Няня из газеты (ЛП) - Мур Марен Страница 13

— Э-э, ошибка, мне и мисс Джульетте нужно обсудить много вещей. У тебя будет время почитать, пока мы будем это обсуждать, хорошо?

Ари и Кеннеди оба выглядят удрученными, но Джульетта наклоняется и берет их за руки, прежде чем мягко сказать: — У меня и твоего папы просто есть кое-какие дела в замке, но я обещаю, как только мы закончим, и я устроюсь в своей новой комнате, я приду, и мы сможем играть в Барби до конца дня.

— Обещание мизинцем? — спрашивает Ари, протягивая мизинец.

— Обещание мизинцем.

Их мизинцы переплетаются, скрепляя сделку, и девочки убегают в гостиную, каждая берет с полки свою любимую книгу, прежде чем устроиться на диване, чтобы спокойно почитать.

Ух ты. Это может быть самое простое, что девочки когда-либо делали.

— Извини за это. Вчера вечером я сказал им, что ты будешь их новой няней, и с тех пор они трещат по швам от волнения.

Она смеется, мягкий, чувственный звук, который легко срывается с ее губ. Тот, который немедленно стреляет в мой член, и я прочищаю горло, прежде чем в конечном итоге опозорю нас обоих.

“Что, черт возьми, с тобой не так, Лиам?” У меня никогда не было такой реакции на женщину так быстро.

— Итак, я пойду вперед и покажу тебе твою комнату, чтобы ты могла убрать свои вещи, а потом мы все обсудим.

Прошлой ночью я решил, что не буду делать ничего, что способствовало бы моему влечению к Джульетте, и если это означает, что мы не сможем быть друзьями, то пусть будет так.

Вместе мы идем по коридору на другую сторону дома, где комнаты обеих девочек и меня. Я указываю ей на каждую комнату и сообщаю ей, что ее комната будет на втором этаже, рядом с моим кабинетом и другой комнатой для гостей. Я быстро отвожу ее в подвал и показываю домашний спортзал.

— Ты можешь пользоваться тренажерным залом в любое время. Код доступа здесь восемь-три-семь-четыре. Я всегда держу его закрытым из-за оборудования. Не хочу, чтобы они пострадали. Пожалуйста, держи дверь запертым.

— Хорошо, без проблем. Я понимаю.

Ее глаза встречаются с моими, и на мгновение мне кажется, что я вижу что-то кипящее позади них. Что-то, чего я раньше не видел, и что-то, что резонирует внутри меня. То же самое чувство, которое я испытывал с тех пор, как она вошла в дверь. Похоть.

Черт, стены коридора, кажется, сжимаются, когда мы прижимаемся к ним. До этого момента я никогда не осознавал, насколько это тесное пространство.

Я чувствую сладкий, чистый аромат ее духов, и хотя это неправильно и запретно, мне хочется наклониться ближе и провести носом по нежной коже ее горла.

Блядь, о чем я думаю? Этого не может быть. Мне нужно пресечь это дерьмо в зародыше. В настоящее время.

Внезапно воздух становится еще гуще, когда что-то движется между нами. Что-то, что я не могу контролировать, что заставляет меня чувствовать себя неуправляемым. Безрассудным.

И так же быстро, как это началось, я приглушаю звук: — Хорошо, — прочищаю горло, — можешь освежиться, пока я подготавливаю девочек к рисованию. Это займет их на какое-то время.

— Да. Конечно. Спасибо. — с придыханием говорит она.

Я пробираюсь мимо нее в гостиную, задаваясь вопросом, в какое дерьмо, черт возьми, я вляпался и как мне остановить это.

*

— Все, что тебе нужно, будет здесь. Это мой номер — обязательно сохрани его в своем телефоне. Я буду звонить каждую ночь или по FaceTime, чтобы поговорить с девочками перед сном. Позвони мне. Или напиши, если я на катке. Контакты для экстренных случаев здесь сзади, — говорю я, перелистывая страницу со списком всех контактов для экстренных случаев, включая мою сестру.

— Вау. Это… всеобъемлюще. — Ее глаза широко раскрыты, и она кажется немного ошеломленной, но я создал это, чтобы она могла обратиться, если есть что-то, чего она не знает.

— Папа занимается аналом. — Ари усмехается. Она раскрашивает еще одну картинку с Эльзой в дополнение к трем другим, которые она нарисовала за последний час. Каждое из них розово-фиолетовое и сочетается с платьем игровой принцессы, которое она носит, с соответствующей тиарой. Кеннеди одета в платье Золушки с подходящими каблуками и диадемой, а также ожерельем и браслетами.

