Ли Райкер - О Сюзанна! Страница 13

Ощутив твердую плоть Джеба в основании своих бедер, Сюзанна запаниковала. Она тут же начала сопротивляться — сжала ноги, уперлась руками в грудь Джеба и отвернула голову в сторону.

— Коуди!

Он сел, тяжело дыша, как будто только что пробежал марафонскую дистанцию. Затем, стряхнув с себя покрывало, Джеб вернулся на другой конец сиденья.

— Мисс Сюзанна! — сказал он, пристально посмотрев на нее.

Сюзанна не могла понять выражение его лица. Отвернувшись, она деловито поправила юбку, расправила гетры, оба свитера и обернула себя одеялом. Оказывается, ее отороченное лисьим мехом пальто успело соскользнуть с нее и теперь валялось на полу, на сером ковре. Хотя, в сущности, ничего не произошло, Сюзанна чувствовала себя так, как будто только что занималась любовью.

— Я никогда, никогда не делала ничего подобного, — сказала она, не глядя на Джеба.

— Не занимались сексом? — Он все еще не мог справиться со своим дыханием.

— Вы же певец. Не пытайтесь изображать из себя клоуна.

— Вы нашли мое представление смешным? — Он посмотрел на разделявшее их сиденье. — Мы даже не устроили фейерверк.

Сюзанна нажала кулаком на ручку дверцы, но та оказалась запертой. А за окном ничего нельзя разобрать — сплошная стена снега. Сухой тон Джеба приводил Сюзанну в бешенство.

— Вы хотели меня. Я хотел вас. В чем здесь преступление?

— Мы оскорбили память о Клэри.

— Ничего подобного мы не сделали. Может быть, все случилось слишком быстро, но это были сумасшедший день и сумасшедшая неделя. — Обернувшись, он поймал взгляд Сюзанны. — Вы когда-нибудь видели похороны на Юге? Я имею в виду — настоящие деревенские похороны? — Она покачала головой. — Люди поют. И прославляют жизнь покойного, как я сегодня прославлял Клэри в концертном зале. Почти до самого конца.

— Вы имеете в виду «Спасительное милосердие»? И ваш выход на сцену?

— Я сделал это в равной степени для вас и для Клэри. Понемногу от вашего мира и от моего, — сказал он. — Но дома мой папа — если бы он был там — смеялся бы и шутил, а мама рассказывала бы разные забавные случаи, которые случались с Клэри, когда она была маленькой. Я это одобряю.

— А то, что было сейчас? — с горечью спросила Сюзанна.

— Вы тоже хотели этого, я знаю, что хотели.

— Вы ищете оправдания.

— Вы должны заметить, что я не пытался вас заставлять. Когда вы сказали «стоп», я остановился.

Лимузин замедлил ход, а затем и вовсе застыл на месте.

— Сэр! — донесся из динамика голос водителя. — Там впереди авария на углу Пятой и Сорок девятой. Придется несколько минут подождать, пока они очистят перекресток. Вам там тепло?

Джеб нахмурился:

— Да, нам тепло.

Он еще больше забился в угол, а Сюзанна принялась разглядывать улицу. Машины стояли в полном беспорядке, нельзя было разобрать полосы движения. Возможно ли устроиться где-нибудь на ночь, кроме как у него? Даже если она пойдет пешком…

— Я никогда раньше не попадал в снежные заносы, — наконец сказал Джеб. — С кем-нибудь вроде вас.

Это не походило на комплимент.

— Я должна сказать «спасибо»?

— Нет, мэм. — Джеб посмотрел на нее. — Скажите лучше «аминь».

Сюзанна редко ходила в церковь. Ни Дрейка, ни Лесли нельзя было назвать религиозными. Мать Сюзанны никогда не придерживалась какого-то определенного распорядка, а тем более какой-либо системы верований, находившейся в противоречии с ее собственной, очень своеобразной системой. Поэтому Сюзанна не сказала ни «спасибо», ни «аминь» — даже когда Джеб заговорил снова.

— В этом мире надо быть благодарным за все хорошее.

Тем не менее, остаток пути до гостиницы Сюзанна молила Бога, чтобы снегопад закончился и аэропорты открылись. Она не хотела коротать оставшееся до утра время в компании с отвергнутым мужчиной, который, возможно, злится на нее, а может быть, попробует отомстить. Хотя он и кажется вполне приличным, но Клэри не раз предупреждала, что брат обижал не только ее. Она, правда, никогда в точности не говорила каким образом, но…

Нетерпеливо нажав несколько кнопок, Джеб включил телевизор. На экране появилась ведущая теленовостей с рассказом о все усиливающейся метели.

— В этот неприветливый зимний вечер тысячи людей с трудом пробираются к своим домам, а тысячи сидят на полу на железнодорожных станциях и в аэропортах — все они закрыты. Поезда и автобусы не ходят. Брошенные машины перегородили все шоссе. Центральный Манхэттен напоминает пустыню, а город в целом — гигантскую автостоянку.

— А что с гостиницами? — спросила ее вторая ведущая.

— Все они переполнены — как и общежития ИМКА, ИВКА[3] и все приюты. Насколько нам известно, сейчас мэр пытается открыть школы и доставить туда некоторое количество горячей еды для уставших и изголодавшихся путешественников.

В каменных джунглях города уныло завывал ветер. Лимузин то скользил по льду, то буксовал в сугробах. На то, чтобы преодолеть хоть один квартал, уходила целая вечность, и Сюзанна уже начала сомневаться, что они когда-нибудь доберутся до отеля. Ясно было одно: Джеб специально включил новости, чтобы показать ей, что у нее нет другого выбора, кроме как остаться с ним.

Ведущая особенно подчеркнула, что «одним из немногочисленных сегодняшних событий культурной жизни — и, несомненно, самым ярким — был концерт Джеба Стюарта Коуди…»

— Черт возьми! — сказал Джеб. — Такая реклама мне не очень нравится. — Он сел поудобнее. — Бриз будет меня пилить. Она считала, что нужно отменить представление. Теперь на меня возложат ответственность за то, что я в самую метель выволок из дома своих фанатов.

— Те, кто пришли, хотели прийти.

Но Джеб только еще больше нахмурился, как будто поддержка Сюзанны была ему не по душе.

— Если кто-то из них не доберется домой, это будет моя вина.

Сюзанна подумала, что все это чепуха, — особенно после того как программа новостей показала зал с небольшим количеством возбужденных, кричащих фанатов.

— Он хорошо организовал свое шоу. Хотя только что трагически погибла его сестра. — Ведущая посмотрела в камеру. — Выражаем вам сочувствие, Джеб.

Нажав на кнопку «Выкл.», он застыл в молчании. Когда они приехали в гостиницу, он так же молча поднялся вверх на лифте. Казалось, Джеб полностью углубился в себя — может быть, злился, может быть, горевал, — и Сюзанна не решалась его беспокоить. По правде говоря, она настолько устала, что не могла думать ни о чем, кроме сна. И забвения.

— Где мне… — начала она, сняв в холле ботинки.

— Где хотите. — Не глядя на нее, Джеб прошел в свою комнату и тихо закрыл за собой дверь, оставив в ее распоряжении остальные пять спален.