Ронда Дьюпорт - Чудо поцелуя Страница 13

В его голосе она уловила искреннее раскаяние и обрадовалась тому, что он сумел пересилить себя.

— Не забывайте, с кем имеете дело, — освобождая ее, проворчал он. — Два долгих года я провел без женщины, обладая ею только во сне. Не провоцируйте меня на грубое насилие.

— Я не давала вам повода, — сказала она.

— А то, что между нами сейчас, разве не повод?

Да еще какой! — подумала Нэнси. Его затвердевшая плоть достаточно красноречиво доказывала это, и в другой обстановке ей трудно было бы устоять. Она закусила губу и резко отстранилась.

— Выкиньте это из головы, Джо!

Но он снова обнял ее и притянул к себе. Его рот оказался в дюйме от ее лица. Теплое дыхание щекотало ее кожу.

Она зажмурилась и крепко сжала губы. Но вместо ожидаемого поцелуя он защелкнул на ее запястье наручник и потащил ее за собой к кровати.

— Ложитесь, — скомандовал он.

— Нет! — Она попыталась сказать это как можно тверже. Может быть, хотя бы видимость непреклонности охладит его пыл. Он не выглядел безумцем, сексуальным маньяком. — Пустите меня сейчас же!

Но Уоткинс сгреб ее под коленки и бросил на кровать. Она плюхнулась на скрипнувший матрац. Почему она не вцепилась ему в глаза, когда он отпустил ее руки, Нэнси не знала сама.

Он склонился над ней, прижимая ее к ложу своим сильным телом.

Ее сердце бешено заколотилось. Она не стала царапаться и кусаться; состроив каменное лицо, заговорила властным отрезвляющим тоном, которым обычно отбивала назойливых кавалеров.

— Плевать мне на ваш револьвер, — прорычала она. — Если вы тронете меня хоть пальцем, мистер, я буду сражаться за свою честь как тигрица!

Уоткинс невесело усмехнулся.

— Я в этом ни минуты не сомневался.

Он наклонился пониже. Она по-звериному клацнула зубами, намереваясь кусануть его. Но Джо всего лишь защелкнул второй наручник на спинке кровати, продолжая тяжело дышать, глядя на нее сверху вниз; его глаза казались ей осколками серого льда.

— Запомните, что я сказал, — предупредил он. — Больше не испытывайте мое терпение.

Джо потянулся к прикроватному телефону, но так неловко нащупал его, что трубка слетела с рычага. Он положил ее на место и переставил аппарат подальше на всю длину шнура — вне пределов ее досягаемости.

Стук в дверь заставил вздрогнуть их обоих.

— Эй, вы двое, — раздался женский голос снаружи. — Хотите заглянуть к нам на вечеринку?

Нэнси с надеждой уставилась на поворачивающуюся дверную ручку и уже открыла рот, чтобы позвать на помощь, но Уоткинс кулем навалился на нее. Его рука прикрыла ей рот. Его длинные, сильные ноги удерживали ее от взбрыкивания.

Она слышала, как дверь скрипнула открываясь…

Глава 4

Горячие, твердые губы приглушили ее сдавленный вскрик. Она задергалась, пытаясь вырваться. Джо мастерски имитировал продолжительный поцелуй. Свободной рукой он держал ее за бедро.

Ей удалось лишь слегка стукнуть его ладонью по спине и попытаться нанести удар ногой, в результате чего та оказалась над его поясницей. Со стороны это больше походило на совокупление, чем на схватку.

Она услышала смущенный возглас нежданной гостьи, которая, видимо, не рассчитывала увидеть бурную любовную сцену. Трюк, который затеял ее похититель, был вполне достигнут.

Резкий стук известил об уходе нежданной гостьи. Женщина, посланная пригласить их на вечеринку, поспешила ретироваться и не мешать любовным утехам похотливой парочки.

Уоткинс на некоторое время замер, видимо желая убедиться, что посетительница действительно ушла. Издалека донесся взрыв гомерического хохота, несомненно последовавший за красочным рассказом посланницы о том, что новоявленной парочке было не до общего веселья. Джо, тяжело дыша, сполз с Нэнси. Его губы освободили ее рот и прочертили горячий след по щеке, когда он уронил голову на подушку рядом с ней.

Она сумела наконец судорожно вздохнуть. Притиснутая таким партнером, Нэнси едва не задохнулась. А самое удивительное было в том, что она сильно возбудилась, кровь у нее прямо-таки закипала от избытка адреналина.

Хотя у нее и мысли о сексе не было, она сосредоточивалась только на попытках высвободиться, закричать, оттолкнуть его. Сильное мужское тело, распростертое на ней, жесткий рот, накрывший ее губы, были препятствием, которое она безуспешно пыталась преодолеть на пути к свободе.

Теперь же, несмотря на то что она нарочно старалась расслабиться, другие ощущения потихоньку завладевали ее естеством. Легкое касание его руки, медленно сползающей от закованного запястья к локтю, звук его дыхания, странным образом заглушающий шум вечеринки. Гулкое биение его сердца бок о бок с ней — все это не оставляло Нэнси равнодушной.

Похоже, атмосфера в комнате внезапно переменилась. Запах мужского тела уже не вызывал у нее брезгливости, как тогда, когда он схватил ее в дверях ванной. Ее вдруг охватило пронзительное желание близости, которого не было еще мгновение назад. Она попыталась пересилить его, но понапрасну, желание неудержимо овладевало ею.

Это, видимо, почувствовал и Джо. Он уже не тискал, а ласково поглаживал ее напрягшийся сосок на ближней к нему груди, не встречая недавнего яростного сопротивления.

Она даже устыдилась ощущений, поднимавшихся в ней. Реакция на этого человека должна была быть совершенно иной — страх и отчуждение. Но, удивительное дело, она больше не могла заставить себя ненавидеть его. А боязнь, которая в ней еще оставалась, была лишь отголоском пережитого.

Нэнси никогда не избегала честно относиться к неприятным ситуациям. И эта прямота вынуждала ее признать свое поражение в этой затянувшейся дуэли характеров. Факт оставался фактом: что-то более сильное, чем простая симпатия, отразившаяся в глазах мужчины, или естественный интерес женщины к привлекательному антиподу, влекло их друг к другу, не поддаваясь никаким перипетиям обстоятельств.

И все-таки она попыталась легонечко оттолкнуть его, но рука лишь скользнула по твердой, теплой коже его спины. Видимо, пока она пыталась разобраться в путанице своих мыслей насчет Джо Уоткинса, ее тело приняло собственное решение. И когда пальцы Джо ласкали ее грудь, она не могла удержаться от дрожи.

То, что она стала по-настоящему наслаждаться прикосновениями убийцы, испугало ее даже больше, чем все его прежние угрозы. Может быть, она тоже подвержена так называемому стокгольмскому синдрому, когда жертва отождествляет себя с насильником? Но сейчас Нэнси вовсе не чувствовала себя жертвой. Худощавое, сильное тело, вытянувшееся рядом с ней, напоминало ей усталого любовника.