Джульетта громко смеется над ее признанием.

— Вау, это отличный словарный запас, Ари.

Она пожимает плечами: — Моя тетя Шана так называет папу.

Иногда мне кажется, что я один вырастил этих двух прекрасных девочек. Черт, я сам был чуть больше ребенка, когда они у меня появились. Конечно, мне было за двадцать, но я все еще взрослел. Растущий. Я больше заботился о деньгах, вечеринках и жизни, чем о чем-либо еще.

Затем появилась Ари и изменила мою жизнь. Я хотел быть лучше для нее. Я хотел быть отцом, которым восхищаются люди, а не тем, кто попал в таблоиды из-за очередного скандала. Я оставил все это дерьмо позади. Я променял выпивку чашки-непроливайки, хоккейных заек на наряды принцессы, а вечеринки — на ночи на диване, когда они оба прижимались ко мне. Я бы не променял это на проклятый мир. Они для меня все.

— Что мы говорили о повторении того, что говорит тетя Шана? — строго спрашиваю я.

Она смотрит вниз: — Я не должна, потому что тетя Шана говорит вещи, которые мои уши не должны слышать.

— Хорошо. Давай, поиграй в своей комнате с Кен, пока мы с мисс Джульеттой разговариваем, хорошо? Она может прийти посмотреть на твоих Барби после ужина.

Ари энергично кивает.

— Ты потрясающе справляешься с ними, Лиам. — говорит Джульетта, как только Ари ушла.

Я пожимаю плечами: — Это моя работа. Они мои девочки, и я сделаю для них все, что угодно.

Джульетта садится за стойку и сплетает руки перед собой. Я замечаю облупившийся бледно-розовый лак на ногтях ее изящных тонких пальцев. Я не могу не замечать в ней кое-что. Вещи, которые я не должен замечать.

— Значит, ты уезжаешь через несколько дней на выездную игру?

Пока мы разговариваем, я начинаю готовить ужин, отчаянно пытаясь отвлечься чем-нибудь руками: — Да. Я буду в Нью-Йорке на ночь, а на следующий день улечу домой. Мне нужно лететь с командой.

— Тебе нравилось быть игроком… до того, как тренировать? — она спрашивает. В ее глазах искреннее любопытство, но я вижу, что она, должно быть, погуглила меня. Думаю, я бы поступил так же, прежде чем переехать в дом к незнакомому парню.

Я вздыхаю: — Хоккей был моей жизнью. Знаешь, до девочек. Я жил им, я дышал им. Все, что я делал, было для моей карьеры. Я бы оказался в профи. — Я прочищаю горло, готовый увести тему от себя.

— Я не хочу любопытствовать… или быть любопытной, я просто… их мать все еще здесь? Ты не упомянул ее.

Этот вопрос заставляет лед наполнить мои вены. Мать девочек — единственная тема, которую я никогда не буду обсуждать, и на данный момент этот разговор окончен.

— Мы не обсуждаем ее, поэтому, пожалуйста, не упоминай ее среди девочек, — говорю я холодным и резким голосом.

— Прости, я… — начинает она, но останавливается, понимая, что я закончил говорить.

Было ошибкой даже рассказать ей так много о своей жизни. Я уже позволяю своему влечению к ней затмить мои суждения. Я не знаю, что, черт возьми, я думал. Единственное, что я не могу и не буду делать.

Джульетта — няня, не более того.

Моя личная жизнь, и жизнь, которая была у меня до девочек, не имеет к ней никакого отношения.

— Я пойду проверю девочек, — говорю я, оставляя ее одну в баре. Хорошо или плохо, это не имеет значения. Я не обсуждаю Кэрри. Ни сейчас, ни когда-либо.

*

Спустя несколько часов я все еще чувствую разочарование в груди. Мы с Джульеттой обсудили только ближайшие дни и больше ничего. Казалось, она поняла, что после ее вопросов я хотел от нее дистанции и пространства.

Мне почти плохо, но я должен защищать своих девочек в первую очередь, и разговоры о человеке, который их бросил, не то, что им нужно. Однажды мне не удалось защитить их, и это больше никогда не повторится.

— Джульетта, у тебя есть мама? — спрашивает Ари. Джульетта расчесывает волосы Ари после купания, а Ари закутана в свой пушистый розовый халат. Сегодня вечером я позволил Джульетте заняться купанием, чтобы посмотреть, как она справится с девичьими делами, а сам наблюдал и комментировал только в случае необходимости.