Нора Робертс - Незавершенные дела Страница 13

Услышав осуждение в голосе дочери, Лоретта выпрямилась. В ее жизни было много вещей, достойных сожаления и даже стыда, но отношения с Абрахэмом Такером были не из их числа.

— Совершенно верно, — холодно произнесла она. — Я не стесняюсь и уж тем более не стыжусь того, что мы встречаемся с Хэмом. Вначале мне было не по себе из-за Эмили, она все-таки была моей лучшей подругой… Но она умерла, и Хэм остался один, как и я. Наверное, наша общая любовь к Эмили нас и сблизила. Я очень горда тем, что мы вместе. — При этих словах ее щеки зарделись. — Он дал мне то, чего я никогда не знала. Понимание.

Высказавшись, она повернулась и поспешила наверх. Она стояла перед зеркалом и снимала бусы, когда вошла Ванесса.

— Извини, если мои слова показались тебе чересчур критичными.

Бусы выпали из рук Лоретты и шлепнулись на пол.

— Я не хочу слышать от тебя таких вежливых извинений. Ты говоришь так, будто мы с тобой чужие. Ты моя дочь, Ванесса. Я бы предпочла, чтобы ты накричала на меня и убежала в свою комнату, хлопнув дверью, как раньше.

— Я еле сдержалась. — Ванесса прошла в глубину комнаты, провела ладонью по ворсистой спинке маленького кресла. Кресло, как и все в доме, было новое. Маленькое голубое кресло — очень подходящее его хозяйке. — Я совсем не осуждаю ваши отношения с доктором Такером, правда, — сказала она, немного успокоившись и смутившись. — Я удивлена, только и всего. И это действительно меня не касается.

— Ван…

— Подожди. — Ванесса подняла руку. — Когда я приехала, была уверена, что тут ничего не изменилось. Но я ошибалась. Мне трудно принять эти перемены. Я не понимаю, как ты смогла с такой легкостью начать новую жизнь.

— Новую жизнь? Пожалуй. Но мне это далось совсем не легко.

Ванесса пристально смотрела на мать:

— А как ты могла меня отпустить?

— У меня не было выбора, — просто ответила Лоретта. — Я считала, что для тебя так будет лучше. Что ты так хочешь.

— Это я-то хочу? — переспросила Ванесса, слыша, как сдерживаемый гнев прорывается наружу в виде иронии. — А разве меня спрашивали?

— Я спрашивала тебя об этом в каждом письме — хорошо ли тебе, не хочешь ли ты вернуться домой. Мои письма возвращались ко мне нераспечатанными. И я решила, что это и есть твой ответ.

Кровь бросилась в лицо Ванессы.

— Ты никогда мне не писала! — воскликнула она.

— Я писала тебе все эти годы. Я надеялась, что ты сжалишься и прочтешь хотя бы одно письмо.

— Я ничего не получала, — решительно заявила Ванесса, сжимая и разжимая кулаки.

Тогда из небольшого сундучка, стоявшего в ногах ее кровати, Лоретта достала вместительную шкатулку. Когда она открыла крышку, Ванесса увидела пачку писем.

— Я все их сохранила.

Их был не один десяток — адресованных ей в гостиницы по всей Европе и США. Судороги в желудке принудили Ванессу сесть на край кровати и дышать осторожнее.

— Значит, до тебя они не доходили? — пробормотала Лоретта. Ванесса могла только помотать головой. — Получается, он лишил меня даже такой мелочи, как переписка с тобой. — Лоретта со вздохом спрятала шкатулку обратно.

— Почему? — сипло спросила Ванесса, превозмогая саднящую боль в горле. — Почему он не показывал мне твои письма?

— Может быть, он делал это из опасения, что я помешаю твоей карьере. Но это он напрасно, я ни за что не стала бы препятствовать тебе достичь того, чего ты хотела и, конечно, заслуживала. Понятно, он по-своему защищал тебя. И наказывал меня.

— Но за что?

Лоретта повернулась и отошла к окну.

— Я, черт возьми, имею право знать! — Ванесса со злости вскочила и тут же, невольно вскрикнув, схватилась за живот.

— Ван? — Лоретта, взяв дочь за плечи, осторожно усадила ее обратно на кровать. —

Что с тобой?

— Ничего, — скрипя зубами от боли и бешенства ответила Ванесса. Ее злило, что кто-то видит ее слабость. — Простая судорога.

— Я позвоню Хэму.

— Нет! — Ванесса схватила ее за руку. — Мне не нужен врач, это всего лишь нервы. И еще я неудачно вскочила.

— Все равно, пусть посмотрит тебя. — Мать села рядом и обняла ее за плечи. — Ван, ты такая худышка.

— Я вымоталась за последний год, много нервничала, потому и решила отдохнуть. Но чувствую я себя хорошо.

Слыша ее недовольный тон, Лоретта убрала руку и встала.

— Что ж, решай сама, ты больше не ребенок.

— Вот именно. И я хочу знать, за что отец хотел тебя наказать?

— За измену, — не сразу ответила Лоретта.

— За измену? — переспросила Ванесса, не веря собственным ушам. — Что, у тебя кто-то был?

— Да. — Как ни стыдно было Лоретте признаваться, однако она жила с этим стыдом долгие годы и знала, что от него не умирают. — Мы с ним познакомились примерно за год до вашего отъезда в Европу.

— Понятно.

— Да уж чего тут непонятного? — коротко и сухо рассмеялась Лоретта. — Оправдываться и объяснять что-то я не собираюсь, я и так расплачиваюсь за это двенадцать лет.

— А ты его хотя бы любила? — Ванесса разрывалась между желанием пожалеть мать и осудить.

— Нет. Я в нем нуждалась. Большая разница.

— Получается, ты была с ним только ради секса? Секс на стороне — ах как мило.

По лицу Лоретты было видно, что ее обуревают разнообразные эмоции, и ей потребовалось некоторое время, чтобы начать говорить.

— Секс на стороне — это всего лишь расхожее выражение. Возможно, ты сможешь меня понять, как женщина женщину, если не простить.

— Я вообще ничего не понимаю. — Ванесса встала. Глупо плакать о прошлом. — Мне надо подумать. Поеду проветрюсь.

Когда она вышла, Лоретта села на кровать и долго сидела, не вытирая слез.

Тем временем Ванесса бесцельно колесила по округе. Многие фермерские участки были разделены и проданы по частям, и там, где раньше росла кукуруза или свекла, теперь стояли дома, окруженные заборами. Видя это, Ванесса чувствовала боль утраты. Похожее ощущение возникало у нее, когда она думала о своей развалившейся семье. Смогла бы она понять, если бы на месте ее матери была другая женщина? Наверное, пожала бы плечами и высказалась в том духе, что жизни без измен не бывает. Но здесь речь шла не о чужой женщине, а о ее родной матери.

В конце концов она очутилась у дома Брэди. Почему она приехала именно к нему? Ей нужен был кто-то, готовый ее выслушать. Неравнодушный.

Огни в окнах горели. Из дома доносился лай Конга, заслышавшего ее машину. Она медленно подошла к двери, подняла руку, чтобы постучать, но сквозь стекло увидела, что Брэди стоит по другую сторону и смотрит на нее. Он открыл дверь.

— Привет.

— Я просто каталась… — Чувствуя всю глупость ситуации, она попятилась. — Я поеду. Уже поздно.