не подозревала, насколько она чувствительна, по всему телу разносятся волны мурашек, до кончиков пальцев ног, которые поджимаю невольно.

– Страх – мощнейший возбудитель, Эрика. Нет ничего более сильнодействующего. Самый опасный наркотик, способный превратить человека в животное. Чувствуешь? О да, конечно чувствуешь, хоть и не скажешь, маленькая лгунья. Но твое тело не сможет соврать…

Лицо Бахрамова все ближе и вот горячие губы нападают, сминают мой рот в безжалостном поцелуе. Не спрашивая. Не щадя. Язык прорывается внутрь, жестко продавливая мое слабое сопротивление. Его губы такие жесткие, что причиняют боль, язык настойчиво требует подчинения, ответа, наступает в безумном, голодном танце.

Давид вдруг отстраняется от меня. Машинально облизываю саднящие губы. Ловлю на себе его взгляд. Обжигающий. Глубоко внутри рождается дрожь, которая начинает все сильнее сотрясать тело.

Мужские руки проходятся по моим плечам, затем по спине, по линии позвоночника. Желая отстраниться от жара этих рук, машинально выгибаюсь. Давид вдруг обхватывает мою талию и легко, словно куклу, поворачивает меня спиной к себе. Испуганно вздрагиваю. Он ловко развязывает лямки передника, стаскивает с меня и отбрасывает в сторону. Снова развернув к себе лицом, задирает мою футболку, дергает чашечки лифчика вниз. Все происходит так быстро, даже понять ничего не успеваю. Тем более сопротивляться. Я совершенно ошеломлена и безвольна. Нет ни единой мысли в голове. Потому что